| Добрый вечер, дорогие друзья, вы смотрите программу «Духовное возрождение России». Меня зовут Полина Митрофанова. Сегодня в нашей программе мы будем говорить о проблемах современной молодежи, о том, насколько важны для них духовное развитие и воспитание нравственных чувств. Я рада представить вам нашего гостя. У нас в студии протоиерей Сергий Вогулкин – профессор, доктор медицинских наук, проректор по науке и развитию Уральского гуманитарного института. Добрый вечер, отец Сергий.— Добрый вечер.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, я напомню, мы работаем в прямом эфире. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Вы можете звонить и задавать вопросы нашему сегодняшнему гостю, подключиться к нашему разговору. Отец Сергий, ну, в первую очередь хотелось бы узнать немножко о Вас. Я знаю, что в Вашем лице соединяются и священническое, и медицинское призвание, таких примеров было действительно много, вот и у святителя Луки мы видим это гармоничное соединение. Вот когда Вы выбирали стезю медика, медицинскую, могли ли Вы предполагать, что станете еще и православным священником? Как удается это совмещать?
— Ну, Вы знаете, это было настолько давно, и так была устроена наша советская в то время Россия, что, конечно, ни о какой карьере священника тогда и мечтать было невозможно. И просто, пожалуй, из чувства родства с этой профессией, потому что все мои родные, и родители мои, и дед, и прадед были медицинскими работниками, вот именно это меня и направило в эту сторону. Ну, и, конечно, за все годы, которые я работал в медицине, я искал только одного, только, так сказать, хорошего отношения и милосердия по отношению к больным, и эта профессия, собственно говоря, дала мне такую возможность проявить и любовь, и милосердие, и реальную помощь оказать многим больным, которые были моими пациентами. Ну, а потом уже, логично совершенно, я считаю, Господь привел меня и к священническому сану, то есть сначала к крещению, а потом и к посвящению в священники.
Полина Митрофанова: То есть целитель и души, и тела. Но я знаю, что Вы еще и профессор, Вы работаете в крупном институте нашего Уральского региона, Вы работаете, конечно, с молодежью, и как профессор, проректор по науке и развитию, и как настоятель молодежного храма, Свято-Татьянинского храма в городе Екатеринбурге. Вот при работе с молодежью в Вашем институте, как они Вас воспринимают больше: все-таки как профессора или как священника?
— Вы знаете, наверное, и так, и так, потому что я вот часто спрашиваю об этом. Я не делю свою жизнь на жизнь, скажем, профессора, ученого и жизнь священника, потому что наука и религия дополняют друг друга, они ни в чем не противоречат друг другу, они занимаются совершенно разными вещами. И там, где я могу дать молодым людям сведения из науки самые последние, самые современные, я это делаю. Там, где я могу оказать на них какое-то воспитательное воздействие, я их воспитываю. То есть это идет совершенно параллельно, и можно даже сказать, одновременно, потому что всегда в науке есть моменты, когда мы должны говорить о нравственности. Наука сама по себе, она нравственности не имеет, и только носители науки имеют ту или иную нравственность. И поэтому всегда мы находим возможность, говоря о самой современной, самой вот такой сегодняшней науке, всегда найти место для нравственного аспекта этого дела. Это очень важно для молодежи, они прислушиваются, и что-то откладывается у них и в отношении науки, какие-то знания, и в отношении нравственности. Это элемент воспитания, это все должно сочетаться вместе.
Полина Митрофанова: А насколько сегодня вообще высшие образовательные учреждения могут вот этот элемент воспитания нести молодежи? Насколько нужно ВУЗам молодежь воспитывать? Ведь мы говорим: «А что воспитывать, ведь есть семьи, а ВУЗ дает определенный набор знаний?»
— Ну, во-первых, в Законе «Об образовании» на первом месте стоит воспитание. Это самое главное, и без этого вообще трудно представить себе будущее нашей молодежи и будущее нашей России. Если молодежь будет безнравственной, то грош цена всем нашим экономическим, военным и прочим достижениям. Это просто никому не будет нужно, потому что человек безнравственный, прежде всего, не имеет чувства патриотизма, он не имеет, потому что, что ему любить? Он видит вокруг себя только зло, делает не добрые вещи. А вот это зло любить нельзя, можно любить только доброе. И поэтому вот эта нравственность, она воспитывает патриотов, она воспитывает настоящих сынов своей Родины. И без этого нам просто невозможно на сегодняшний день, не зависимо оттого, детский это сад, или высшая это школа. Мы должны очень большое влияние уделять именно воспитанию, потому что сейчас есть технологии современные, когда мы можем дать людям довольно быстро большой объем знаний, есть у нас возможность с ними говорить и разъяснять, образовывать этих молодых людей, но мы обязаны выкроить время и для воспитательной беседы, для воспитательных моментов в ходе нашего общения с ними. Потому что без этого вся наша наука пустая и бесполезная.
Полина Митрофанова: Ну, вот все-таки на Ваш взгляд, как проректора ВУЗа, какая проблема духовно-нравственного характера особенно характерна для современной молодежи? Мы обвиняем молодежь, что она сегодня плохая, молодежь та, на которую нельзя опереться в нашем будущем. Вот Вы работаете с людьми молодыми, наверное, все-таки нельзя так говорить?
— Нет, Вы знаете, я не могу поддержать такую точку зрения. Наша молодежь духовно не образована, она духовно инфантильна.
Полина Митрофанова: Но это наша вина во многом.
— Да. Она не знает просто-напросто основ нашей веры. Истории российской, веры российской она не знает, но это не ее вина, ей просто об этом никто не рассказал: ни в детстве, ни в детских учреждениях, ни в школе, ни в колледжах – никто не рассказал об этом людям. И вот мы сейчас провели очень большой опрос, и продолжаем проводить этот опрос, и мы убедились, что тяга духовная у молодых людей есть, она просто не удовлетворена. И мы сейчас должны сделать все необходимое для того, чтобы удовлетворить вот эту тягу духовную. Вы знаете, они задумываются над очень серьезными проблемами. Вот анкета показала, что очень многих молодых людей интересует смысл жизни, смысл смерти. Они очень интересуются правилами поведения в храме. Более половины опрошенных молодых людей хотели бы узнать о бессмертии души. И надо сказать, что многие из них верят в бессмертие души, почти ? всех опрошенных нами студентов верят в бессмертие души, но они хотели бы знать, а что это такое, что за этим следует, что надо сделать, чтобы моя душа была не только бессмертна, но она была и счастлива в своем бессмертии. И вот это сейчас и составляет основу нашего будущего взаимодействия с молодежью, мы должны им рассказать, мы должны им объяснить. Они этого жаждут, они этого хотят. И если мы этого не делаем, значит, мы сознательно идем на то, что люди наши, молодые наши люди в последующем не смогут рассказать об этом своим детям – вот что самое страшное. Ведь это, в общем-то, люди 18-20 лет, они скоро будут отцами, они скоро будут матерями. И что они расскажут своим детям? О своей не осознанной вере? Да, они могут о ней рассказать, но мы должны сделать так, чтобы они точно знали, что нужно рассказать ребенку, как нужно его воспитать, какие книги нужно ему читать, когда его повести в Церковь, когда его окрестить. Вот опрос показал, что более 80% молодых людей приветствуют, когда ребенок крещен в раннем детстве. Приветствуют, значит, сознают, что действительно ребеночек должен быть счастлив тем, что в него вложена бессмертная душа, он должен не болеть болезнями своих родителей, своих предков, он должен быть воспитан в православии, и это должно начинаться вот с того самого раннего возраста, когда ребеночек только появляется на свет. И наши молодые люди это понимают, но знания их не определенные, знания их расплывчатые. И мы убедились, вот благодаря нашему опросу, в том, что еще много и много надо рассказывать, и надо их учить, надо их духовно образовывать, тогда все будет в порядке.
Полина Митрофанова: То есть люди молодые не рассматривают сегодня веру православную, как веру бабушек, которая отходит уже в нашей жизни и, собственно, нам она не нужна, мы люди будущего?
— Ни в коем случае. 87% сказали, что являются верующими. 87%! Почти 90% крещены, и многие, подавляющее большинство в детстве крещены, и они этого не скрывают, они, наоборот, спокойно об этом говорят. Но на крещении этом их духовное воспитание закончилось, никто им не сказал, что делать дальше. И сейчас многие просто стесняются пойти в Церковь, потому что не знают, как себя вести, как одеться. А вдруг их обидят, а вдруг они почувствуют себя там не удобно. И вот незнание это и внутреннее опасение, что что-то с ними там случится, вот отодвигает их от Церкви. Мы должны сказать им, что Церковь, храм, он полон любви. И каждого, приходящего туда, встретят всегда с любовью, всегда помогут, всегда объяснят, все расскажут, и не надо бояться ходить в Церковь. И, в общем-то, достаточно большое количество людей прошли через это, и чувствуют себя хорошо. 20% исповедовались, около этого тоже процента – причащались. И надо сказать, что на первом месте, среди желаний студентов, стоит что? Венчаться. Больше 50%!
Полина Митрофанова: Это красиво.
— Хотят венчаться! 30% хотят исповедоваться, 20% хотят причащаться. Мы должны дать им эту возможность, и это будут нормальные, воцерковленные, спокойные, уравновешенные, православные люди. Надо сделать так, чтобы они имели такую возможность, надо их научить, надо им рассказать, надо их взять за ручку, надо их повести в храм.
Полина Митрофанова: Хорошо, отец Сергий. А кто может это сделать? Кто может научить, замечательно, что в Вашем ВУЗе Вы – священник и проректор, то есть Вы все равно несете Вашим студентам вот эту духовную основу всех знаний, а в другом месте? Если молодой человек не идет в храм, потому что действительно проблема – он боится зайти в храм, он не знает, как себя там вести. Где он может получить эти знания сегодня?
— Эти знания надо получать там, где человек учится, где человек живет. Понятно. Что, когда мы бросаем клич «Придите к нам в храмы!», далеко не все решаются на это, а вот если мы придем в молодежные аудитории, если мы повстречаемся с молодежью, вот я читал лекции в колледже Ползунова – прекрасно принимали меня, в областном медицинском колледже, в Архитектурной академии, в нашем институте. То есть, вообще говоря, молодежь с большим интересом и с большим вниманием слушает вот такие разговоры, задает вопросы и после этого, конечно, вот этот страх зайти в храм, он просто пропадает. Они получают ответы на свои вопросы. Поэтому всем, кто имеет хотя бы начальное духовное образование, имеет какой-то опыт, закончил катехизаторские курсы, а таких людей сейчас уже не мало, они просто обязаны там, где они находятся, нести молодежи вот эту весть, о том, что их ждут и любят, о том, что ничего страшного здесь нет. Чтобы молодые люди почувствовали себя совершенно свободно, и могли прийти и получить духовное излечение от тех, в общем-то, не простых проблем и тех, болезней духовных, от которых молодежь все-таки страдает. Посмотрите, 60% курит, 60% наших студентов – это в институте, в котором запрещено курить, в котором мы проводим систематическую работу по предупреждению этой дурной привычки. У нас это не принято, у нас сложно представить, чтобы где-то кто-то в помещении института курил, просто нет такого, но, тем не менее, каждую перемену какая-то часть молодежи выбегает на улицу и там в уголке.
Полина Митрофанова: То есть место могут найти?
— Да, находят и там курят, но ведь мы знаем, курение в 50 раз увеличивает опасность наркомании.
Полина Митрофанова: Уже одна страсть есть, уже легче пойти на другие.
— Да, и уже на это все наслаивается. Надо сказать. Что меня очень встревожило то, что многие уже студенты отмечают, что они больны игорной страстью, компьютерной страстью, это то новое, что появилось.
Полина Митрофанова: То, что они отмечают, это уже хорошо.
— Да.
Полина Митрофанова: Осознают.
— Они осознают это, но они уже сами с этим, видимо, справиться не могут. Это, вообще говоря, знак для нас новый и, надо сказать, тревожный, потому что, смотрите, вот недавно совсем передача в Китае была – 2.000.000 от компьютера зависимых детей. 2 миллиона! И для них специально создаются лагеря, где пытаются избавить их от этой зависимости. Это очень серьезный сигнал для нас и, в общем, над этим тоже надо думать, об этом тоже надо говорить нашей молодежи. Ну, и еще один меня встревоживший факт: 40%, более 40% увлекаются ночными дискотеками. Это серьезные люди, получающие образование.
Полина Митрофанова: Действительно не видно в этом зла, на первый взгляд.
— Да, казалось бы, все хорошо, так весело, ты душой отдыхаешь, на самом деле ночная дискотека лишает человека памяти. Раз нет ночного сна, нет усвоения информации, которая поступила в течение дня. И человек, выйдя из дискотеки, весь предыдущий день и всю информацию, которая пришла к нему: полезная, нужная информация в течение дня – он не помнит, он не будет ее помнить, она просто стирается из его памяти. Ну, и потом на том фоне музыкальном и световом, который специально создается в условиях ночной дискотеки, очень легко на фоне, так скажем, полупотери сознания, а молодежь находится именно в таком состоянии, внушить любые, самые дурные, самые не хорошие мысли молодому человеку. Не даром ведь они выходят с дискотеки в агрессивном настроении, они начинают ломать скамейки, они начинают драться, они начинают хулиганить. И, что греха таить, дискотеки являются основным местом распространения наркотиков. Поэтому, конечно, увлечение молодых людей вот таким видом отдыха, он тоже должен нас настроить весьма осторожно к этому. Надо предупреждать, надо объяснять, надо, если ты родитель, по возможности отвлекать человека от этого, не пускать туда, находить другие возможности для того, чтобы человек отдохнул. Это не отдых, это психологическое воздействие на ум молодого человека очень точно выверенное, очень точно высчитанное и постоянно действующее.
Полина Митрофанова: Действительно людям молодым нужно знать, что их используют в данной ситуации для каких-то своих корыстных целей люди абсолютно не добрые.
— Конечно, то есть это еще одна рабская зависимость. И сейчас каждый молодой человек попадает в целую сеть вот таких рабских зависимостей: это татуировка, это молодежная мода, совершенно не подходящая к климату, совершенно не нужная для нас, не характерная и для нашего района, и для нашей культуры совершенно не приемлема, для православной культуры не приемлема, это и курение, это и пристрастие к пиву. То есть, вообще говоря, молодой человек окружается сетью вот этих рабских зависимостей, и вырваться оттуда бывает очень трудно. Вырвешься из одной, и тут же тебе предлагают уже другую.
Полина Митрофанова: И это называют «стиль жизни».
— Да, и этот стиль жизни, и молодые люди говорят: «Ну, как же, я следую моде, я ничем не отличаюсь от других». Я говорю: «Милый, ну, правильно, ты не отличаешься, ну, вообще, одного раба от другого отличить очень сложно, он, по сути своей, раб». Поэтому, если ты хочешь стать свободным, давай будем пытаться как-то вырваться из этого кольца.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, я напомню, вы смотрите программу «Духовное возрождение России». Сегодня у нас в студии протоиерей Сергий Вогулкин – профессор, доктор медицинских наук, проректор по науке и развитию Уральского гуманитарного института. Мы говорим о проблемах современной молодежи, я предлагаю вам подключиться к нашему разговору. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Я думаю, что проблемы нашей молодежи должны волновать всех. Так или иначе все мы или родители, или молодежь, но это проблема, в конце концов, нашей страны. Отец Сергий, вот Вы сказали. Что должны миссионеры идти и в высшие, и в средние учебные заведения говорить людям о том, что такое духовность и нравственность. Но здесь возникает другая проблема, уже государственного уровня, что не все школы в частности готовы принять этих людей, готовы предоставить часы по тому же предмету «Основы православной кульутры». И Рождественские чтения, прошедшие недавно, где Министр образования – Фурсенко выступал, показали, что, к сожалению, наше Министерство образования пока относится как-то настороженно к этим предметам. Вот вам приходилось сталкиваться с такой негативной оценкой?
— Да, конечно, вот одна из школ на Широкой речке, с которой мы, в общем-то сотрудничали довольно продолжительное время, мы договорились о том, что будем проводить факультативные занятия, буквально на следующий день директор позвонила, сказала: «Вы знаете, а вот в нашем Управлении образования есть люди, которые против этого». И все, на этом все закончилось. Конечно, надо преодолевать это. Меня вот в данном случае волнует другое – у нас в России 90% людей крещеных.
