Статья из «Православного вестника» №9 (98) / 1 декабря 2010 года. Беседовала Светлана Ладина.
Андрей Эльдарович Цориев родился в 1970 году. Кандидат медицинских наук. Рентгенолог, специалист в области компьютерной томографии. Автор более 40 научных работ. Врач высшей категории. Преподаватель кафедры лучевой диагностики Уральской государственной медицинской академии. Консультант Областной клинической больницы №1, городской клинической больницы № 40, городской больницы № 33, государственных клиник Перми и Тюмени. Член Радиологической Ассоциации Северной Америки. За время работы обследовал более 100 тысяч пациентов. Крестился в 2003 году. Чтец и алтарник храма во имя святителя Иннокентия Московского.

Беседу с Андреем Эльдаровичем Цориевым мы начали с анекдота, в смысле — с пересказа реальной истории из моей журналистской практики. Как-то раз во время опроса на улицах города мне повстречались студентки-медики. На вопрос о том, в честь кого назван наш город, они вспомнили и Свердлова, и царицу Екатерину. А высказанное мною предположение о том, что город назван в честь святой Екатерины, решительно отвергли: мол, мы медики, у нас все просто и банально — какие уж тут святые? Доктор Цориев живо подхватил эту тему:

Ну, так это же одна из ступеней. Вообще, студенты-медики кичатся своим цинизмом.

А у Вас была такая ступень?

Конечно. Представьте себе: пришел первокурсник, недавний выпускник школы в анатомичку, а там, в ваннах с формалином, трупы! Выбрали дежурного, который труп будет вытаскивать из формалиновой ванны, где их три лежит. Стекает с трупа формалин, кладешь его на каталку, везешь в учебную комнату и там изучаешь. А преподаватель: «Что же вы голову не принесли?». Всем очень весело, все очень крутые. О каком высоком и духовном может быть речь?

Божественная Литургия в храме

Да, но мы знаем святителя Луку (Войно-Ясенецкого), митрополита Антония Сурожского, и среди современных священников немало опытных врачей.

Общеизвестно, что самый образованный врач — это врач первого года. Он, только что выпустившийся из института, вообще все знает. Только что все выучил, ничего еще не забыл — он более опытным врачам умудряется советы давать, указывает, и всех больных вылечивает. В молодом возрасте это нормально — бравада, юношеский максимализм, «крутость» какая-то. Ну, а потом этот цинизм начинает опустошать человека.

И когда человек становится взрослым (я сейчас про себя говорю) — жена появилась, дети народились — ну, что, детей в цинизме, что ли, воспитывать? Я столкнулся с ситуацией, что сам я — циник, а детям этого не желаю. Они должны быть добрые, хорошие, папу с мамой слушаться, помогать по хозяйству. А как я им это должен объяснить, если не собственным примером? Врать, глядя в глаза?

Я прекрасно помню, что меня самого в детстве родители и учителя раздражали тем, что не давали делать то, что я хочу. Ведь нравственность тогда была из-под палки. Тебе говорили, что ты должен делать, но никак это не аргументировали. Партия и  правительство сказали: так надо. А почему так надо? Какие-то дяди с тетями мне что-то велят, при этом сами ведут себя иначе; мне не дают, сами делают. Я думал, что вырасту и тоже так буду поступать, наплюю, наконец-то, на всех.

А когда свои дети появились — что делать? Как сына воспитывать? И начал понимать, что такие вещи как любовь, дружба, героизм реально в жизни существуют. Откуда они берутся? Эволюционной теорией Дарвина их не объяснить. Потому что человеку не выгодно бросаться в кипяток, чтобы вытащить чужого ребенка — у него своих трое. Как это можно объяснить? С точки зрения материализма — никак.

Однажды мне попалась книжка — не помню фамилии автора, помню только, что это был преподаватель УрГУ. Там что-то говорилось о нравственности с точки зрения христианства. Помню, меня поразило, что именно христианство обосновывает добро и любовь, что все это действительно объективно существует.

Я понял, что всю жизнь мучился из-за того, что эти понятия с точки зрения цинизма необъяснимы, их как бы нет. А мне хотелось, чтобы они были. И тут у меня в сознании все выкристаллизовалось: оказывается, Бог есть Любовь. И, раз есть любовь, значит, есть и Бог. А то, что любовь есть, это понятно — мы детей любим, папу с мамой любим, поступки какие-то совершаем не ради выгоды, а из любви. Стал читать религиозную литературу — начал с буддизма, потом перешел к иудаизму — только ислама в этом списке не было. Библию я к тому времени уже пытался читать — первая попытка была в 18-летнем возрасте. Книга мне показалась если не скучной, то непонятной какой-то.

