Святитель Иннокентий. Выборки из письма к Н.А.Протасову, обер-прокурору Святейшего Синода (из книги: Избранные труды святителя Иннокентия, митрополита Московского. Новосибирск, 1997).

“…Что предпринять и делать для того, чтобы поддерживать, распространять и укоренять благочестие и нравственность в народе? Учить, – и учить с начала, с основания, т.е. начинать учить детей с самого малого возраста, даже с двух лет. Учитьвсех детей – вот мысль, которая меня занимает, и которую мне отчасти удалось приводить в исполнение и даже, благодарение Господу, видеть от этого некоторые плоды.

Учиться Слову Божию могут и должны все и каждый сообразно своему возрасту, своему воспитанию, своему образованию и своим способностям. Но должны быть при этом различные предметы учения или, лучше сказать, предметы учения надобно распределить на различные степени. От 2-х до 5 лет, например, составят первый разряд; от 5 до 12 – второй и далее – третий.

Цель воспитания и просвещения должна быть единственно та, чтобы они были хорошие христиане, хорошие граждане, хорошие супруги, хорошие отцы семейств, хорошие благочестивые матери, хорошие хозяева, хорошие члены Общества и верные сыны Отечества. Все вышеозначенные обязанности можно разделить на два вида. Одни основаны прямо на благочестии, а другие на деятельности. А те и другие составляют общее понятие обязанностей…. Учение детей благочестию и деятельности, очевидно, должно состоять в развитии понятия обязанностей и в приучении их к прямому трудолюбию разного рода.

С 12-летнего возраста надобно иногда детей разделять по полу, и каждый пол учить своим обязанностям. Быть христианином и быть полезным обществу – должно быть общим и всегдашним предметом и экстрактом всякого учения и всякой беседы.

Как учить? Это есть одно из самых важных обстоятельств. Самый лучший и простой способ учения есть обыкновенный рассказ или простая беседа. Конечно, здесь надобна своя методика и свой план единства, потому что различные способности и различное образования учащих, и различный образ мысли и различное их усердие к делу могут иметь различный успех и различное влияние на учение детей и просвещение народа. Но за методом или способом учения дело не станет. Первостоятели наши дадут нам руководства. Можно предписать всем законоучителям и священнослужителям, чтобы они написали свои мнения о способе преподавания и составили бы образчики самих бесед или в виде разговоров, или в вопросах и ответах и прочее, и представили бы их своим архиереям, а те, выбрав из них дельные, представят их Святейшему СИНОДУ. Если дают премии за решение и географических задач, то весьма будет полезно предоставить и каждому архиерею выдать несколько премий тем, чьи мнения и беседы окажутся лучшими из их епархии.

Если духовное просвещение народа понимать как государственное дело, такое, которое касается спасения душ и которое прямо способствует прочному и истинному благу Отечества, то едва ли можно встретить какие-либо препятствия или каких препятствий невозможно устранить! Но если смотреть на это как просто на полезное дело, то и тогда не много будет препятствий. Главное препятствие или затруднение будет со стороны самого духовенства. Кто к чему не имеет собственного желания и расположения, тот всегда найдет отговорки.

Конечно, успех всякого доброго дела зависит от Бога, но Господь всегда благословляет и споспешествует всякому доброму делу.

Детский возраст есть самое золотое время для сеяния и укоренения в них всего доброго, а также и всего худого. Само собой разумеется, что сердце человека, как и поле, не может оставаться навсегда без растений. Если в нем не будут сеять добрых растений, в нем непременно вырастут худые.

Общество тут ничего не может сделать! Родители не хотят или тоже не могут. Но может Церковь – эта любвеобильнейшая мать, приемлющая на свои руки всех детей от самого рождения. Церковь и может, и должна заботиться об этом.

Исчислять пользу духовного просвещения значит то же, что исчислять пользу истинного просвещения; но мы представим здесь несколько и других, так сказать, второстепенных польз:

а) Если всякая школа и всякое учение простой грамоте более или менее, но способствует просвещению, то кольми паче учение, которого цель будет прямо и исключительно нравственность и христианство.

б) Если и самая сухая наука развивает понятие детей и научает их несколько мыслить, то учение благочестию, если и не более будет способствовать тому во всяком случае.

в) Таковое учреждение, более или менее, но верно будет действовать на самый корень зла общественного и потому верно уменьшит и преступления.

г) В народе, остающемся без нравственного учения, так или иначе, но разврат и нравственная грубость увеличиваются все более и более, а с ними и преступления; и если кое-где и являются грамотеи и кажется, что менее виден разврат, но это не есть еще просвещение, а только утонченность; а грамотность безнравственности служит более ко вреду, нежели к пользе.

Измерение просвещения народного числом грамотеев, кажется, очень может быть ошибочно, потому что грамотность без нравственности у простого народа есть то же, что нож у своевольного ребенка. Кто, большей частию, является причиной разных возмущений, бунтов, революций, расколов? – безнравственные грамотеи.

Вот мои мысли, которые лежат у меня на душе. Я не хочу ни наград, ни известности, но если бы Господь благоволил мне видеть это учреждение приведенным в действие и в нем мою лепту! О, тогда я умру от радости, сладко умру!…

2 июля 1845 г.

Источник http://paraskeva.orthodoxy.ru/Almanax/almanax1b.html