Полина Митрофанова: при этом мы называемся многоконфессиональной страной.
— Да, но 90% — это люди, которые крестились, крестились, во многом, в сознательном возрасте, часто в сознательном возрасте. И меня все время удивляет одна не понятная вещь. Если ты человек крещеный, то неужели ты, во-первых, об этом забыл, во-вторых, неужели ты не понимаешь, что ты обязан нести добро, любовь, а вовсе не соблазн, и не какие-то препятствия строить на пути людей, которые стремятся к духовному возрождению. Вот мне никак не понятно, если 90% крещеных людей, значит, среди тех, кто сознательно разрешает и организует дискотеки, кто открывает игорные дома, кто продает и беспрепятственно распространяет пиво, алкогольную продукцию, кто не препятствует распространению курения среди молодежи, так выходит – 90% среди них. Это крещеные люди. Как можно допустить, человек крещеный совершает такие вещи? Ему тоже надо это объяснить, если он не понимает, что он делает. Тоже самое – преподаватели, большинство преподавателей люди крещеные, ну, как же они позволяют себе не пускать православного священника к себе в школу, и в то же время нередко открывать двери для сектанта, для каких-то других воздействий на детей, для восточных единоборств, которые приводят к тому, что человек просто становится агрессивным. Вот обратите внимание, не редко показывают ребят, которые занимаются вот в этих секциях восточных единоборств, ни на одном нет креста. Они себя после таких занятий не считают православными, они впадают в язычество, это языческое искусство, это языческая культура, и это языческая вера. Поэтому, как бы ни говорили, что это полезно для здоровья, для какого здоровья?
Полина Митрофанова: Немного для другого здоровья.
— Для какого здоровья? Для телесного здоровья? Может быть. Это полезно. Но для духовного здоровья это совершенно не полезно. Полезна наша российская культура, наше русское искусство, наше российское, русское единоборство, которое известно в мире, и которое, надо сказать, приводило к величайшим победам русский народ. И вовсе не благодаря восточным искусствам мы побеждали на поле боя, а благодаря силе своего духа, патриотизму и умению бороться по-нашему, по-русски бороться. Вот именно благодаря этому мы побеждали, а вовсе не благодаря каким-то восточным единоборствам, каким-то восточным философиям, совсем не так. Поэтому я считаю, что это очень вредно.
Полина Митрофанова: Это говорит о том, что с самими этими людьми, с самими педагогами нужно работать, они просто, порой, запутались в нашей жизни, может, не со зла, не понимая, делают то, что они делают, потому что окружение у нас такое, которое совершенно иные ставит приоритеты в жизни, совершенно иные ценности сегодня.
— Они забыли, что они православные люди, они забыли. Что за все это они ответят перед Господом, они об этом не помнят до тех пор, пока Господь не начинает их испытывать болезнями, несчастьями, они этого не понимают.
Полина Митрофанова: После этого они идут в храм.
— После этого, конечно, после этого они приходят в храм. Но, к сожалению то зло, которое они принесли в мир, в мире уже осталось – вот в чем беда. Они сами могут исправиться через покаяние, через искренне раскаяние очистить свою душу, но то зло, которое они уже принесли, оно уже в мире. Поэтому чем раньше человек это осознает, чем раньше перестанет совершать это зло, чем больше добрых дел он успеет сделать, тем больше от него пользы будет. И если он занимается этим с детства, если он только этим и живет, так вот это то, что и нужно нашей России, то, что и нужно Господу, что нужно всем людям, населяющим нашу землю. Только так.
Полина Митрофанова: Ну, и важно, что результаты, проведенного Вами опроса, показывают, что ребятам нужны эти знания, ведь не редко некоторые преподаватели и чиновники образования прикрываются тем, что молодежи это не надо, у них много других дисциплин, им хватает вполне нагрузки.
— Совершенно верно. Вот я могу взять сейчас эти данные, а мы обследовали не только наш институт, пожалуйста, данные по Архитектурной академии, я могу пойти и сказать теперь: «Посмотрите, ваши студенты хотят это знать. Ну, почему же мы должны этому препятствовать. Мы согласны без всякой заработной платы идти к вашим студентам, мы готовы выступать перед ними, проводить беседы, готовы их просвещать. Дайте нам такую возможность». И я думаю, что во многих учебных заведениях с нами согласятся и пойдут нам навстречу. Но для этого как раз нам и нужно сейчас собрать все силы вместе, мы поэтому и предлагаем организовать такое общество духовного знания, куда бы пришли самые образованные, куда бы пришли люди из науки, воцерковленные, понимающие православие, и знающие православие. И они бы могли пойти к молодежи и рассказать и о своей науке, и о том, в чем успех православия в этой науке. Я думаю, это общество должно объединять и священников, которые тоже имеют дар общения с молодежью. Опыт общения с молодежью. И вот тогда мы смогли бы достаточно много охватить молодой аудитории для такого серьезного разговора. Думаю, время для этого пришло.
Полина Митрофанова: Ну, а люди, вот вы сказали, миссионеры, они пойдут? Насколько сегодня много таких людей, которые могут объединиться, людей, которые действительно владеют и духовными знаниями тоже?
— Если ты можешь наставить одного человека – наставь, двух – тоже надо наставить, если ты можешь говорить с десятью спокойно, аргументировано, серьезно – поговори с ними, если ты можешь работать с большой аудиторией – работай с большой аудиторией. По силам своим, и Господь тебе восполнит эти силы, и непременно даст тебе правду в уста твои. Поэтому мы здесь как раз имеем тот случай, когда каждому найдется место, каждому найдется дело. И каждый, кто закончил катехизаторские курсы, кто закончил семинарию, кто закончил, или заканчивает, или учится даже на теологическом факультете, те, кто имеет вот такой опыт, они должны это делать, обязаны, время пришло такое. Мы сейчас находимся на самом краю вот этой битвы за молодежь. Мы можем ее проиграть, мы можем ее выиграть. Наша задача – ее выиграть. Ну, конечно, оптимальный вариант, если бы государство еще помогало нам. Вот если бы государство своими законами, даже пускай своим отношением сказало: «Мы на стороне этих людей, мы не приветствуем то, что приносит зло нашей молодежи, мы против того, чтобы открывались эти соблазнительные места, чтобы плодились игорные заведения, чтобы безудержно производились табак и спирт». Это надо сказать, и это надо сделать. Это будет правильно, это будет по государственному.
Полина Митрофанова: Действительно все мы можем принять участие в этом процессе воспитания и образования нашей молодежи, посторонних людей здесь быть не может. Спасибо Вам большое, отец Сергий. Время наше в эфире подошло к концу. И в завершение нашего разговора благословите наших телезрителей.
— Я хочу благословить вас на добрые дела, на то, чтобы в мире у нас, в нашей России стало как можно больше добра, любви и милосердия. Помогай вам Господь.
Полина Митрофанова: Спаси Вас Господи. Дорогие друзья, я напомню, сегодня у нас в программе принимал участие протоиерей Сергий Вогулкин – профессор, доктор медицинских наук, проректор по науке и развитию Уральского гуманитарного института. Вы смотрели программу «Духовное возрождение России». Помогай вам Господь.
|
Стенограмма передачи «Духовное возрождение России» от 9 февраля 2005 года. Ведущая Полина Митрофанова.
|
|
| Добрый вечер, дорогие друзья, вы смотрите программу «Духовное возрождение России». Меня зовут Полина Митрофанова. На прошлой неделе в Москве завершились XIV Рождественские чтения, и сегодня некоторые итоги этих Рождественских чтений мы будем подводить с нашей гостьей. У нас в студии Валентина Ивановна Булатова – главный специалист по дошкольному воспитанию Екатеринбургской епархии, специалист Катехизаторского отдела. Здравствуйте, Валентина Ивановна.— Здравствуйте.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, я напомню, мы работаем в прямом эфире. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Валентина Ивановна, наверное, начнем с того, у Вас это уже четвертые Рождественские чтения, в которых Вы принимаете участие.
— Да.
Полина Митрофанова: Чему были посвящены вот эти нынешние Рождественские чтения? Как Святейший Патриарх определил основную канву всех обсуждений и резолюций, которые были на этих чтениях?
— Нынешние Рождественские чтения, они по счету уже XIV, были посвящены основной теме – это «Школа и Церковь. Традиции и реформы российского образования». Сразу надо сказать, что тон, содержание, нацеленное на решение основных задач, конечно, задал наш Святейший Патриарх, тон всем Рождественским чтениям. Основная тема в докладе Патриарха звучала таким образом – «Соотношение и содействие образовательных и церковных институтов в целях сохранения и упрочения пиковых традиций российского образования, и получение наиболее продуктивных результатов, происходящих в данной сфере реформ». Конечно же, прозвучали в его докладе очень важные вопросы. Наиболее запомнилось мне, как педагогу, и не оставило безразличными многих моих коллег и делегатов чтений такой вот тезис: «Христианские духовно-нравственные ценности, закладываемые в процессе образования, составляют фундамент гармоничного развития личности, и являются столь же неотъемлемым достоянием народов России, как и памятники материальной культуры». И Патриарх задает вопрос: «Если государство признает в качестве национального достояния православные храмы, иконы, причем, оставляя эти культовые сооружения и церковные святыни в своей собственности, возникает вопрос, почему в нашей стране до сих пор отсутствует государственное и общественное признание ценности религиозного образования». Но надо сказать, встречаясь с нашими делегатами: и с нашей делегацией, и с коллегами из других регионов, было видно, сколь актуален вопрос взаимодействия Церкви и государства, насколько востребован этот вопрос – именно взаимодействия нашей системы образования с Церковью. На форуме, если Кремлевский Дворец вмещает около 10.000, где-то 8-9.000 людей, то надо думать, сколько людей приехало сюда не равнодушных к этому вопросу, а на работу секций, которые начинали свою работу с 1 числа, прибыло еще больше людей, потому что не все могли приехать именно к началу Рождественских чтений, в частности даже в нашей делегации количество значительно увеличилось в то время, когда началась работа секций.
Полина Митрофанова: У вас это уже 4-е Рождественские чтения, какие были, может, предыдущие тематики, то есть школа и система православного воспитания – это первая подобная тема, такая, где школы, именно, как воспитательные учреждения выделяются?
— Нет, скорее всего, основной вопрос здесь звучал вокруг вопроса введения «Основ православной культуры». Именно Патриарх, в своем докладе, отметил необходимость введения этого предмета, и необходимо начать работу, и не просто сейчас начать, а она давно должна была начинаться. В прошлые годы, насколько я знаю, два года назад прошлое Министерство и прошлый Министр работу эту начинал, и были выделены коллективы для работы над учебником, были выделены средства, деньги, и дано было время даже для создания такого учебника. Но сейчас, к сожалению, мы этого не знаем и не услышали и из доклада Министра, что же делается именно в этом направлении нашим Министерством РФ.
Полина Митрофанова: Министр образования Фурсенко, тоже участвовал в этих Рождественских чтениях, а как представил Министр образования те проблемы, которые связаны с введением «Основ православной культуры», что он ответил, почему так сложно вводится сегодня этот предмет в некоторых школах?
— Надо сказать, что министр образования РФ видит эти проблемы, он отметил эти проблемы в духовно-нравственном воспитании, более того, он озвучил сформулированный в доктрине образования социально-государственный заказ, то есть воспитание человека, высоконравственного гражданина нашей родины, воспитания духовно-нравственного, на основе нашей отечественной национальной традиции, но, к сожалению, без каких-либо подвижек в эту сторону.
Полина Митрофанова: То есть, пока не остается.
— Да, мы не услышали в этом докладе, кроме того, что идет работа, идет экспертиза учебника по «Истории мировых религий». К сожалению, с мнением многих педагогов и педагогической общественности, конечно, это идет в разрез, было такое ощущение, что просто министр, к сожалению, не понял куда он попал, то есть до сих пор он не определился и не может понять, что же от него ждет педагогическая наша российская общественность. Такое впечатление было после доклада, это уже второй доклад, второй раз он участвует в наших таких авторитетных, высокого уровня международных форумах. Навряд ли еще где-то, в педагогической какой-то среде можно собрать столько народа и решать такие вопросы, как решаются вопросы на этих Рождественских чтениях. Остается только надеяться, как он сказал, даже Министр все-таки принимает критику, естественно, наверное, будет какая-то работа.
Полина Митрофанова: Ну, хотя бы он принимает участие.
— Да, тем более что в резолюцию наших чтений, по моим последним данным, на тот день, когда я уезжала, мне в руки попал документ о том, что будет создан общественно-научный координационный комитет, который и будет отслеживать эти проблемы, решать эти вопросы. Потому что после Рождественских чтений, как правило, мы разъезжаемся и не знаем, на каком уровне решаются все вопросы, куда идут наши резолюции, и что же после этого получается, после того, как мы все эти решения выносим.
Полина Митрофанова: Валентина Ивановна, а Ваши впечатления от работы секций, в которых Вы принимали участие, там уже идет непосредственный обмен опытом с представителями других регионов, других епархий? Как наша Екатеринбургская епархия выглядит на фоне других, конечно, интересно узнать? Какой опыт вот для себя Вы могли получить?
— Ну, я думаю, что стоит, может быть, в последующих передачах пригласить наших делегатов, которые побывали на других секциях.
Полина Митрофанова: На всех Вы не смогли побывать просто физически.
— К сожалению, на всех я не смогла, в силу своей профессиональной направленности я участвовала в работе дошкольной секции, которая называлась «Духовно-нравственное воспитание детей в светских дошкольных учреждениях». Эта секция постоянная, она уже стала традиционной.
Полина Митрофанова: То есть люди уже знакомы.
— Да, мы уже знакомы. И, несмотря на то, что мне не удалось выступить с таким большим докладом, но я выступала в работе круглого стола, на второй день у нас был такой импровизированный круглый стол в детском саду с этнокультурным русским компонентом № 2365.
Полина Митрофанова: Это московский?
— Да, московский детский сад, куда нас пригласили, и где мы выступили со своим опытом работы. И к радости, может быть, к сведению наших сотрудников, и к нашему удивлению, оказывается наш опыт уже знаком. Знают достижения Екатеринбургской епархии именно в этом направлении – дошкольного воспитания. Высоко оценили труд наших педагогов, что нам удалось – около 100 групп у нас действует в городе, для детей, изучающих основы православия.
Полина Митрофанова: То есть именно основы православия, не историю мировых религий, как пытаются спрятать этот предмет?
— Да, конечно, именно основы православия. И даже получили мы такой заказ: на следующий год обязательно привезти опыт работы нашей епархии по взаимодействию со светскими учебными заведениями, в частности с дошкольными учебными заведениями, с родительской общественностью. Как мы взаимодействуем, что у нас, даже при отсутствии соглашения о сотрудничестве с Управлением образования, удается выполнять.
Полина Митрофанова: То есть формального нет.
— Да, формального нет, но на самом деле действительно мы сотрудничаем, и выполняем социальный заказ, который исходит от родителей, от желания родителей, помогаем им реализовывать их права в воспитании и обучении детей на ценностях православия. На эту секцию у нас собралось также более 100, 150 человек из разных регионов – это и Белгородская область, это и Нижегородская область, это и Украина, Белоруссия, это регионы нашей страны России, ну, естественно и регион Уральский.
Полина Митрофанова: То есть 150 человек – только дошкольное воспитание?
— Только дошкольное воспитание. Прошлые секции собирали еще больше, видимо, наверное, мороз московский испугал людей. Достаточно хорошо была представлена делегация с Урала: много было делегатов из Нижнего Тагила, радует то, что сейчас принимают участие и светские представители, светской системы образования, у них из Управления образования были представители, потом культурный центр «Русский центр», простите, если я не точно назову, был представлен – Наталья Николаевна Селянина приехала со своими сотрудниками, она даже делала доклад, и заведующая детским садом, светским детским садом приехала одна из Нижнего Тагила. Екатеринбург представляла я, как сотрудник епархии, и, к нашему счастью, нам удалось привлечь к работе Рождественских чтений светского руководителя дошкольным учреждением – это Антропову Наталью Николаевну.