Так Вы, наверное, с Ветхого Завета начали?

Конечно, с начала начал. Почитал-почитал — бросил, да и забыл об этом. Потом, когда стал читать ее уже более взрослым, меня поразило то, что текст говорит о совершенно ужасных вещах, и говорит так, как человек написать не может вообще. Человек всегда привносит свою оценку, эмоциональную составляющую в любой текст. Мы через текст понимаем, что за человек его писал. Когда же я читал библейский текст, я понимал, что человек не может такое написать, это точно Бог написал. Он, как отец детям, говорит: «Вот так и так дело обстоит». Говорит абсолютно уверенно, абсолютно спокойно. Меня это потрясло. Поэтому меня начал интересовать иудаизм. Но, когда я стал с ним знакомиться глубже, читать ответы раввинов на вопросы интересующихся иудеев, мне стало смешно. Там как-то все мелочно, ей-Богу. Ну, например: в Шабат можно путешествовать только по воде, и, когда иудеи на поезде едут, ноги ставят на бутылку с водой. Но не мог же, в самом деле, Бог дать такую мелочную заповедь человеку! Хотя там много рассуждений о смысле жизни, и это все логично и красиво.

Но, как я уже сказал, мне стало смешно из-за мелочей, а во-вторых, стало ясно: если все это так логично, что это все человек и придумал, потому что в самом Ветхом Завете никакой логики нет. Там рубленые сюжеты и особо ничего не объясняется: надо — и все. Так что волна интереса к иудаизму угасла. Потом появился интернет, я начал участвовать в интернет-дискуссиях и познакомился на форуме «Православной газеты» с иеромонахом Флавианом, который там очень деятельное участие принимал. Я с батюшкой спорил, ругался. Дошло до того, что он меня в гости пригласил — мол, приди, поговорим. Интернет-дискуссия всегда имеет оттенок рисовки: ты умничаешь, красиво строишь фразы, сам любуешься этим, смотришь на реакцию участников… Другое дело — личное общение.

Я пришел в монастырь к отцу Флавиану, а охранник мне сообщает, что отец Флавиан выйти ко мне не может, у него зуб болит. Как это — позвал в гости и выйти не может? Позвонил ему по телефону, можно сказать, отчитал его, сказал, что, если он не выйдет, я точно больше не приду. Отец Флавиан вышел ко мне, извинился, объяснил, что зуб ему только-только вырвали, и боли очень сильные. Мне даже стыдно стало.

Договорились о новой встрече и, встретившись, проговорили очень долго. В первую очередь меня поразило его спокойствие — он вообще из себя не выходит, не возбуждается, глаза дико не загораются, слушает с интересом и в то же время спокойно. Я такого человека встретил впервые в жизни. В основном люди не так себя ведут.

Следующим этапом на пути к моему вхождению в Церковь стало крещение моего сына. Муж моей родной сестры, Сергей, предложил ему креститься, Ян с радостью согласился, я не возражал. А потом сын меня спросил: «А ты чего не крестишься?» И правда, чего же я не крещусь? (А к тому времени я читал митрополита Антония Сурожского, вот до каких книжек уже дошел). Сергей посоветовал мне пойти к отцу Евгению Зырянову, побеседовать. А, надо сказать, отец Евгений был просто воплощением любви, удивительный был человек. Меня поразило, как он меня встретил — как будто давно меня знал и сто лет не видел, но очень ждал и любил. Хотя я пришел к нему впервые. Словом, мы вместе с женой крестились, и на этом терзания кончились.

Жена тоже к этому времени «дозрела» или пришлось убеждать?

Мы с ней советовались. Она сказала: «Давай креститься, как решишь, так и будет». А я уже понимал, что посты, ранние вставания по воскресеньям, утренние и вечерние молитвы, молитвы перед едой — все это придется соблюдать. В общем, решили креститься. А дальше — классика жанра: неофитство, от которого и жена страдала, и дети.

Коллеги тоже страдали?

Наверное, им это надоедало. Но и мне было непросто. Вот, например: надо перед едой помолиться. С одной стороны — я уверовал, я нисколько не сомневаюсь, что это так, а с другой стороны — мне стыдно, неудобно делать это при всех. А сейчас все органично: перекрестился и перекрестился. И другие перестали обращать на это внимание. Кроме того, в моем мироощущении случился резкий переход: я был циничен, ироничен — а тут вдруг.

Что привело Вас в храм свт. Иннокентия Московского?

Это было в 2004 году, примерно через год после того, как мы крестились. Пошли с сыном погулять, проходили мимо этого храма и решили зайти. Нас встретил отец Александр Игонин — он нас очень радушно принял. Это мне понравилось, и мы стали ходить в этот храм. Тогда на службах у нас было человек по 20 — 25. Сейчас человек по 120. То есть, с тех пор число прихожан увеличилось в 6 раз.