Полина Митрофанова: То есть тот садик, который с вами больше работает?
— Нет, не совсем больше, надо сказать, но это человек, который активно откликается на все наши предложения о сотрудничестве, и человек не равнодушный именно к введению ценностей православия в образовательный процесс, проблемы духовно-нравственного воспитания очень волнуют, это человек не равнодушный. И, конечно, ходатайства мои и отца Владимира удались успехом, и низкий поклон хочу передать, вот пользуясь моментом, нашему Владыке Викентию за то, что он нашел средства, нашел возможности обеспечить поездку Антроповой на эти Рождественские чтения, естественно мы отплатим, наверное, плодами наших трудов по введению и этнокультурного компонента в дошкольное воспитание, и прочими, многими другими инициативами.
Полина Митрофанова: Такое представительное действительно собрание, люди из разных регионов. Очень хорошо, что екатеринбургская епархия хорошо выглядела на работе вот этих секций, есть уже о чем рассказать, чем поделиться. Но для себя лично Вы могли получить что-то полезное, получили ли? Потому что важно, конечно, не только отдать свой опыт, но и получить что-то для себя, на будущее, какие-то навыки.
— Конечно, и Рождественские чтения – это очень значимое событие для нас, педагогов, где мы, все вместе, собираемся из разных концов страны, и более того – это же международный уровень, туда приезжают не только из Ближнего Зарубежья, но в прошлом году я наблюдала и была свидетелем выступления людей из Дальнего Зарубежья: из Канады, Германии и других стран. Конечно, я для себя взяла практический опыт детского сада с этнокультурным компонентом.
Полина Митрофанова: То есть, где Вы были, смотрели.
— Да, где мы были. Почему меня волнует этот вопрос? Этот вопрос сейчас на повестке дня стоит и в нашем регионе, востребован вопрос воспитания детей на ценностях нашей духовной национальной культуры. Мы воочию посмотрели, как строится педагогический процесс в этом дошкольном образовании, как оформляется документации, как заключаются договора с родителями, как программа целостная, базовая, как она сочетается с этнокультурным компонентом, как они его вкрапляют туда, в эту программу. Мы увидели оборудование детского сада в контексте их программы, этого компонента.
Полина Митрофанова: То есть, есть уже оборудование, не только книги?
— Конечно, не только книги, там уже и обстановка вся посвящена. К сожалению, я не приготовила этот наглядный материал, он у нас уже подготовлен, можно будет его использовать на семинарах, которые, я думаю, последуют, после нашего участия в Рождественских чтениях, естественно у нас будет встреча с педагогической общественностью, с родительской. Мы привезли примерный устав их детского сада, естественно мы, наверное, разработаем свой устав.
Полина Митрофанова: Все равно какой-то опыт.
— Но главное, что у нас нет положения о детском саде с этнокультурным национальным компонентом. Конечно, работа предстоит не малая, чтобы нам это дело продвинуть, тем более, что запрос есть, заказ есть. У нас была конференция в августе, где принимали участие и родители, и общественные наши организации, и на повестку дня как раз было вынесено решение вопроса о внесении этнокультурного компонента в дошкольное образование.
Полина Митрофанова: То есть потребность есть такая, заинтересованность?
— Да, потребность есть. Есть люди, я в частности уже подобрала команду людей, которые способны разработать и свое положение, наше положение, для нашего региона, и устав, и концепцию этого детского сада. Я думаю, что пакеты всех этих документов в скором будущем будут подготовлены, и мы намерены обратиться с ними к нашему Губернатору.
Полина Митрофанова: Валентина Ивановна, ну, а поднималась ли такая проблема, как проблема подготовки кадров или педагогов по предмету «Основы православной культуры»? Потому что я думаю, что и наша епархия, наверняка, и другие столкнулись с тем, что подготовить сейчас людей таких не просто, на это тоже надо время.
— В тех регионах, где заинтересованы и руководители, и представители власти, например в Калужской области, выступал сам Губернатор, был на этих чтениях, полномочный представитель Президента присутствовал и участвовал, и выступал на этих чтениях. Естественно там, наверное, лучше стоит вопрос подготовки кадров для воспитания и обучения детей по предмету «Основы православной культуры», там он у них введен, этот предмет. В некоторых регионах вопрос, даже в той же Москве, стоит очень остро – подготовка кадров. В частности детский сад с этнокультурным национальным компонентом, где мы были и проводили круглый стол, заведующая тоже озвучила эту проблему, что кадры приходится учить на месте, здесь непосредственно большая нагрузка ложится и на методиста, и на других специалистов, которые берут на себя обязанность подготовить людей к воспитанию и обучению детей. Специалисты-педагоги идут из колледжей, не зная наши культурные традиции.
Полина Митрофанова: Действительно, ее же не преподают.
— Да, и как воспитывать детей, если и программа, и цели, и задачи поставлены именно на это. Естественно вопрос стоит очень остро. Допустим, из Челябинска, представители были, они решают вопрос таким образом: в университете педагогическом введен специальный курс, правда, всего 16 часов, но все-таки введен курс «Основы православной культуры» — таким образом, они решают проблему. Ну, наверное, в нашем регионе, в частности в Екатеринбурге, лучше решается этот вопрос, поскольку у нас при ИРРО есть постоянно действующий семинар-лекторий по предмету «Основы православной культуры», обучаются учителя у нас в рамках повышения квалификации по программе «Духовные основы образования», куда съезжается большое количество педагогов со всего региона, с различных городов нашей области. Кроме того, епархия очень активно в этом участвует, много храмов, где ведутся и катехизаторские курсы для педагогов, и наша епархия готовит учителей по предмету тоже «Основы православной культуры», также дается право и удостоверение на преподавание этого предмета в детских садах и школах. Проблемы есть, к сожалению, подготовка кадров для дошкольных учреждений, я эту проблему озвучивала на Екатерининских чтениях, она стоит очень остро. У нас в городе, к сожалению, нет дошкольных учреждений, где бы имелись факультеты по дошкольному воспитанию, по обучению педагогов для работы именно с дошкольниками.
Полина Митрофанова: Действительно это другая специфика, это маленькие детишки, которым нужно суметь в доступной и увлекательной форме донести те же основы православной культуры.
— Ну, и второй вопрос, есть ли там спецкурсы, обучают ли наших учителей, будущих воспитателей основам православной культуры? Какие идеи, и какие ценности они будут нести в наши школы? Мне замечательным показался такой момент в докладе митрополита Калужского и Боровского Климента, где он осветил озабоченность нашей Церкви в том, что в учебные часы вводятся сейчас такие предметы, которые не отражают духовную ценность наших учащихся, то есть ориентируют детей на приобретение каких-то узких специальностей, которые дают, допустим, материальное благо.
Полина Митрофанова: Да, если говорить о сексуальном образовании в воспитании, то вообще сложно говорить о каком-то благе.
— Да, приобретении успешности, карьеры. Ну, и замечательно он сказал, эти слова прямо процитирую: «Мы очень боимся, что нас ограбят, но надо больше переживать за то, чтобы нас не растлили духовно. Богатство можно снова накопить, а вот душу уже не восстановить в прежней чистоте». Вот, что важно для наших педагогов. Хотелось бы вспомнить и слова Патриарха, который сказал, что: «Судьба России в руках наших учителей, в ваших руках», когда вот он обращался к учителям, собравшимся на этом форуме. Это ведь очень важно.
Полина Митрофанова: Валентина Ивановна, ну, а такой важный вопрос, как литература, учебные пособия? Министр образования говорил, что проблема с наглядными учебными пособиями, но, тем не менее, я знаю, что у нас замечательная программа «Урал. Человек. Истоки», которая подкрепляется уже литературой, уже издаются книги. На Рождественских чтениях были представлены какие-то интересные учебные пособия, которые и мы могли бы использовать в нашей работе?
— Вы знаете, к сожалению, мне не удалось посмотреть выставку, всю выставку, которая была на ВДНХ, где была представлена православная литература. Я в моментах, перерывах во время пленарных заседаний наблюдала интерес наших делегатов к литературе, которая могла бы помочь учителям, практически использовать в своей практике.
Полина Митрофанова: Ну, это ведь важно, если негде учить учителей.
— Да, конечно. И я заметила, что наша литература, наши пособия оказываются пользуются большим спросом, в частности издательство «Пересвет» издало, распространяет и продает нашу литературу, наши сборники, которые были лицензированы в нашей области нашим Министерством образования. И очень большим спросом они пользовались. И кроме того, была представлена большим тиражом аудио-продукция, видеоматериалы, особенно пользовалась популярностью видеокассета или диск матушки Нины Крыгиной беседы ее духовные, которые она вела, все эти циклы продавались на этих Рождественских чтениях. И было отрадно, что это наша епархия, это наша область, именно это бросилось в глаза.
Полина Митрофанова: То есть говорить о том, что мы пока не можем представить никаких материалов – это получается, не правильно.
— Да, нет, конечно, работа ведется, и нашей епархией сделано не мало. Я считаю, что большие достижения у нас в этой области имеются и нашими учителями, и православными педагогами, и светскими педагогами, большие, в общем-то, высоты достигнуты в этом.
Полина Митрофанова: Валентина Ивановна, ну, Вы все-таки можете сравнить, 4-е Рождественские чтения, в которых Вы принимаете участие, с предыдущими? Люди те же: во второй раз и в третий приезжают, тем не менее, уровень информированности, уровень знания возрастает от Рождественских чтений к Рождественским чтениям ежегодно? То есть дают ли действительно какую-то полезную информацию и эти Рождественские чтения, и весь последующий год работы для специалистов?
— Ну да, конечно, ведь мы действительно едем на эти Рождественские чтения получить больше знаний, научиться чему-то. И информацию, которую мы там получаем, мы ее привозим сюда к себе на свои места, на места, где мы непосредственно реализуем то, что мы там получили, узнали, и распространение этих знаний являются одной из важных задач в нашей педагогической деятельности, в просветительской нашей работе, ведь мы получаем оттуда как бы задел, тон, цели, задачи, стратегические наши задачи в плане нашей деятельности: куда нам идти, какие задачи решать – это все мы получаем именно на этих Рождественских чтениях. Поэтому нам это помогает строить свою работу системно, целенаправленно, и получать, наверное, результаты положительные.
Полина Митрофанова: Действительно здесь важно не только получать информацию, но суметь применить ее на практике. Будем надеяться, что по итогам этих XIV Рождественских чтений и детские сады, детские образовательные учреждения нашей Екатеринбургской епархии получат какие-то новые формы работы, наши детишки с интересом будут изучать предмет «Основы православной культуры», потому что интерес тут, конечно, очень важен, в таком возрасте, суметь заинтересовать. От этого зависит и то, как дальше пойдет процесс обучения этих детей, какими вырастут они в конечном итоге, как мы сумеем преподать им наши традиции, наши корни, нашу историю. Спасибо Вам большое, Валентина Ивановна. Дорогие друзья, я напомню, сегодня у нас в студии была Валентина Ивановна Булатова – главный специалист по дошкольному воспитанию Екатеринбургской епархии. Еще раз спасибо Вам. Мы говорили о XIV Рождественских чтениях. Вы смотрели программу «Духовное возрождение России». Помогай вам Господь.
|
Стенограмма передачи «Духовное возрождение России» от 8 февраля 2005 года. Ведущая Полина Митрофанова.
|
|
| Добрый вечер, дорогие друзья, вы смотрите программу «Духовное возрождение России». Меня зовут Полина Митрофанова. История свидетельствует, что на протяжении X веков с момента крещения Руси российские воины получали благословение Церкви на защиту Отечества. Взаимодействие Церкви и армии, слава Богу, продолжается и по сегодняшний день, конечно, были и сложные времена, но это взаимодействие есть, и о том, как работают Церковь и армия, работают на защиту нашего отечества, сегодня мы будем говорить с командующим войсками Уральского округа внутренних войск МВД РФ, генералом-лейтенантом – Владимиром Ивановичем Романовым. Он гость нашей студии. Здравствуйте, Владимир Иванович.— Добрый день.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, я напомню, мы работаем в прямом эфире. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Вы можете подключиться к нашему сегодняшнему разговору. Владимир Иванович, начнем все-таки с истории, потому что у внутренних войск история богатая, и начинается она еще с создания отдельного корпуса внутренней стражи – это март 1811 года – указ императора Александра I. Всю историю за полчаса нашего эфирного времени нам не проследить с 1811 года, но, тем не менее, какие-то основные вехи, чтобы мы знали, что сегодня представляют из себя внутренние войска и какая у них была история.
— Да, действительно, практически все виды и рода вооруженных сил, ну, в частности – Министерство обороны, большинство силовых структур имеют свои, так сказать, дни рождения. И вот в 1996 году указом Президента РФ было принято решение о создании такого дня для внутренних войск, который бы характеризовал и мог показать роль внутренних войск в современном обществе, показать те задачи, которые внутренние войска выполняют. Да, действительно, в 1811 году на основании указа императора России Александра I были созданы батальоны внутренней стражи, которые потом в перспективе через 3-5 года, были сформированы сначала в 8, а потом в 12 округов, которые находились по территории России. Основная и главная задача внутренней стражи по тем временам заключалась в том, что они выполняли задачи, связанные с оказанием помощи в выполнении существующих законов и решений судов, они выполняли задачи по охране общественного порядка, выполняли задачи по оказанию помощи в ликвидации крупных шаек, бандитов, разбойников. Они оказывали помощь в ликвидации стихийных последствий, каких-либо бедствий в целом. Одним словом, если свести те задачи, которые выполняли внутренние войска в те времена, это в указе императора было сказано, что «корпус внутренней стражи предназначен для поддержания тишины и спокойствия в Российском государстве». И до 1917 года практически этот корпус стражи был в своем неизменном составе, и выполнял те задачи, о которых я сейчас сказал. Начиная с 1917 года, с учетом того, что задачи внутри государства для подобных формирований несколько изменились, были созданы, как Вы по истории знаете, отряды ВЧК, отряды ГПУ, войска НКВД. Я должен сказать, что задачи которые выполняли войска были различные, но, тем не менее, те задачи, которые касались порядка внутри государства и не только внутри государства, особенно в период Отечественной войны с 1941 по 1945 год, внутренние войска, прообразом которых мы сегодня являемся, достаточно хорошо себя зарекомендовали при выполнении задач на фронтах Великой Отечественной войны, о чем говорит большое количество воинов внутренних войск, награжденных орденами и медалями, и более сотни военнослужащих, отмеченных высокими правительственными наградами, такими как Герой Советского Союза. После Великой Отечественной войны внутренние войска выполняли задачи, связанные, в первую очередь, с охраной общественного порядка, с охраной особо важных государственных объектов, с сопровождением грузов. В послевоенный период на внутренние войска легла задача в том числе по охране трудовых учреждений, и до начала 90-х годов примерно эти задачи были также неизменны. Начиная с середины 80-х годов, с 1986-го года, когда появился новый термин «горячие точки», внутренние войска, в том числе и внутренние войска Урала, естественно стали перебрасываться и в эти горячие точки и выполнять уже те задачи, которые им уже там нарезались. И по сегодняшний день, я должен сказать, что внутренние войска являются надежным гарантом государства в деле поддержания конституционного порядка, в том числе и в Чеченской республике. Сегодня мы уже говорили о том, что внутренние войска Урала, которые представляют подразделения специального назначения, находятся в Чеченской республике и выполняют, достойно выполняют, поставленные задачи, и высоко несут звание воинов-уральцев.
Полина Митрофанова: Действительно, начиная с 1995 года, Ваши воинские части округа внутренних войск выполняют служебно-боевые задачи в Северо-Кавказском регионе и вот за этот период за мужество, верность присяге и воинскому долгу более 1000 военнослужащих были награждены государственными наградами, двое, к сожалению, посмертно удостоены звания Герой России. Это тоже говорит о том, что внутренние войска и тогда, почти 200 лет назад, были нужны нашей стране, и сегодня в наше относительно мирное время внутренние войска нужны, внутренние войска будут развиваться, это та армия, которая нужна в мирное время.
— Я должен сказать, что, конечно, роль внутренних войск на современном этапе представляется крайне ответственной, и те задачи, которые стоят, важны, и выполнение их необходимо. Я уже докладывал и говорил о том, что в частности, беря Уральский округ внутренних войск, на него возложены задачи связанные с охраной особо важных государственных объектов. Почему? Потому что Урал – край промышленный, на территории которого находятся крайне важные промышленные, в том числе ядерно-опасные объекты, которые не могут быть оставлены сами по себе, никоим образом не охраняться никакими силовыми структурами. Вот эту задачу выполняют внутренние войска. На внутренние войска у нас здесь, на Урале возложена и задача по охране общественного порядка. У нас в таких крупных городах, как Екатеринбург, город Челябинск, город Тюмень, в ряде таких, пускай не больших, но серьезных и важных, закрытых городах, как города – Тригорный, Лесной, стоят специальные моторизованные воинские части и подразделения оперативного назначения, которые выполняют задачу по охране общественного порядка. В округе 2-а отряда специального назначения, один из которых находится в Нижнем Тагиле, другой – в Челябинске, которые постоянно выполняют задачи по поддержанию конституционного порядка в Чеченской республике, меняя друг друга. Я должен сказать, что они тоже выполняют задачу достаточно достойно. За последние несколько лет войска получали высокую оценку и благодарность не только от главнокомандующего внутренними войсками, но в том числе и от Министра внутренних дел. И многие офицеры и военнослужащие отрядов имеют правительственные награды от нашего Верховного Главнокомандующего, от Президента РФ – Путина Владимира Владимировича. Ну, естественно округ не может существовать без подразделений, которые обеспечивают выполнение военно-боевых задач, в округе есть подразделения специалистов связи и авиационной части. Округ представлен военнослужащими-моряками, которые выполняют задачи по прикрытию морских, точнее речных акваторий со стороны озер, которые подходят к наиболее важным нашим объектам. Поэтому я считаю, что роль внутренних войск как мы видим из истории, а мы в этом году 27 марта будем отмечать 195 лет, ни в коей мере не уменьшилась, а возрасла. Генералы, офицеры, солдаты внутренних войск гордятся своей историей и стремятся качественно выполнять поставленные перед ними задачи.
Полина Митрофанова: Владимир Иванович, действительно, у взаимоотношений армии и Церкви история очень богата, наверное, сколько была армия, столько эти взаимоотношения длились. На все важные бои наши войска шли с благословения священнослужителей с хоругвями. В дореволюционный период, когда официально Церковь не была отделена от государства, эта связь была достаточно крепкой. Ну, сложный период Советской власти в некотором роде положило разграничение этим отношениям. Но на сегодняшний день есть ли возможность и желание восстановить хотя бы тот дореволюционный уровень взаимоотношений армии и Церкви? Насколько это важно сегодня нашим современным войскам?
— Да, конечно же, история вооруженных сил знает о том, что, наверное, где-то до 16 века, в общем-то, в летописях не так часто упоминалось наличие в рядах воинов, ратников, присутствие священнослужителей. Начиная с тысяча шестьсот…
Полина Митрофанова: В смутное время.
— Ну, да, примерно с этого времени начинают появляться в летописях упоминания о том, что среди воинов, среди ратников начинают появляться священнослужители, которые вместе с иконами занимаются духовным воспитанием солдат, ратников, и вместе с ними участвуют в выполнении тех задач, которые перед ними поставлены. Я считаю, что естественно история была права в том, что рядом с командирами были духовные лица, которые призывали к выполнению тех задач, которые возложены на солдата, защитника Родины – защищать и оберегать свое государство. Была достаточно длинная совместная история, Вы правильно сказали, что она практически просуществовала до 1917 года. Тогда, на рубеже 1917 года в вооруженных силах России было в пределах 5000 полковых священников, было около 800 полковых храмов, в которых происходило, духовное воспитание военнослужащих, солдат и офицеров. И нужно отметить, что священнослужители не только словом воспитывали солдат, в грозную годину тех войн, которые они прошли до событий 1917 года, они показывали и личный пример участия в боевых действиях. Примеров тому очень много. Да, конечно, события 1917 года и последующая история отодвинула в сторону такой, на мой взгляд, важный институт, как институт священнослужителей в армии. Об этом просто не говорилось, и даже трудно было себе представить, что будет можно.
Полина Митрофанова: Действительно НКВД, трудно себе представить.
— Время естественно течет, меняется, и история показывает, что, наверное, все-таки то, что было в армии до 1917 года, давало определенный положительный эффект, положительный результат. И сейчас во многих местах, я должен сказать, эта традиция, эта история начинает возрождаться, не во всех, конечно. Почему? Потому что это пока всего лишь на уровне какого-то закона, постановления, но, тем не менее, тогда, когда становится сложно, когда жизнь начинает проверять нас на прочность, мы все-таки возвращаемся к Богу. И примером тому является наш 12-й отряд специального назначения Уральского округа внутренних войск, который уже в течение более чем 5 лет, ежегодно убывая в так называемую служебную командировку, в Чеченскую республику, забирает с собой полевой храм. Да, это обычная палатка, но нас учили, что главное, не форма, а – содержание. Это реально действующий полковой храм, в который приходят солдаты, это храм, в котором реально действуют, и работают, и служат, и окормляют этих военнослужащих священнослужители. Учитывая то, что у нас очень тесные, рабочие, хорошие отношения с Екатеринбургской и Верхотурской Епархией, лично с Владыкой Викентием. Он всегда направляет в командировку двух священнослужителей, которые потом меняют друг друга через 3 месяца, и которые всегда находятся рядом с солдатом. Если завтра операция, то редко бывает, что вечером туда никто не приходит из солдат, не общается со священнослужителем, не остается один на один, не просит о чем-то Бога перед тем, как уйти на выполнение служебно-боевых задач. Я считаю, что это помощь войскам, имеют поддержку. Мы стараемся делать все для того, чтобы эта помощь Церкви в деле духовного воспитания военнослужащих, в частности нашего Уральского округа внутренних войск, естественно была больше и не имела тенденцию к какому-то заглуханию, а только нарастала.
Полина Митрофанова: Действительно статистика показывает, что внутренние войска полно реализуют программу соглашения, подписанного с нашей Екатеринбургской Епархией: и молитвенная комната, и воинский храм-палатка, и храм в Меркушино, работа православных священников в подразделениях округа внутренних войск. Это исходит из Вашей личной позиции, как командующего войсками, или есть потребность у личного состава офицеров, солдат? Видно ли, что действительно ребятам, которые идут служить, пусть даже ребята — срочники, которые призываются на службу на 2 года, что им нужно, чтобы их окормлял священник?
— Да, действительно, я считаю, то, что сделано командованием округа, то, что делается командирами соединений, воинских частей в плане того, что в деле воспитания военнослужащих активно участвуют священники, все-таки, наверное, это желание и тяга самих молодых ребят, которые стали солдатами, которые стали военнослужащими. Ведь, если быть откровенным и честным, для меня, как для командира, как для командующего, принципиально что? Чтобы солдат морально, чтобы солдат духовно был готов к выполнению, качественному выполнению тех задач, которые перед ним поставил командир. Солдат, если существуют серьезные проблемы с воинской дисциплиной, с какими-то неуставными взаимоотношениями, не готов к выполнению задач, нельзя поручиться не за то, что он просто не качественно выполнит поставленную задачу, а выполнит ли ее вообще. Поэтому я уже сказал, что я думаю, здесь не только на уровне округа, но и в войсках в целом наблюдается тенденция тесного взаимодействия, ведь уже даже есть уже своя икона у внутренних войск – икона святого князя Владимира. Делается все для того, чтобы участие Церкви в добром деле воспитания военнослужащих в целом, духовное воспитание росло и приумножалось.
Полина Митрофанова: Как говорил руководитель отдела Екатеринбургской Епархии по взаимодействию с вооруженными силами – Илья Константинович Новожилов, что в отдел стали обращаться простые граждане, матери по большей части, чтобы отдел как раз помог определить их сыновей для прохождения воинской службы в те части, где есть православный священник. То есть определенный итог работы здесь виден. Как Вы оцениваете вот такую позицию матерей, насколько это правильно?
— Я с Вами согласен в том плане, что, конечно, есть проблемы, есть недостатки в деле воспитания молодых ребят или солдат, есть проблемы, связанные, может, и с серьезными просчетами командиров, об этом говорит и последнее событие, которое произошло здесь недавно на Урале. Я понимаю тех матерей, которые хотят сделать так, чтобы их сын, который стал солдатом, придя в армию молодым, здоровым, крепким парнем, отслужив два года в армии, вернулся назад таким же крепким, таким же здоровым, возмужавшим, и продолжал жить в семье, дружить, быть полноправным гражданином нашего общества.
Полина Митрофанова: Ну, действительно хотят, чтобы армия была школой жизни все-таки, хорошей школой, а не наоборот.
— Вы понимаете, то, что армия является школой жизни, это так всегда было, так оно есть, и так будет всегда. Существующие проблемы, может быть, и достаточно серьезные, о которых в том числе говорил недавно и Президент в своем интервью для корреспондентов различных газет. Да, конечно, проблемы есть. Но, еще раз говорю, основная масса, основная часть наших соединений и частей подразделений – это рабочие коллективы, это дружные коллективы, это коллективы, где отсутствуют какие-либо проблемы, связанные с такими серьезными просчетами, которые, в общем-то, бывают, и о которых говорят сегодня. Почему? Потому что как бы не было сложно, но все в конечном итоге зависит от командира. Где командир любит свое дело, где он его знает, где он его хочет делать и делает, там не существует таких вот проблем, о которых последнее время стали говорить. А если еще и рядом серьезная помощь, серьезные помощники, в том числе и в лице Православной Церкви, то я глубоко уверен, что результат будет только положительный.
Полина Митрофанова: Ну, как Вы сами говорили, что количество случаев суицида, самоубийств вот в тех частях, которые окормляются православными священниками, сократилось на 12%. Конечно, случаи есть, но действительно армия отражает состояние нашего общества. Наверное, это тоже очень важный фактор, который говорит о пользе такого окормления священнослужителей, потому что есть, наверняка, противники этого, говорить о том, что все так безоблачно, наверное тоже не правильно.
Владимир Иванович, я знаю, что Вы были награждены орденом святого благоверного князя Даниила Московского III степени, это награда тоже за такое сотрудничество? И что для Вас лично этот орден значит? У Вас, я вижу, достаточно наград. Вот орден Православной Церкви, что он играет для Вас?
— Да, действительно я был награжден указанным орденом. Я должен сказать, как естественно, наверное, для любого человека, как, может быть, для военнослужащего тем более для меня приятен, что мне приятно было получать его из рук Владыки Викентия. Но я должен сказать, что, не хочется говорить, может, каких-то красивых слов, что служим за ордена и медали. Все то, что мы делаем в плане общественных отношений с Церковью, то, что мы вместе делаем в плане воспитания солдат, и то, что, я еще раз говорю, что солдат приходит крепким и здоровым и через два года уходит таким же крепким и здоровым, только возмужавшим, более мужественным. Если для этого нужно построить пять храмов, мы построим эти пять храмов, я условно говорю. Пускай это будут палатки, пускай это будут часовни, и у нас во многих полках стоят эти часовни. Значит, нужно еще более активное участие для того, чтобы солдаты были готовы к выполнению поставленных боевых задач, наши солдаты, мои солдаты, солдаты внутренних войск Уральского округа. Нужно будет больше заниматься общением с Церковью, будем больше заниматься, поэтому не принцип ведь главен в получении этого уровня, а я все-таки склоняюсь к тому, что главный результат вот тот, о котором Вы сейчас сказали. Меньше материнского горя, меньше стало суицидов, более качественно стали выполняться поставленные служебно-боевые задачи – вот к этому, я считаю, должен стремиться любой командир. И быть в готовности, и общаться, и искать какие-то новые формы и методы. И вот у нас сейчас в округе по решению главкомата принято решение о проведении такого ежемесячного мероприятия, как неделя профилактики неуставных взаимоотношений, неделя укрепления воинской дисциплины.
Полина Митрофанова: Не неделю.
— Да, не неделю, а постоянно нужно заниматься, и мы занимаемся, это такой комплекс интенсивных мероприятий, направленных на профилактику. Мы привлекаем в этот период представителей прокуратуры, военных судов, воспитателей, комитеты солдатских матерей. Мы привлекаем и в том числе, по нашим батальонам, частям, заставам и представителей духовенства, представителей Церкви, которые оказывают ничуть не меньшую в этих вопросах помощь, чем, скажем, наши воспитатели, а может даже по каким-то позициям и большую. Почему? Потому что солдат, пускай даже впервые видящий священника, который приехал из далекого какого-то населенного пункта, может быть, даже будет ему интереснее.
Полина Митрофанова: У него еще субординация у солдата, он может побояться подойти к командиру непосредственно.
— Да, совершенно верно.
Полина Митрофанова: А тут как бы лицо абстрагированное, не заинтересованное в каких-то своих межличностных проблемах. Владимир Иванович, ну, конечно, хотелось бы узнать нам что-то и о Вас лично, как командующем войсками Уральского округа внутренних войск. Среди Ваших предков были военные или священники? Вообще выбор такой службы Отечеству, с чем он был связан и когда это к Вам пришло?
— Я должен сказать, что в моей семье дед воевал в первую мировую войну, мой отец воевал в Великую Отечественную войну, воевали они и были естественно простыми солдатами, простыми тружениками этой войны и первой мировой и Великой Отечественной войны, они не были большими начальниками. Но, тем не менее, в семье всегда очень хорошо отзывались о понятии воинская служба и о самом понятии что такое «защита Отечества», поэтому я должен сказать, что первоначально, в начале школы еще где-то, мне давали читать книги про войну, про службу, про офицеров и, в общем-то, я не помню себя, чтобы я мечтал стать, допустим, каким-то инженером, металлургом или еще кем-то, ни в коем случае не обижая ни одну из профессий. Однозначно мной было принято решение, и об этом знали родители, родители меня к этому готовили, к тому, что я должен поступать в военное училище, быть офицером. Так оно и случилось. Я родился и 18 лет прожил здесь, у нас на Урале, в г. Камышлове. Поступил в 17 лет в Саратовское военное училище, закончил Саратовское военное училище, достаточно долго, 27 лет, служил на Дальнем Востоке. Оттуда на 3 года выезжал учиться в академию им. Фрунзе в Москву. В 2000-м году был переведен сюда на должность командующего войсками округа. И вот по сей день служу здесь.
Полина Митрофанова: Но надо сказать, что осенью 2005-го года Вы приняли Таинство Крещения в реке Туре. Это было в день освящения нового Храма в честь Всех Святых в земле сибирской просиявших, храм, который кстати тоже строился силами военнослужащих внутренних войск. То есть уже, видимо, достаточно долго созревало это решение принять Таинство Крещения, причем в реке. Совершал это Таинство Владыка Викентий. Я так понимаю, что это тоже достаточно важное событие было в Вашей жизни?
— Предыстория всего этого события заключается в том, что у нас в 2002 году в октябре месяце на подведение итогов в Главном Управлении МВД Российской Федерации по Уральскому Федеральному округу прилетал куратор, заместитель Министра внутренних дел, главнокомандующий внутренними войсками, генерал армии Тихомиров, и им было принято решение о посещении святых мест на уральской земле. Он посетил Ганину Яму, был у нас в Храме-на-Крови и на следующий день он посетил Верхотурье, проехали мы естественно по этому паломническому пути от Верхотурья до Меркушино. И сделали остановку, нас в этой поездке сопровождал Владыка Викентий, мы сделали остановку на этом святом месте, где, по преданию, по истории часто находился св. Симеон Верхотурский, и там состоялся разговор. Владыка Викентий сказал, что вот здесь раньше стоял храм, история, время его разрушило и тогда главкомом было принято решение о том, что храм естественно должен восстанавливаться, пришло время восстанавливать храмы и внутренние войска не должны стоять в стороне, а должны участвовать и участвовать достаточно активно. И вот, начиная с 2002 г., в течение 3 лет мы принимали достаточно активное участие в строительстве этого храма, практически мы его построили, этот храм и получилось так в жизни, что при всем при том, что в моей семье достаточно хорошо относились все к Церкви и к Богу и, когда я уходил из дома, поступал в училище, уходил на службу мама меня всегда перекрещивала и говорила: «Храни тебя Господь», вот, но получилось так, что я не был крещен и почему-то пришло осознание того, что нужно быть крещеным, что это лучше сделать в том храме, который ты сам построил. Тем более это святые места Урала, река Тура. Было очень приятно, что само крещение провел Владыка Викентий, да и такое событие произошло 24 сентября и мне очень приятно, я горд то, что я вошел.