Почему Вы остались в этом приходе?

Не хотелось бы говорить высокопарные слова. Он родной, он свой. Мы туда приходим, как к себе домой. Все между собой общаются достаточно часто и плотно. Ну, и плюс к тому — отец Владимир нас зарядил в пономари: привел нас к Архиерею, а тот, неожиданно для нас самих, благословил нас подрясники носить! Года два прошло с тех пор. Первыми пономарями стали Владимир Анатольевич Кравцев, Дмитрий Осинцев и я. Потом прибавились Влад Некрасов, Миша Кривинюк, Олег Матвеев, Саша Груздов. Нас сейчас стало много.

Что дает Вам это служение?

На самом деле мне сложно. Не только в воскресенье — в субботу вечером, хочется или не хочется, надо идти в храм. Причем, заметьте, что на вечернюю службу идти гораздо сложнее, чем на Литургию.

Согласна, абсолютно согласна.

И каждый раз, когда ты туда не пошел, ты мучаешься, потому что то, ради чего ты пропустил богослужение, не приносит радости. А если ты наступил себе на горло и все-таки пошел в храм, то потом радостно порхаешь. Я всегда говорю, что Церковь отличается тем, что туда не хочется идти, как будто кто-то за горло держит и не пускает. Но, если уж ты пришел, не хочется оттуда уходить. И того ощущения, которое возникает от пребывания в храме, ни от чего другого быть не может.

Вы ходите в храм всей семьей?

Конечно.

Огласите весь список, пожалуйста.

Мою жену зовут Ирина. Сыну — его зовут Ян — сейчас 12 лет. Еще есть две дочери: Агнии 6 с половиной лет, а Евдокии 5 лет.

Как поступаете в случае, если дети недомогают? Оставляете дома или все равно идете на службу?

Богослужение — это не Богу надо, а нам. А болящему тем более надо быть в храме.

То есть, доктор рекомендует: если сопли, то в храм идти можно?

Конечно. И никто никогда в храме не заразился. Люди от эпидемий спасались в монастырях — это исторический факт. Не может святыня заразить, кто бы что ни говорил. Нет ни одного доказанного случая заражения через Потир — не домыслы имеются в виду, а доказанные медицинские случаи. Если ты действительно врач, ты веришь доказательствам. Печально бывает видеть, когда выступают профессора, диетологи — и начинают врать, что, например, пост вреден.

Да, накануне поста некоторые телеканалы традиционно выдают в эфир такие выступления. А накануне Крещения нам рассказывают про микробов в крещенской воде.

Да, и в этих рассуждениях нет ни одного обоснованного умозаключения. Это все — отсебятина. С чего доктор это взял? То, что у него ученые степени и должности, не дает ему права лгать. Хотя, он, скорее, и не лжет, а искренне заблуждается. Он так считает и уверен, что это априори так.

Посты надо соблюдать, не надо послаблять детям пост. Пост длится не три года — того белка, который есть в рыбе и бобовых, вполне достаточно. Просто питание должно быть сбалансированным и разнообразным — не макароны и картошка, а разнообразие. Все, что нужно для организма, в постном меню есть.

Моя жена выходила две беременности, строго соблюдая пост. И никаких проблем со здоровьем ни у нее, ни у детей не было. Пост надо соблюдать всем — и беременным, и кормящим, и детям — это благо для человека. А все послабления, на мой взгляд, от лукавого.

У нас был случай, когда прихожанка завтракала перед Причастием, аргументируя это тем, что у нее диабет. Так не ешь таблетку сахаропонижающую, и не надо будет тебе завтракать. Там ведь почему надо есть обязательно? Потому что эти таблетки снижают уровень сахара в крови, и, если не поесть, разовьется гипогликемия. А если прием таблетки один раз утром пропустить, ничего страшного не произойдет. И причащаться можно будет спокойно. А она, бедная, мучилась, каждый раз особое благословение брала — а это совершенно ни к чему. Есть поверье, что диабетикам пост вреден — неправда это все. Напротив, есть научные данные, что у диабетиков, соблюдающих вегетарианскую диету, состояние улучшается.

А еще, кроме поста, нас пугают различными гриппами с животными названиями. Как быть с прививками?

У нас в Церкви есть какие-то антипрививочные сектанты. Я тут посмотрел ужасный фильм, где женщина с горящими глазами говорит о том, что прививки — это чуть ли не дьявольское изобретение. Это — полный бред. Человек образованный не может иметь такого мнения.