Полина Митрофанова: В Церковную ограду.
— Да, в Церковную ограду, стал крещеным.
Полина Митрофанова: Спасибо большое, Владимир Иванович, к сожалению, время в эфире подходит к концу. А завершить разговор я хотела бы словами Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, эти слова были сказаны еще в 1997-м году, но они несомненно актуальные и по сей день: «Православные пастыри должны более всего понимать, что армия не может быть бездуховной. Служение Отечеству, самоотверженное исполнение воинского долга предполагает наличие высоких моральных качеств, а вера есть главный источник, из которого воин черпает нравственные правила и духовное здоровье». Еще раз спасибо Вам, Владимир Иванович, думаю, что все-таки ребята, которые служат во внутренних войсках, окормляемые православными священнослужителями, во многом более здоровыми выйдут из армии, из этой школы жизни, выйдут действительно более подготовленными и духовно и физически окрепшими. Спасибо Вам. Я напомню, сегодня в нашей программе принимал участие командующий войсками Уральского округа внутренних войск МВД РФ, генерал-лейтенант — Владимир Иванович Романов. Спасибо Вам, всего доброго.
— Спасибо большое.
Полина Митрофанова: Вы смотрели программу «Духовное возрождение России». Помогай Вам Господь.
|
Стенограмма передачи «Духовное возрождение России» от 7 февраля 2005 года. Ведущая Полина Митрофанова.
|
|
| Добрый вечер, дорогие друзья, вы смотрите программу «Духовное возрождение России». Меня зовут Полина Митрофанова. Сегодня я рада представить вам нашего гостя. У нас в студии настоятель прихода во имя святого апостола Андрея Первозванного районного поселка Шаля – иерей Сергий Шипилов. Здравствуйте, отец Сергий.— Здравствуйте.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, я напомню, мы работаем в прямом эфире. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Вы можете звонить и задавать вопросы нашему сегодняшнему гостю. А говорить мы сегодня будем о поездке отца Сергия в Чечню. Совсем недавно, буквально в январе вы вернулись из Чечни.
— Да.
Полина Митрофанова: Еще свежи самые первые впечатления. Наверное, с первых впечатлений и есть смысл начать наш разговор. Каковы они, если сейчас о них сказать?
— Во-первых, это прекрасное, красивое место России.
Полина Митрофанова: Это Ведено?
— Да, это Ведено. Горный район, очень красивое место, тем более сам там первый раз был, поэтому сам Кавказ произвел на меня очень сильные впечатления. Воспоминания останутся на всю мою оставшуюся жизнь.
Полина Митрофанова: Действительно, наверное, эти ощущения: красивые места, созданная Богом эта природа, и война. А вообще там ощущается этот дух, что там идут военные действия? Чувствуется?
— Конечно, чувствуется. Как среди местного населения чувствуется, так и среди военных. Но такие действия, как мы видели в прошлые годы, там уже таких действий нет, скорее, это такие предательские вылазки: там подорвать, тут нагадить, там испортить или сломать. Вот такая примерно деятельность всех этих бандитов.
Полина Митрофанова: Наверное, о том, что эта деятельность прекратится, сейчас сложно говорить. Мы говорим, что должна закончиться война в Чечне. Если она приобрела такой подпольный уже характер, получается, что это может растянуться еще на многие годы.
— Я бы даже сказал, намного строже, перестали Крест бояться, земля же русская, Российская, поэтому там война не закончится, пока там не будет православия, пока не начнут говорить слова о Христе. Потому что, в основном, так получается, что люди ссорятся из-за ничего, не известно, с чего она начинается и чем закончится. Когда встанет православие, когда мусульманский народ начнет обращаться к своим традициям, а христиане к своим традициям, может быть, и будет порядок.
Полина Митрофанова: То есть традиции на сегодняшний день там просто забыты?
— Да.
Полина Митрофанова: Хоть они и прикрываются какой-то религиозной войной, получается, что это действительно прикрытие.
— Все в таком духовном упадке. Там даже, если я слышал когда-то в юности, что на Востоке слушают старцев, стариков, здесь я этого не заметил, хотя я мало сам выходил в поселок, но у нас было местное население, которое работало в нашем маленьком военном пятачке. Почти 50-60 человек работало, поэтому я, бывает, лично здоровался с ними, они тоже головой кивнут. С одним пообщался, он мне сказал, что традиции наши позабыты, поэтому, может, и война идет.
Полина Митрофанова: А мало вы ходили в поселок, почему? Действительно это опасно, или просто не было такой потребности?
— Военные боялись, лишний раз брать такую ответственность, зачем лишний раз испытывать судьбу.
Полина Митрофанова: Может произойти все, что угодно.
— Конечно.
Полина Митрофанова: Ведь никто от этого не застрахован.
— Выходили на базар солдатики, что-то там купить необходимое, выходили так – сходить, посмотреть. Вот, может, тот, кто после меня сегодня там остается, отец Владимир — миссионер главный, может, он как раз сходит к местному мулле, пообщается с ним, он более образованный в этом деле.
Полина Митрофанова: Ну, то есть нужно налаживать связи именно с местным духовенством?
— Да.
Полина Митрофанова: Они на сегодняшний день там в каком состоянии, приходится действительно вам общаться с муллой? Или не доводилось?
— За все время командировки узнал только где он живет.
Полина Митрофанова: Отец Сергий, вы говорите, что нет у людей в сердцах Бога. Я знаю, что уже несколько лет Екатеринбургская епархия духовно окормляет воинов и наш отряд спецназа «Урал», какие-то результаты этого окормления видны? Вы приехали в первый раз к солдатам, ваши впечатления о тех ребятах, которые служат там? Вы их в первый раз увидели.
— Солдаты всегда находятся в послушании у командира, поэтому их такое настроение как патриотическое, так и служебное хорошее. Они и меня поддерживали лишний раз, как священника. Всегда ведь священник хочет, чтобы рядом с ним стояли люди и вместе совершали богослужение. Поэтому солдатики приходили, были солдатики, даже ставил в пример некоторым офицерам – смотрите, солдаты молятся. Но слышал некоторые такие мнения, что солдаты ходят только потому, что пытаются укрыться под стенами храма, или просто находят себе какое-то утешение из-за своих психологических неприятностей. А я всегда говорил, наоборот, эти солдаты молятся за вас, командиры, за вас, офицеры, молятся они, за родителей молятся, за дом. То есть они еще успевают в этих боевых действиях, в этом состоянии психологическом еще находят в себе силы и мужество, чтобы молиться. Это же подвиг, вообще, молитва – подвиг. Поэтому вторая работа, даже первая.
Полина Митрофанова: С одной стороны, молитва подвиг, но молитва и им помогает, даже не осознанно пока, но помогает им, потому что это критическая ситуация в жизни человека, когда он находится в зоне военных действий.
— Конечно, да, именно так.
Полина Митрофанова: А почему, на ваш взгляд, офицеры меньше принимали участия в богослужениях, реже вы их там видели, с чем это связано? Нет интереса, или действительно они это занятостью какой-то оправдывают?
— А мы что часто видим командиров у нас в храмах? Разве начальники лишний раз зайдут на богослужение в Церковь? Такой же процент – один к одному: что у нас в миру, что там в армии, в этом маленьком мирке. Такой же процент, мало начальников в храмах, потому что когда-то нужно говорить «Прости», когда-то нужно каяться в том, что чего-то не правильно сделали, или как-то не правильно, может, сказали кому-то. Сознаться в этом – подвиг, поэтому не хватает командирам этой силы. Даже стоят вместе с солдатами не в строю, а рядом. Направление лица-то в одну сторону.
Полина Митрофанова: Это бывает не просто.
— Конечно. И многие командиры, с кем я разговаривал, многие только сами приходят к вере, у многих только-только рождается. Они же, как говорят? «Мы знали о священнике совсем другое.
Полина Митрофанова: Ну, то есть приезд туда священника, он тоже большую роль играет и для офицеров, по крайней мере, они узнают что-то другое о священниках, они увидят этого человека.
— Да. Священник для одних офицеров стал каким-то примером, а для других, наоборот, соблазном, поэтому, если где-то я сам плохо себя показал, поэтому прошу прощения у тех офицеров, где-то, может, перегнул палку, может, не правильно поступил. А у других, так сказать, офицеров, если я вызвал этот пример, то я считаю, они должны продолжить свою духовную жизнь уже в храме во время увольнения, во время свободных дней приходить семьями в храм, то есть укрепляться дальше в вере.
Полина Митрофанова: Ну, то есть, потом эти же офицеры приезжают, возвращаются сюда, возвращаются в мирную жизнь, они же там не постоянно находятся. Сильно люди меняются в зоне военных действий?
— Да, да, меняются, очень сильно меняются. Там же все на стрессе. Там реальность жизни как бы больше, стоишь на грани смерти и жизни, под риском, они хоть и говорят все – солдаты и офицеры, что они пришли зарабатывать деньги. Но это чисто их отговорка, они совсем за другим туда пришли, у них более выверенная позиция, я со многими там разговаривал, у них у всех есть патриотизм. Это патриотическая сторона, хотя за нее они тоже хотят иметь возможность кормить свою семью. Поэтому в принципе я за это их даже уважаю, за такие слова.
Полина Митрофанова: Ну, действительно то, что отличает русских людей, это понятие патриотизма, благодаря которому, нашу армию сломить очень сложно. Это то, что есть сейчас в русских людях, наверное, то, что сейчас хотят некоторые страны в нас искоренить. Только благодаря патриотизму нас не сломить, но, тем не менее, это есть и, чтобы мы ни говорили сегодня про армию, про нее говорится очень много негативного, есть и хорошие стороны. Вы их увидели. Наверное, в этих критических ситуациях лучшие стороны и проявляются, наверное, и худшие, но и лучшие.
— У нас все офицеры мужественные. Я посмотрел, они очень мужественные люди, очень толковые. Если бы над ними были командиры еще умнее, то, может быть, тогда наша армия была бы всех сильней. Мы когда оттуда вернулись, нас сменили другие офицеры. И они мне сейчас домой звонят, даже тут меня еще поддерживают, то есть спрашивают, как доехал, как дома дела с женой, с матушкой моей. Поэтому я очень благодарен им за это, хочу передать им низкий поклон даже сейчас, пользуясь эфиром, передать им, может, они меня слышат, видят, им большую благодарность, офицерам. Они, может быть, и не ходили в храм, но они со мной общались так тесно, потому что я в их палатке жил, в их палатке находился во время сна и своего бодрствования. Поэтому мы с ними больше встречались в палатке. Даже, может, в этом и причина.
Полина Митрофанова: В такой не формальной обстановке.
— Да, может, они даже считали общение со священником более значимым, чем прийти в храм на первом этапе.
Полина Митрофанова: Это тоже очень важно, почувствовать в священнике человека, потому что некоторые люди, проявляя интерес к Церкви, видят в священнике только служителя Церкви. То есть они боятся подойти к этому человеку. Вы так тесно общались, даст Бог, у них сейчас поменяется отношение и к Православной Церкви. Отец Сергий, ну, а насколько, если можно так сказать, востребованы Таинства среди солдат? Во-первых, какие Таинства, принимали ли там солдаты крещение вот за те три месяца, которые Вы находились в Чеченской республике, исповедь, причастие, знакомы им вообще эти слова?
— Да, да, конечно, они сразу еще в первый день, не успели мы палатки поставить, им уже нужны были крестики, чего они забыли дома взять. Некоторые даже просили креститься, даже была такая просьба, чтобы одну парочку там венчать. Это местные, которые находятся в комендатуре, попросили венчание, но так как там не было нескольких документов собрано, они еще не были готовы официально принять венчание, поэтому я думаю, что отец Владимир эту просьбу после меня выполнит, это Таинство. А так мы крестили за это время, пока я там был, крестили 7 человек.
Полина Митрофанова: Ну, они действительно осознанно приходят к вере уже эти солдаты? Не потому, что я нахожусь на войне и на всякий случай нужно креститься, вдруг убьют завтра?
— Ну, это, конечно, надо видеть их глаза, по словам, конечно, они верующие. Вот я им говорил даже, что тот настоящий христианин, кто не только крестился, но и в храм ходит потом. Потому что одно дело – стать воином, а другое – служить, будучи воином. Поэтому, может, подействовали мои слова на них. И они ходили, вот эти солдатики, которые крестились при мне, они ходили в храм, я думаю, и будут ходить. Особенно меня там удивили, конечно, милиционеры самарские.
Полина Митрофанова: Чем?
— Ну, они были постоянно во всем. То есть они напоминали мне о службе, порой, они на Рождество ночью приходили, не дали мне нормально отдохнуть после службы: «Пойдем, батюшка, Рождество». Они на Крещение стояли с голым торсом, ждали, пока я воду освящу, и они обольются. Я им говорю: «40 минут идет служба освящения воды». Они думали, что я пошутил. Так и стояли.
Полина Митрофанова: А там тридцатиградусных морозов не было?
— Не было. Они простояли всю службу за мной, пока я воду освящал. А потом из этих ведер водой облились, и убежали, там баня рядом – благо, быстро в баню побежали.
Полина Митрофанова: Ну, то есть не только получалось окормлять наших солдат, из нашей области, но и всем, кто, наверное, проявлял интерес, конечно, Вы не отказывали, приходили на богослужение.
— И комендатура, и милиция, временный отдел, постоянный, и солдатики были.
Полина Митрофанова: Отец Сергий, ну, сейчас говорят о внутренней дисциплине в армии, которая хромает на обе ноги, но мы забываем, что армия – это отражение нашего общества. Вот в Чеченской республике, где идут военные действия, не было ли случаев каких-то неуставных отношений в отряде, или все-таки во время военных действий внутренние распри уходят на второй план?
— Тем и отличается 12-й отряд спецназа, что там порядок.
Полина Митрофанова: Ну, это командиры сделали, или там ребят так подбирают?
— Я думаю, что это потому, что есть с этим отрядом храм. Для многих, может, это сомнительно, но я бы сказал, это именно так. Там был рядышком другой полк, где мы дислоцировались, там были проблемы разные.
Полина Митрофанова: Там не было храма.
— Ну, то есть там нет человека, из-за которого можно было бы лишний раз прийти на исповедь. Здесь хоть они, может, и не заходили в храм, но видели священника рядом, поэтому как-то сердце смягчалось где-то, может быть. Я мимо прохожу, они сразу так – все хорошо. Хотя сам же служил и тоже во внутренних войсках, и помню многое, а здесь – порядок. Всего три месяца, они быстро меняются, поэтому, может, даже невозможно там притереться так близко друг к другу, чтобы потом друг друга ненавидеть.
Полина Митрофанова: Ну, все-таки подходили ли к вам солдаты с проблемами какого-то межличностного общения. Были ли случаи, когда вам как священнику удавалось, по крайней мере, если не разрешить, то дать направление развитию дальнейших отношений?
— Да, там солдаты-контрактники, у них же семьи есть, жены, дети, поэтому многие уже в последние дни, в последний месяц, у них чувствовалась такая большая тоска по дому, поэтому они приходили за утешением в храм, даже просто сидели, я заходил в храм, а они просто сидят. Там лавочки поставили, они там сидят просто, отдыхают, морально отдыхают. Приходили из милиции, опять же начну про милицию, там был такой стресс у человека, он говорит: «Я таким никогда не был, я всегда ездил в командировки, а сейчас чувствую такое странное состояние, нервное». И он пришел ко мне, мы с ним поговорили, пообщались. Я сказал: давай жене позвоним. Позвонили жене, она его утешила, и он немножко отошел, отошел, и, слава Богу. Приходили ребята, многие на улице встречали: «Так и так, батюшка, вот вопрос». Всяко было, интересно. Вообще, священнику туда надо съездить.
Полина Митрофанова: Это школа жизни, наверное, тоже для священника.
— Да.
Полина Митрофанова: Это важно не только тем ребятам, которые находятся в Чеченской республике, это важно и тем батюшкам, которые едут туда на три месяца, это тоже, наверное, не маленький срок. Тем не менее, чем-то он, наверное, обусловлен, вот эти три месяца, дольше тоже сложно, меньше — не понять всей той обстановки, чтобы как-то на нее попытаться воздействовать в лучшую сторону. А где проходило само знакомство ваше с отрядом? Уже в Ведено, где расположение, собственно, самой комендатуры, или в поезде? Я знаю, отец Владимир Зайцев, который на смену вам туда поехал, настоятель Миссионерского отдела, говорил, что в поезде уже такое тесное общение начинается с теми, кто отправляется на смену ребятам в Чеченскую республику. Как вам удалось найти общий язык и когда?
— Это, скорее всего, уже по приезду все-таки, в начале, наверное, еще стеснялся так слишком назойливо себя вести. Там, скорее всего, когда уже пошла деятельность сама богослужебная. Скорее всего, там больше познакомились, именно в палатке офицерской, где отдыхал. Потому что в поезде я что делал? Только ел и спал и молился. А уже по прибытию туда, когда началась вся деятельность, они видят, что занимается священник какой-то деятельностью. Тем более там был командир отряда, он помогал так деятельно на утреннем построении, которое у них бывает по утрам он говорил: «Вот храм – давайте ходите, вам надо ходить в храм грехи замаливать. Он сам кстати ходил, что я хоть может так и говорю, что не было офицеров – сам командир кстати был примером в этом деле, он ходил в храм. По утрам заходил, смотрел как там дела в храме, идет ли служба, сколько человек заглядывало, сам писал записочки о здравии своих родственников, поэтому я думаю, что все будет хорошо.
Полина Митрофанова: Ну то есть действительно все-таки там старшие по званию – это пример. Есть уважение вот какое-то к офицерскому составу у солдат.
— Так это в их чине так прописано. Он же офицер, он командир. Поэтому уважение.
Полина Митрофанова: Но это может быть в чине прописано, но тем не менее может не вызывать уважения человек.
— Ну, мы все не без греха, всякое бывает. Да, даже и среди священников бывает, вроде бы священник, а не видишь образа. Так же и в среде командиров, есть командир, а вот в другом не видишь образа, стараемся исправиться, мы же все просим у Бога прощения, поэтому исправляемся.
Полина Митрофанова: Отец Сергий, а что представляет из себя вот вообще этот храм-палатка св. благоверного князя Александра Невского? Мы наверное себе плохо представляем что такое храм и палатка. В нашем представлении это все-таки такое благолепное сооружение с куполом и крестом. Как это на деле в Чеченской республике? Я понимаю, что там сложно построить такой постоянный храм, он должен быть передвижным. Что это такое храм-палатка?
— Это большая военная палатка.
Полина Митрофанова: То есть это действительно палатка, а не случайное название?
— Да, как и для всех военных, такая же палатка. Ничем не отличается. Вот точно такая же палатка, только новая. В этой палатке стоит иконостас, достаточно умно сделанный, разборный, собирается как конструктор. Иконы писаные, на удивление для меня, там, где я служу в Шалях, в нашей области, у нас там не все иконы писаные. А здесь иконы писаные, большие, красивые, то есть достаточно красивый иконостас с дверями со всеми, которые положены: северные, южные, царские врата, центральная икона, аналой, вокруг все иконы. То есть в храм, когда заходишь внутрь, удивляешься. Вот сколько мы там находились, мы сделали пол – настил, линолеум положили. В палатку заходишь, единственное, что напоминает о палатке, это ее своды палаточные. Все это красиво очень и тепло.
Полина Митрофанова: А сколько солдат в среднем собиралось на богослужение, вот если не праздничное?
— Всегда три.
Полина Митрофанова: То есть это постоянные прихожане?
— Да, я думаю, это те ребята, которые не там научились ходить в Церковь, не в Ведено, у которых опыт церковной жизни еще с мира принесен. Потому что они знали, что такое Причастие, что такое Исповедь, знали, как общаться со священником, как брать у него благословение и тому подобное. То есть этикет церковный они уже знали. Поэтому это те прихожане, которые продолжали свою духовную жизнь.
Полина Митрофанова: Ну, а были желающие принять Таинство Святого Крещения из других отрядов, комендатур? Как Вы их принимали к себе? Действительно замечательно, что в нашем 12-м отряде спецназа «Урал» есть такой храм-палатка, но я так понимаю, он там единственный.
— Я тоже слышал, что в России он единственный храм, именно как палатка, постоянная при отряде. Вот есть временные, но он постоянно выезжает с отрядом. А с ближайших подразделений, комендатур ребята крестились, с милиции крестились. Приходили, там в таких условиях они просят крещения, просят, чтобы Бог был им помощником. И это так и есть, много случаев, когда и пули мимо свистят, и гранаты взрываются, и никто не пострадал. Много же таких случаев, когда обнаружили зарытый снаряд, который должен был взорваться. Такие случаи были, все под Богом ходим, Он помогает.
Полина Митрофанова: То есть какие-то чудеса, явленные Богом, в таких экстремальных ситуациях особенно видны, особенно заметны.
— Да. Случайность, которая происходит в необходимое для нас время – это и есть чудо. Так и есть.
Полина Митрофанова: Отец Сергий, на Ваш взгляд, насколько вообще необходим такой храм-палатка там, где идут военные действия, насколько нужно его продолжать, потому что, наверное, были и проблемы, наверное, были люди, которые не принимали Вас, которые считали, что не нужен священник в воинской части? Но, тем не менее, Вы, как священник прожили три месяца, видели, насколько это нужно солдатам, насколько это меняет и боевую, и моральную обстановку внутри отряда?
— Там, конечно, батюшка необходим. Хотя у меня вот такие 50 на 50 остались воспоминания о моем там пребывании. Все-таки священник должен был сам по себе идеален, это я для себя учел, все-таки офицеры видят в священнике святость, они даже называют, порой, «святой отец». То есть они пытаются в священнике найти тот образец жизни, которому надо подражать. Мы не всегда такими бываем. Поэтому священник необходим, но он такой необходим, чтобы как командир вперед шел, чтобы они действительно видели в этом священнике непоколебимость веры, бесстрашие. Поэтому это хорошо. А с другой стороны для тех, кто отчаивается в жизни, пытается все перевести на деньги, на заработок, что военная служба, командировки – это только заработок, для тех священник является немножко таким тормозящим началом, чтобы сильно далеко человек не улетал в своих мечтах.
Полина Митрофанова: То есть это как-то обличает, наверное, человек чувствует, что вот греховная мысль его сюда привела?
— Да, да. Все, когда плохо, говорим «Господи, помилуй». Никто не кричит: «Спаси, друг» или что-нибудь. «Спаси, Господи» кричим, то есть вот в таких отрядах батюшка нужен. Только нужно ему какой-то статус придать, особый статус, не просто «рядом человека ходящего», а действительно статус, чтобы, если нужен священник, нужны и праздники эти церковные. Если это Рождество, то это Рождество полка, если это храмовый праздник Александра Невского, он же в честь Александра Невского, чтобы это был отрядный праздник. Как Татьянин день для студента, так и если это отряд и храм у них Александра Невского, то это именно отрядный праздник. Если это, допустим, день Крещения Господня, то это для отряда.
Полина Митрофанова: То есть не для того только, кто крестится событие.
— Да, не как батюшка, сопровождающий отряд, а именно такой статус придать. Это все-таки надо решать не низшему составу церковному, а высшему. Пусть наши Владыки там вверху подумают над этим. Статус должен быть иначе сделан, другой, очень важно, чтобы священник там был своим. Но за три месяца священник не может собрать ту семью, с которой будет молиться. Я много об этом думал тоже. Священник – он же отец, духовный отец, он вокруг себя детей собирает, духовных чад, а там это невозможно, потому что все меняются быстро, солдаты сменяют друг друга, поэтому постоянного нет ничего. За три месяца даже имя-то не успеешь выучить у многих. Вот в этом проблема.
Полина Митрофанова: Тот срок, который Вы были в чеченской республике три месяца окормляли наших солдат, там действительно достаточно много православных праздников пришлось. Не ощущалась эта атмосфера праздника? Ну понятно праздничная атмосфера в храме, а внутри отряда, не было атмосферы Рождества? Перед этим Новый год — светский праздник, но тем не менее, как это все отмечалось?
— Ощущалась. Отмечалось — офицеры на Новый год такой стол хороший сделали в палатке, вкусную такую еду положили, прямо смотришь — заглядение. На Рождество, так как они выезжали на операцию, они должны были выспаться, поэтому они ушли все спать, в основном. Зато, когда я пошел молиться, к нам пришли милиционеры ночью, начали так эмоционально отмечать Рождество, что многие говорят: «Ты уж успокой, батюшка, мы же должны выспаться перед операцией». Всякое было. Интересно было, Я бы сказал вся эта командировка просто интересная, для меня, что-то новое, потому что привыкаешь к постоянной работе дома, к постоянной такой службе дома, общению церковному, а здесь как-то из ряда вон выходящее. Тем более в статусе священника я в армии еще не был ни разу, что-то новое для себя нашел.
Полина Митрофанова: Ну, наверняка, изменились Ваши взгляды как-то на эту военную кампанию в Чеченской республике когда Вы оттуда вернулись? Как они поменялись, как Вы теперь воспринимаете вот эту войну?
— Я наверное не буду на этот вопрос отвечать. Сложный вопрос.
Полина Митрофанова: То есть, наверное, не осознать до сих пор.
— Он политический вопрос, поэтому тут, если надо, то надо искать его через Церковь в Чечне мира искать. А если нужно какие-то там другие рычаги, чтобы усмирить непокорных, то это не наша прерогатива, пусть другие думают.
Полина Митрофанова: Что-то Вы можете сказать тем матерям, у которых сыновья сейчас находятся в Чеченской республике, там, в составе этого 12-го отряда спецназа «Урал»? Они все переживают за своих сыновей. Вы как священник можете им сказать, как там сейчас. Ну, наверное, немножко даже успокоить можно матерей.
— Ждите, скоро вернутся. Отслужат, как надо и вернутся. Потому что мы мужчины и вы растили мальчиков, чтобы мальчики защищали, начиная с матери, с отца, с дома, с государства тем более. Солдаты отслужат и вернутся, все будет нормально, все будет хорошо. Как сказал другой батюшка, а если уж положено и голову положить, то без стыда положат голову, но я бы так сказал, что все на свете решает Бог. Он Хозяин этой жизни, поэтому и жизнь и смерть в Его руках. Мы же христиане, которые исповедуют Воскресение, как самый главный догмат Церкви. Поэтому вся наша жизнь, все наше счастье в Воскресении. А наши дети, наши сыновья, которые защищают границы нашей страны защищают там интересы народа, который там живет. По крайней мере, мир соблюдают на данный момент, на этот короткий промежуток времени, но и исполняют долг свой христианский, они же крест носят.
Полина Митрофанова: Действительно на все воля Божия, и Господь сохранит наших детей, потому что, ну, что делать, такая ситуация, что нужны там ребята, и наши ребята в том числе, из нашей области. Ну, будем надеяться, что все-таки на благое дело. Спасибо Вам большое, отец Сергий, время наше в эфире подошло к концу. Дорогие друзья, я напомню, сегодня у нас в студии настоятель прихода во имя святого апостола Андрея Первозванного районного поселка Шаля – иерей Сергий Шипилов. Мы говорили о поездке отца Сергия в Чеченскую республику. Спасибо Вам большое, отец Сергий и благословите наших телезрителей.
— Бог благословит, и меня простите грешного.
Полина Митрофанова: Вы смотрели программу «Духовное возрождение России». Помогай вам Господь.
|
Стенограмма передачи «Духовное возрождение России» от 6 февраля 2005 года. Ведущая Полина Митрофанова.
|
|
| Добрый вечер, дорогие друзья, в прямом эфире православного телеканала «Союз» и радиоканала «Воскресенье» программа «Духовное возрождение России». Меня зовут Полина Митрофанова. Сегодня я рада представить вам наших дорогих, уважаемых гостей. У нас в студии митрофорный протоиерей Валериан Кречетов – духовник Московской епархии, настоятель Покровского храма села Акулово и протоиерей Дмитрий Смирнов – председатель Синодального отдела Московского Патриархата по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными учреждениями. Здравствуйте, батюшки.Отец Дмитрий: Здравствуйте.
Отец Валериан: С праздником Вас.
Полина Митрофанова: Спаси Господи. И вас с праздником. Дорогие друзья, я напомню, мы работаем в прямом эфире. Мы будем с вами ровно час. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Вы можете задавать свои вопросы нашим гостям из Москвы. Ну, в первую очередь, 5 февраля Церковь праздновала Собор новомучеников и исповедников Российских – относительно новый для нашей Церкви праздник. Какова его важность для нас? Я знаю, что вы приехали на богослужения в честь этих праздничных дней. Какова важность сегодня этого праздника для современной России?
Отец Валериан: Ну, во-первых, это, конечно, свидетельство истинности нашей православной веры. Как Господь сказал «Я созижду Церковь Мою и врата адовы не одолеют ее». Что только не происходило в истории Церкви, трудно себе представить. Вот как раз вчера на службе были, отец Дмитрий проповедь говорил очень хорошо. Сказал, что число святых мучеников в эти годы превысило все, что до этого было, такое количество. И самое главное, что это в тот момент, как раз когда начался отход от веры во всем мире, который и продолжается. У нас, слава Богу, за их молитвы, на крови мучеников, сказано, Церковь основана, у нас начинается возрождение, теперь после того страшного периода, который прошел. Мне приходилось бывать и в Греции по долгу службы с делегациями, и на Афоне, мне там сказали, знаете, то, что было у вас, у нас приближается. Человечество ведь идет все вместе по какому-то завершающемуся этапу. Господь избрал Россию, чтобы перед концом, так скажем, существования человечества, хотя этот конец через 100, быть может лет даже, чтобы укрепить веру, потому что примеры живых святых опять же для укрепления веры. Вот знаете, батюшка тоже кое-кого застал. Я человек довоенный с рождения, я застал священников, которые прошли тюрьмы. У нас около храма есть исповедники, которые прошли такие вещи, которые даже трудно себе представить. Вот сейчас мороз, я всегда вспоминаю отца Евфросина, он сейчас похоронен, иеромонах Евфросин, пострижник из Оптиной пустыни, который 10 лет просидел на Колыме. Многие знают книгу «Отец Арсений», там есть такие моменты, когда там три дня держали в карцере, отца Евфросина три недели держали на морозе в таком карцере. Человек не может выжить просто, по-человечески не может, это свидетельство благодати Божией. Конечно, память новомучеников, это для нас такой фундамент нашей возрождающейся России, стон, не говоря об их молитвах. Живые примеры, как в не выносимых условиях человек не только сохраняет веру, но и вокруг себя оживотворяет все.
Полина Митрофанова: Я знаю, что Вашим восприемником при крещении был сторож храма.
Отец Валериан: Да, совершенно верно.
Полина Митрофанова: Священник Михаил.
Отец Валериан: Да, который потом был расстрелян в Бутыре.
Полина Митрофанова: В числе новомучеников. Приходилось общаться с прославленными людьми.
Отец Валериан: Да, ну, я, конечно, не общался, он меня держал младенцем. Но я думаю, наверняка, за его молитвы нас Господь сподобляет на служение. Ну, а у отца Дмитрия прадедушка новомученик.
Полина Митрофанова: То есть современное время богато, слава Богу.
Отец Валериан: Как раз, пожалуй, плод красно-спасительного сияния новомучеников, он сейчас входит в новое поколение священников. Вот живой пример с нами сидит. И многие другие. Оказывается, там кто-то, где-то был в его корнях или монашествующий, священнослужитель даже. Мы как раз участвовали на Рождественских чтениях в теме о семье, о родословии, роде, о родословной. Очень интересный момент, обращаясь к своему происхождению, к своим предкам, люди решили посчитать, сколько у нас одному поколению – ну, 25-30 лет, сколько у нас предков в наших корнях. Оказывается, если взять 10 поколений, отойди туда, тысяча.