Как мама четверых детей я могу сказать, откуда такая позиция берется. Зачастую медики стремятся привить детей во что бы то ни стало, не обращая внимания на то, в каком состоянии находится ребенок и не интересуясь последствиями — важна прежде всего отчетность.

Прививки — это одна из отраслей медицины, где все наиболее добротно разработано: показания, противопоказания, сроки, приказы. Ничего придумывать не надо. Делай все, как надо, и будет тебе счастье. Есть прививки необязательные — там надо решать индивидуально: ветрянка, клещевой энцефалит, краснуха, другие заболевания. А что касается дифтерии, коклюша, столбняка, туберкулеза — может быть, где-нибудь в Америке не надо прививаться от туберкулеза — там нет контакта с носителями. Но у нас и вероятность контакта высока, и погода другая, и иммунитет хуже.

То есть, как отец троих детей и доктор Вы рекомендуете прививаться?

Есть сайт Ека-мама.ру — там опубликована отличная статья на эту тему. Все прививки разделены на три категории. Есть обязательные на федеральном уровне, их надо делать по расписанию; если их не сделать, на вас могут подать в суд, потому что они обязательны по закону, и ни в какое учреждение без них не возьмут. Есть прививки, обязательные при ухудшении эпидемиологической обстановки. Есть прививки добровольные. Я как врач прививку от гепатита Б себе обязательно поставлю. А если ты лесник — зачем тебе такая прививка? Так что здесь все логично и целесообразно.

Андрей Эльдарович, какими принципами Вы руководствуетесь в воспитании детей?

Прежде всего — никогда не делать самому того, что не даешь делать детям. Хочешь, чтобы они ходили в церковь, причащались, исповедовались — сам делай то же. Если говоришь детям, что нельзя орать — сам не ори. Строгость должна быть, беспрекословное выполнение того, что говорят родители. Никакого либерализма в семье и даже намека на него быть не должно. Свое распоряжение только ты сам и можешь отменить. Если ты что-то сказал, дети не сделали, а ты не обратил на это внимание, спустил на тормозах — ты никогда не получишь послушных детей. Вранья не должно быть, за вранье надо наказывать.

И надо, чтобы ребенок ценил общение с тобой, чтобы ему хотелось быть с тобой вместе. А если контакта, постоянного общения с ребенком нет, дело плохо. Послушание — основа всего: и профессионального роста, и духовного роста, и обороноспособности, и блага в семье. Конечно, чаще мы из себя представляем не совсем то, что надо бы представлять, когда воспитываем детей — ну, а что делать? Это ведь не значит, что, если мы сами грешники, то и детей надо такими же воспитывать. Нет. Никто не оправдается этим.

Что бы Вы как врач посоветовали нашим читателям?

Спокойно относиться к своему здоровью. Сейчас мода на здоровье. Из-за этого просто с ума начинают сходить — прислушиваются к ощущениям: там кольнуло, тут заболело. Но у человека взрослого нередко что-нибудь колет, болит — такие ощущения нормальны. Спина, голова может поболеть, сустав. Если вы суставом пользуетесь уже 40 лет, он имеет право перетрудиться и даже поболеть немного. Конечно, в идеале хорошо, когда ничего не болит — бывает и такое.

В отношении к здоровью лучше обойтись без фанатизма. Львиная доля того, что беспокоит нас в повседневности — это ерунда. Любое серьезное заболевание доктор вычислит за несколько секунд по тому, как человек жалуется, по тому, как он выглядит. И точно так же — ерунду видно через минуту беседы. Беспокоит вас что-то, сомневаетесь — сходите к врачу. Если врач скажет, что ничего страшного — чаще всего и не стоит ходить к другому. Потому что когда один врач сказал одно, другой другое — как правило, они оба говорят одно и то же, только разными словами. Одна и та же болезнь может лечиться разными методами, их может насчитываться до десятка. И вот ситуация: что выбрать?

Среди нас, врачей, малограмотных сволочей — минимум. Львиная доля докторов добросовестно исполняет свои обязанности и является людьми грамотными. 95% заболеваний легко диагностируются и не представляют никакой сложности. Редкие болезни — да, там бывают проблемы, есть несчастные люди, которым годами не могут поставить диагноз. Но, еще раз говорю, 95%, а то и больше, диагностируется просто и легко.

Для человека верующего болезнь — назидание, научение. Она дается, чтобы угомонить его, к коечке привязать, чтобы подумал, чтобы успокоился. Как говорится, все там будем, никто не знает, когда — к этому тоже надо относиться без паники. Больные, которые так относятся к себе и своей болезни, у врачей вызывают уважение — с ними легко, их лечить проще, и поправляются они быстрее.