Полина Митрофанова: А сколько мы можем назвать.
Отец Валериан: У каждого тысяча предков. Очень просто, это арифметика простая: бабушка с дедушкой, у них тоже бабушка с дедушкой.
Полина Митрофанова: В прогрессе.
Отец Валериан: Прогресс. Арифметика простая, элементарная, школьная. Ну, сейчас, правда, у нас теперь компьютер, у нас плохо таблицу умножения знают, но мы в свое время хорошо учили. Вот у нас такие корни. Конечно, у Пушкина там нашли бы, сколько ветвей, там несколько святых. У каждого из нас тоже есть и святые люди, богоугодные точно есть, потому что Россия ведь была таким богатством – Святая Русь она была. И сейчас, конечно, память новомучеников свидетельство той истины, что «врата адовы не одолеют». В том месте, где старались уничтожить и память, ничего, чтобы не осталось о наших великих царственных мучениках, здесь мы сейчас по телевидению выступаем, помните этот юмор, когда один из наших генсеков сказал: «Через 20 лет покажу последнего попа». Я могу сказать, что я самый последний, самый грешный. Даже последнего показывают. То есть не только лучших, но и последнего показывают по телевизору, то есть он в чем-то прав, видимо. Так можно интерпретировать его пророчество. Так что вот мы как раз и свидетели тому, что происходит. Вот здесь монастырь, там, где княгиня Елизавета, монастырь возрождается. Ну, представить себе не возможно было. Я застал, мой старец, у которого я служил в начале два года – отец Сергий Орлов – в монашестве иеромонах Серафим. Я ему говорю: «Батюшка, наверное, скоро конец». Он говорит: «Да, кто еще знает, сколько лет. Вот так еще все может повернуть».
Полина Митрофанова: Пути Господни неисповедимы.
Отец Валериан: Совершенно верно. Мы свидетели этому.
Полина Митрофанова: Отец Дмитрий, а Вы как-то свои корни ощущаете? Насколько важны для нас сегодня корни? Мы очень часто в современное время пытаемся отречься, такими космополитами стать.
Отец Дмитрий: Не знаю, я как-то себя космополитом никогда не ощущал, не был в этом качестве. Я участие своих предков в своей жизни чувствую просто очень определенно. Можно рассказать о некоторых таких вот совпадениях. Ну, например, вот я кончил семинарию, меня назначили в храм. Этот храм был самый далекий от моего дома в Москве. Потом я узнал, что настоятель этого храма был мой прапрадед, понимаете. И он был там похоронен.
Полина Митрофанова: Так Господь привел.
Отец Дмитрий: Сколько в Москве было храмов, сколько угодно. Потом, другое так называемое совпадение – я вот, например, когда возглавил факультет православной культуры в академии, из окон моего кабинета через речку виден был храм. Потом я узнал, что в этом храме был настоятелем, до этого 40 лет прослужил мой прадед, понимаете. И меня потом тоже назначили в этот храм настоятелем. Например, я начинал свое церковное служение в храме отца Валериана, был у него алтарником очень долго перед семинарией.
Полина Митрофанова: То есть и так Господь привел свидеться.
Отец Дмитрий: Это ближайший открытый храм был к тому храму, к месту последнего служения тоже моего прадеда в селе Знаменское, откуда он был арестован и расстрелян. И таких вот так называемых совпадений в жизни очень много. Вот еще, например, в том храме, где я начинал, Крестовоздвиженском, там был источник в честь преподобного Макария. Потом меня переводят в другой храм Митрофана Воронежского. Читаю житие Митрофана Воронежского, оказывается, он в схиме Макарий, я очень почитал этого святого, он перенесен в Митрофаниевский храм. Рядом с храмом Митрофаниевским храм Благовещения. Староста наш говорит: «У нас храм тесный, давайте возьмем этот храм приписным?» Я говорю: да, нет, наверное, в первое время будет тяжело. Читаю житие Митрофана Воронежского. Оказывается, первый храм, который он построил, был храм Благовещения. Я думаю, ну, Господь велит брать. И второй храм мы восстановили. И так далее. Жизнь и святых, и наших предков – непременное участие, они участвуют в нашей жизни как живые. Вот например, на день новомучеников преставился ко Господу величайший угодник Божий отец Иоанн Крестьянкин – величайший, это старец номер один. Вот 95 лет, и из них 60 он окормлял православную Русь, 60 лет был священником, причем он был исповедником, он за веру сидел в тюрьме, по-моему, 11 лет. И вот Господь его сопричислил к этим мученикам, это день его кончины. А чтобы мы не скорбели, день отпевания на «Утоли моя печали», ну, 365 дней в году, как могло быть это совпадение? Сам Господь избирает, показывает, к кому Он причисляет отца Иоанна. Отец Иоанн мне как-то рассказывал, как он когда-то выходил из лагеря, начальник лагеря у него спрашивал: «Вы поняли, за что вы сидели?» — «Простите, так и не понял». Начальник ему говорит: «Надо идти за народом». Отец Иоанн опешил. Начальник: «А не народ вести за собой». Вот он вел народ за собой в Царствие Божие, указывая своим примером, своей любовью, добротой, своим мудрыми советами, а в последние годы своей жизни отвечая практически на все письма, которые к нему приходили, это тягчайший труд. Будучи уже физически немощным человеком в 95 лет, вот Господь его держал только ради нас грешных, а сам он давно достиг Царствия Божия. Вот такое чудо. То есть новомученики – это не что-то когда-то, это наши современники, еще сейчас какое-то количество священников живет, им за 90, которые прошли этот путь. Поэтому их участие, оно вот до нашего времени дошло, и мы пропитались этим светом.
Полина Митрофанова: Ну, я знаю, что и сегодня подаются заявки в комиссию по канонизации. Ваш отдел по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными учреждениями тоже подает, воин Евгений Родионов, о котором подали заявку на канонизацию, подвиг совершил человек. Быть может, канонизируют его в данный момент, или нет на все воля Господа, но то, что мы можем почитать этого воина, это действительно и в наше время есть такие люди. Мы говорим, что сейчас нет войны, сейчас все тихо и спокойно, что тогда было время, когда можно было какой-то подвиг совершить на поле брани. Подвиг можно совершить всегда на поле духовной брани.
Отец Дмитрий: Конечно, и ведь прославляют не только воинов, но и предпринимателей, в Павловом Посаде прославили человека, который прославился тем, что много благотворительствовал. Это не обязательно подвиг, ведь это от слова «движение», движение к Царству Небесному, подвиг на любом поприще – на поприще рождения и воспитания детей. Вот в нашу эпоху, когда весь мир, имеется в виду европейский, не мусульманский, мусульмане очень любят своих детей, а вот бывший христианский мир ополчился на детей. Поэтому в этих условиях родить и воспитать семерых детей, разве это не подвиг? Когда все общество ощетинилось, представляете, у нас сейчас сирот больше, чем после войны. Вот представьте себе у кошки отнять котят, она плачет, ищет их, а современные матери там миллион детей бросили, ведь у большинства наших детей матери есть. То есть значит, что-то умерло в душе людей, поэтому очень многое в душах нам нужно возрождать. Слава Богу, теперь Церковь, благодаря и вашим усилиям, имеет возможность, пока еще на ограниченную аудиторию имеет возможность сказать слово Божие, воззвать к совести человека – это тоже чудо, это просто чудо из чудес, что в вашем лице ваша епархия, а через епархию вся полнота РПЦ имеет возможность в открытом эфире вещать о Христовой истине.
Полина Митрофанова: Тоже большая ответственность.
Отец Дмитрий: Разумеется, но раз Господь дал такую возможность, наделил этой ответственностью, нужно уже этому делу служить, совершенствоваться. Это же замечательно, чудесно. Вот почему именно в Екатеринбурге, вот Москва оказалась не способна с ее мощью организовать такое дело, а Екатеринбург смог. Значит, кто помог? Сами мученики. Ну, это же очевидно, что царственные мученики здесь помогли этому делу. Иначе не скажешь.
Отец Валериан: Да, вы знаете, в нашем приходе есть одна прихожанка Пелагея, кстати, тезка. Она мне рассказывала, еще в 48 году приснился ей отец, она увидела умершего отца. Почитала царя. Спрашивает: «Ну, как вы там?» Он говорит: «Хорошо». Он такой простой был человек. — «Вот у нас тут Хрущев главный. А у вас как?» — «А у нас все равны». – «Ну, кто-то у вас есть главный?» — «Главный царь Николай, ему все повинуются». Это я услышал еще 20 с лишним лет назад от нее. Я рассказал эту историю, правда, потихоньку тоже. Вот вам, пожалуйста, откуда все происходит? Было напечатано, но я могу для всей аудитории рассказать, несколько слов. Митрополит Филарет являлся своему дальнему родственнику. Этот факт записан. Я этого человека знал, его причащал, хоронил – Владимир Петрович Седов. И вот когда ему явился митрополит Филарет Дроздов, он ему сказал: «Ты ведешь такую воздержанную жизнь». Он никогда не только не пил вина, но и не чай, ни кофе – ничего, никаких крепких напитков. Никогда не ел мясо, конечно, не курил никогда. «Ты ведешь такую воздержанную жизнь, ты много раз был избавлен от смерти. Думаешь просто так? Я за каждым твоим шагом слежу». Так что многим обязан. Вот как отец Дмитрий говорил, у каждого в жизни есть, и в моей жизни то, что Господь сподобил быть на руках новомучеников наших. То, что происходит, наверняка. В жизни многих людей, оно имеет истоком то самое предстательство, о котором мы даже не знаем, может быть, потом только узнаем. Есть такое выражение хорошее, очень меткое: «Случай – это бог дурака».
Полина Митрофанова: Случайного ничего нет. И когда мы сегодня ждем какого-то чуда и говорим: «Что же нам Господь не посылает чудес?», мы просто не умеем видеть, наверное, слышать глас Божий.
Отец Валериан: Совершенно верно.
Отец Дмитрий: Иногда Господь посылает чудо какое-то очень простое, и в масштабе обычной жизни оно пустяковое, Он просто как бы дает знак: «Не волнуйтесь, деточки, Я о вас помню. А то, что вы просите, это не ко времени или вообще не нужно». Поэтому бывают какие-то маленькие чудеса.
Отец Валериан: Да, маленькие чудеса бывают. Может, человек этот увидит эту передачу. В свое время крестился раб Божий. Он очень образованный, доктор наук, человек ученый можно сказать. И вдруг ему мысль пришла – зачем я пойду креститься, вот если будет мне знамение. Ночь прошла, знамений никаких. Он походил, походил, и что меня дернуло. Взял включил радио, а там как раз кусок передачи и фраза: «… род сей лукавый и прелюбодейный знамение ищет, и не дастся им…» Он выключил, говорит, получил.
Полина Митрофанова: Ответ на свой вопрос.
Отец Валериан: И пришел креститься. Спаси и вас Господи. Так что чудеса на каждом шагу на самом деле.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, я напомню, в прямом эфире православного телеканала «Союз» и радиоканала «Воскресенье» программа «Духовное возрождение России». Сегодня у нас в студии митрофорный протоиерей Валериан Кречетов – духовник Московской епархии, настоятель Покровского храма села Акулово и протоиерей Дмитрий Смирнов – председатель Синодального отдела Московского Патриархата по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными учреждениями. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). И вот я вижу, у нас есть звонок, давайте послушаем нашего телезрителя или радиослушателя. Здравствуйте, мы слушаем вас.
Гость: Отец Дмитрий, благословите.
Отец Дмитрий: Бог благословит.
Гость: Хотелось бы узнать, где в городе Екатеринбурге можно было бы побывать на ваших лекциях, беседах?
Отец Дмитрий: Понимаете, я сегодня уже улетаю. У нас будет еще лекция в одном учебном заведении, даже не могу назвать точно его название, поэтому придется вам ограничиться сегодняшним эфиром.
Полина Митрофанова: Ну, я думаю, ваша лекция будет в эфире радиоканала «Воскресенье», будем стараться. Надеюсь, Вы не в последний раз в гостях нашей епархии. Ну, вот если говорить о родительском подвиге. Действительно родительский подвиг есть и актуален во все времена. Я знаю, отец Валериан, у вас, по-моему, 7 детей.
Отец Валериан: 5 сыновей, 2 дочери, и пока 23 внука.
Полина Митрофанова: И стаж ваш семейный больше 40 лет.
Отец Валериан: Да.
Полина Митрофанова: Это то, что для сегодняшней молодежи из области фантастики, если можно так сказать. В чем основа? Вот вы можете уже сейчас сказать, в чем основа крепкой семьи сегодня? Мы говорим, что у нас государство от Церкви отделено, мы сами по себе живем в этом государстве не церковном. Наверное, это оправдание. У нас нет такой духовной основы, потому что мы вне Церкви.
Отец Валериан: Вы знаете, православная семья – это образ Божий, раскрытый не в одном человеке, а в двух и трех, и больших, понимаете. Потому что когда мы говорим о вере, кстати, у меня есть такая не большая брошюрочка «Как верить», я даже с собой захватил. Дело все в том, что единственное вероисповедание мира только православное может исповедовать Бога, как Бога любви. Замечательно по этому поводу говорит Иустин Поприч сербский преподобный уже нашего времени. Он говорит, что: «Любовь не есть свойство Божества, любовь есть сущность Божества, и человек, сотворенный по образу Божию, должен иметь свою сущность и любовь. Если этого нет, это недочеловек, получеловек». Но он очень строго относится к этому чувству. Поскольку это сущность Божества, то любовь, она должна быть связана с Божеством, иначе это уже и не любовь в полном смысле. Поэтому он и говорит: «Любовь к человеку без любви Божией есть самолюбие, а любовь к Богу без любви к человеку есть самообман». Это апостол Иоанн Богослов говорит: если брата не любишь, то ты лжец. Но дело все в том, что именно только православная вера и может говорить о Боге, как Боге любви. Потому что там три Лица, Они находятся во взаимной любви. Любовь должна проявляться к кому-то, тогда это любовь. Если она ни к кому не проявляется, это не любовь, это себялюбие, это не любовь.
Полина Митрофанова: Это эгоизм. Извините, у нас есть еще звонок, давайте послушаем нашего телезрителя. Добрый вечер, мы вас слушаем.
Гость: С праздником. Раба Божия Лариса, Екатеринбург. Отец Валериан и отец Дмитрий, спаси вас Господи за ваши труды во славу Православной Церкви нашей. И мы очень рады видеть вас у нас в гостях здесь. У меня такой вопрос: бытует мнение, что те люди, которые пришли к Богу удивительным образом, ну, например, живя 50 лет без Бога, и вдруг так сложились обстоятельства, Господь привел. Что человек пришел к вере. Действительно ли, вот есть на небесах молитвенники, сродники наши, о которых мы не знаем, поскольку родословная не сохранена, вот, может, они молятся за нас, и мы, таким образом, пришли к Богу? И еще ваше отношение к этому вопросу? И какая нам помощь, живущим здесь, вот как молиться, если я вообще не знаю об этом человеке? Спаси Господи.
Полина Митрофанова: Спасибо за вопрос.
Отец Валериан: Мы уже на этот вопрос практически отвечали.
Полина Митрофанова: Да, в начале.
Отец Валериан: Связь непосредственно есть. Другое дело, что мы не знаем. Вот батюшка прекрасно знает, есть такие слова в литургических молитвах: «Благодарим Тебя, Господи, о благодеяниях явленных и не явленных». Это были деяния, которые не явлены, не открыта их первопричина. Кстати, вот когда некто начинает молиться, у них подъем такой, а потом как-то вроде охладевает как-то отношение. Я недавно услышал замечательное объяснение этого состояния, это происходит потому, что в начале с нами молится ангел-хранитель, но мы-то об этом не думаем, нам легко молиться вместе, а когда он нас немножко оставляет одних помолиться, вот тогда мы чувствуем свою немощь. Не то, что молитва пропала, ее и не было настоящей такой молитвы, просто с нами был ангел-хранитель. Так и в жизни промысел Божий, вот как батюшка сегодня говорил о смирении, Господь не заметно действует, Его действия сливаются вроде с нашими, а на самом деле, вот как апостол Павел говорил, что: «я много потрудился, да не я, а благодать, которая со мною». Это отвечая на вопрос, а я продолжу к вопросу о любви. Господь сказал: «Сотворим человека по образу Нашему». А когда сотворил его, сказал: «не должно человеку быть одному на земле». Чтобы он мог к себе подобному проявлять эту любовь. И как раз первая супружеская чета, она была в Раю – Адам и Ева, это чтобы была возможность любви. А постольку, поскольку Бог – Троица, вот господь и дает в браке подобных себе. Буквально человек по образу и подобию творит себе. И когда человек лишает себя этого, это безумие, понимаете. То есть он в себе уничтожает образ Божий.
Полина Митрофанова: Отец Дмитрий, я знаю, что в одном интервью вы говорили, что семья должна представлять собой такую домашнюю церковь, что муж – священник, жена – дьякон, а дети – народ Божий. Вот насколько сегодня такая концепция семьи вообще?
Отец Дмитрий: Ну, это же апостол нам в послании к Ефесянам говорит об этом. Семья – домашняя церковь, если это муж – предстоятель за свою домашнюю церковь перед Богом, он является священником. Жена, Господь сотворил помощницу, она несет дьяконское служение. А дети – это тот народ, который опять же дал им Бог для того, чтобы они вырастили из них христиан, членов Церкви, имеется в виду Вселенская Кафолическая церковь. Поэтому главное служение мужчин и женщин на земле – это составить домашнюю церковь, родить и воспитать детей, поэтому апостол говорит: «женщина спасается чадородием». Почему? Это ее служение. Потому что все мы призваны, мы род царский, взятый в удел, мы народ Божий. В чем божественность наша проявляется? В том, что мы исполняем волю Божию. Первая заповедь, какая была человеку дана? «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю». Люди не хотят выполнять эту заповедь Божию, это же воля Божия. Значит, те люди, которые не хотят, они подлежат исчезновению, и на их место придут другие люди. Это совершенно очевидно. Поэтому все те люди, которые восприняли это, что в духе времени ополчение такое на детей, на чадородие. Эти все народы, и наш народ тоже, если не остановится в этом злодеянии, он подлежит уничтожению, и придется нашу землю отдать другим народам. Это совершенно очевидно, без всякого калькулятора на счетах можно посчитать. Поэтому возврат к настоящему такому миропониманию, и вот этих всех причинно-следственных связей, возврат к Богу – это совершенно необходимо. И реализуется, осуществляется это именно через семью. Вот смотрите, вот простое дело, как бы ни был человек богат, вот сейчас очень многие люди помешаны на деньгах, что отражается, например, некоторые пристрастны к азартным играм. Что туда влечет? Жажда наживы.
Полина Митрофанова: Вообще, мамона.
Отец Дмитрий: Ничего не делая, получить деньги и т.д. Это стало знамением времени. Ну, представьте себе, во-первых, известно, что богатые тоже плачут. Вот у самого богатого человека в мире в одно время сын – наследник его империи – разбился на личном самолете. Ну, кто счастливый: я, у которого дитя живо, или он, у которого сын погиб, при всех его миллиардах. Деньги не дают карьеры. Но если ты достиг каких-то высот, стал третьим лицом в государстве или пятым, очень важные решения, тебе люди кланяются, но если у него сын оболтус, он же все равно несчастный. И так далее. То есть счастье только в семье, подлинное так называемое человеческое счастье – это только в детях. Вот если с детьми все в порядке, если они хорошие, добрые, даже вне зависимости оттого, конечно, отец, мать радуются, если он стал доктором наук. Ну, а если он доктор наук и негодяй? То никакой радости им от этого. А, может, он звезд с неба не хватает, но все говорят, что он хороший человек – это же гораздо важнее. И вот если стремиться не к внешнему, как вот сейчас – люди делятся на успех, но опять какой? Карьерный и денежный. Но этого не достаточно для счастья.
Полина Митрофанова: Сиюминутный успех.
Отец Дмитрий: Нет, он просто не приносит счастья, просто обман, понимаете, такая мишура. А семейное счастье, если есть в семье любовь, если есть послушание, если есть общий труд, если есть доброе друг к другу отношение, нет никаких таких пороков скверных, семья счастлива. Это ведь не купишь ни за какие деньги. Понимаете, вот силы души тратить на это предпочтительнее, поэтому нужно ориентировать современного молодого человека. Хочешь быть счастливым? Нужно делать так, как учит Церковь. И будешь счастливым, посмотри на наших предков, в чем счастье. Царь Соломон, который был самым богатым человеком в мире и самым мудрым, номер один, он сказал, что в этом мире все суета. Зачем наступать на старые грабли.
Полина Митрофанова: Давайте еще послушаем вопрос. Здравствуйте, мы слушаем вас.
Гость: Добрый вечер. У меня вопрос к отцу Валериану Кречетову. Это звонит священник Сергий из Казахстана. Несколько лет назад мы в журнале «Русский дом» прочитали заметку о том, что отец Валериан выходит в ночь под введение во храм Пресвятой Богородицы в поле и находит там распустившиеся вербочки.
Отец Валериан: Не совсем.
Гость: Это чудо мы здесь в Казахстане у себя проверили. В эту ночь вербочки распускаются.
Отец Валериан: Ну, вот видите, все, слава Богу.
Гость: Хотелось бы, чтобы об этом узнало как можно больше православных христиан. Может быть, довести до Святейшего Патриарха, чтобы установить новую традицию, как вход Господень в Иерусалим с распустившимися вербочками, так и вход Богородицы во храм встречать с распустившимися вербочками. Спаси вас Господи.
Отец Валериан: Спаси и вас. Я просто в этот раз немножечко оплошал. Я как раз у Святейшего служил, сподобился, хотел эти вербочки принести, но забыл, приглашен был на служение такое. Действительно этот факт был, который не объясним. В любой мороз верба распускается, а потом собирается, что еще более не понятно.
Полина Митрофанова: Наверное, не все нужно объяснять.
Отец Валериан: Ну что вы, есть многое на свете нашем, что и не снилось нашим мудрецам, видимо, потому, что они спят в это время, а это ночью происходит, около двенадцати. Как ни крути, а стрелочка-то подходит, приезжало телевидение, снимало этот факт. Это везде, просто никто никогда не обращал на это внимания.
Отец Дмитрий: Вот средняя полоса России и Казахстан уже проверили этот факт.
Отец Валериан: Да. Между прочим в отношение этих вещей есть в некоторых традициях, которые утрачены, забыли мы, понимаете, одним из этих примеров и является эта верба. Я услышал сам, пошел – действительно. Потом уже стал рассказывать. Ну, как-то у нас странно о таких чудесах молчат. Вот батюшка сказал правильно – пусть о них услышат все.
Полина Митрофанова: Да, не слышали, честное слово.
Отец Валериан: Есть такие добрые благочестивые традиции, например, у нас даже берут с собой – четверговая соль называется. Есть чин освящения соли, ну, такой обычай в четверг, поскольку готовятся к Пасхе, приносили яйца обычно в это время, потом уже в Великую Пятницу нет. Готовили заранее яйца, красили, все готовили. Ну, яичко с солью ведь нужно, для этого освящали соль, прямо крупную соль, добавляли пряности туда, а потом на Пасху раздавали эту соль. Ну, тут ничего такого нет, просто такой благочестивый обычай, напоминает, что все нужно освящать. Вот такие хорошие есть обычаи. В традициях есть очень много того, что создает красоту жизни, понимаете. Мы как-то все отбросили, у нас она стала серая, жизнь. Даже когда посты соблюдаем: это без масла, это с маслом, это с рыбой – вот эти ступеньки, я помню, вот как-то раз объявляют у нас, что можно с маслом, и вдруг в храме детский голос: «Ура!» Ребенок дождался. Дети ведь слушают все, у них ушки топориками. Ну, это, знаете, маленькая такая радость детская, но все украшает жизнь. Замечательно. Кстати, я вот хотел о традициях сказать, очень хочется, я вот прочитал замечательные слова митрополита Макария Невского, уже канонизированного. Проповедь на новый год. Он говорит: «Все желают друг другу счастья, но мало кто задумывается, что секрет этого счастья заключается, прежде всего, в исполнении заповеди «чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет, да долголетен будеши на земле». Тот народ, в котором будут почитать родителей и старших, тот народ будет жить благополучно, счастливо и просуществует больше, чем народ, который это перестанет и будет сборищем людей, объединенных контрактными брачными и другими договорами». Вот как он сказал.
Полина Митрофанова: Ну, и вы говорили, что атмосфера семьи должна продолжать атмосферу церковную, атмосферу служения.
Отец Валериан: Совершенно верно. Вот как батюшка сказал «малая церковь», так это и есть. Понимаете, там жертвенность. Вот когда венчают, говорят: «так возлюбил Господь Церковь свою, что предал Себя за нее». Из чина венчания, ну, сейчас точно не вспомню. Вот у меня 7 человек детей: 4 сына – 4 года. Ну, конечно, спать некогда особо было, я не помню, чтобы я считался, кто сколько там, жена сколько там, дети ведь наши. Я же сильней, так должен на себя большую часть брать. Когда мне кто-то из родственников сказал, они больные. Так я сказал: они больные, я здоровый, так что я со своим здоровьем так буду всю жизнь носиться. Кому-то послужить, ведь это же радость. Тем более своим детям.
Полина Митрофанова: Вот те слова «муж – глава семьи» нисколько не умаляют мужа в роли помощника жене в воспитании детей.
Отец Валериан: Когда я венчаю, я говорю, это настоящий мужчина – это тот, который умеет делать все, что делает женщина, кроме как рожать, конечно, не обязательно он должен этим заниматься, но уметь должен все, тогда это мужчина.
Полина Митрофанова: Я не могу не коснуться темы, к которой мы сейчас перейдем, это к разговору о вооруженных силах. Отец Дмитрий, вы председатель Синодального отдела Московского Патриархата по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными учреждениями, ситуация в вооруженных силах, наверное, никогда простой не была, ну, с другой стороны, мы сегодня любим обвинять армию, что там все плохо, дедовщина, но ведь армия – это отражение нашего общество. Сейчас очень тяжелая ситуация в Челябинске, на которую Патриарх отреагировал заявлением. На Ваш взгляд, с чем это связано, почему происходит, мы говорим о том, что нужно сейчас институт священничества в армии возрождать, насколько это может помочь ситуации? Почему так происходит в армии, где служат наши дети?
Отец Дмитрий: Конечно, возрождение института военного духовенства улучшит ситуацию. Внутри армейского коллектива существует круговая порука, и там косо смотрят на людей, которые жалуются. Но действительно бывает ситуация не выносимая, и тогда укрывать преступление нельзя просто. А священник как раз то лицо, которому человек может поплакать в жилетку, он как бы и в армии, и вне ее. Совершенно человек из другого мира, действительно отцом является, как его и именуют. И потом, армия, как и все наше общество, нуждается в православном просвещении. Ну, представьте себе армию, где воины друг над другом издеваются – это же абсурд. Русский солдат всегда отличался добротой. Еще Федор Михайлович Достоевский удивлялся, турок, который младенцев ловит на штык свой в воздухе, попадая в русский плен, он из котелка вместе с нашим солдатом кашу ест, никто его не обижает и т.д. То есть русский солдат никогда не отвечал на зверство врага ответным зверством, он сохранял свою христианскую душу. Это очень важно. Почему у нас такое озверение происходит? Это от безбожия. Если один военнослужащий обижает другого, пользуясь физической силой или тем, что он постарше, или у него там должность повыше, там сержант мучает рядового. Я понимаю, солдатики часто поступают маменькими сынками, ничего не умеют делать, руги и ноги не оттуда растут. Это может кого-то раздражать, но ведь можно все равно решать с любовью эти проблемы, а не давать какие-то ночные упражнения, или там на мороз выставлять, какие-то издевательства – это, конечно, вопиюще. Но это происходит от духовной неразвитости, понимаете. А в чем она выражается? В том, что человек не чувствует чужую боль. Не только сержант, но и офицер, он не чувствует боли за своих солдат, вместо того, чтобы пройти, проверить, так ли там все хорошо. Он ответственность имеет, но он относится халатно к своим обязанностям. Из-за этого такие вещи, к сожалению, и получаются. Но в то же время, хотя враги нашу армию, есть такой даже глагол «хают». С какой целью? Для того, чтобы лишить нашу армию самого главного оружия – это духа. Дух нашей армии превосходит дух любых армий. Пожалуйста, вот французская армия показала себя еще в 40-м году, это, так сказать, анекдот. Какую армию? Бундесвер? Он сейчас полностью подчинен НАТО, не имеет самостоятельности. Американская армия? Ну, мы видим, они не могут решить на самом деле проблемы в горячих точках, где они бывают: не решили во Вьетнаме, не решат и в Афганистане, так в Ираке и т.д. То есть они могут создать базу и с высоты 22.000 метров бомбить. Ну, вот представьте сейчас мысленно, мы сейчас партнеры, если американское войско сейчас придет на нашу территорию? Представляете, американские солдаты. Мы их просто вручную всех свяжем и положим, понимаете. Почему? Дух! И вот это их раздражает, и это их беспокоит, потому что, что они могут? Они могут только с помощью зарплаты поддерживать контингент, привлекать вооруженные силы, добровольно вот так вот служить в армии Западных стран охотников уже нет. А у нас до сих пор есть. И такое в народе воспитать отношение в армии во многом удалось, только благодаря, через средства так называемой информации, которые ангажированы деньгами, которые идут с Запада. Все очень просто. Народ наш беспредельно наивен. Вот какую пасту рекламируют по телевизору, той он и чистит зубы. А самостоятельно мыслящих людей все-таки, к сожалению, процентов 10 и вот, благодаря этому, меняется отношение к армии. Вот если посмотреть пропорцию: количество суицидов в гражданском обществе и армии. В армии на порядок меньше. Количество преступлений на тысячу человек в армии и гражданском обществе. Ну, армия тогда одни ангелы, понимаете. Хотя преступления есть, но их гораздо меньше, чем в вашем же обществе.
Полина Митрофанова: Нам все-таки дают только негативную информацию.
Отец Дмитрий: Да, конечно, есть, но извините, солдаты, они не на дереве растут. Армия может обвинять Министерство образования, Министерство социальное – это ведь ваши мальчики, вы их воспитали, ваши программы. В армию поступил, он уже был такой, не стал за два месяца злодеем. Это продукт общественной жизни, это вы же устроили из наших городов Лас-Вегас. В Москве больше игральных автоматов, чем в Лас-Вегасе. А потом что хотят, чтобы из этих детей, которые проигрывают все на свете, воины вырастали – это же смешно. Это же вы не боретесь с наркоманией, открыто уже у нас на Лубянской площади наркотиками торгуют в Москве. Это же вы власть имущие, вы правящий класс. А причем тут армия? В армию человек уже оттуда поступает. Это же вы разорили образование, что у нас 6% малограмотных солдат – читать и писать еле умеют. Такого же не было, ликвидация же безграмотности была полная еще 15 лет тому назад. Разорили школы, разорили народную жизнь, даже льготы отняли, заслуженные людьми. Они же этого не хотели, это насильно, под предлогом монетизации во что бы то ни стало отнять последнюю копейку.
Полина Митрофанова: Давайте еще послушаем звонок от нашего телезрителя. Здравствуйте, мы слушаем вас.
Гость: Батюшка, благословите.
Отец Дмитрий: Бог благословит.
Гость: Я из города Екатеринбурга. Если я обиделся на маму, что мне нужно делать?
Полина Митрофанова: Спасибо.
Отец Дмитрий: Это очень просто. Господь сказал: «Молитесь за обижающих вас». Обиделся на маму, ну, ты за маму помолись, хотя бы минутки две, уже в начале третьей твоя обида пройдет. Это всегда, если у тебя в сердце обида, помолись за этого человека, тем более за маму. Попроси у Господа терпения, чтобы она с вами не нервничала, чтобы ей дал Господь здоровья, чтобы она не тратила его на не послушных деток, и вся обида кончится.
Полина Митрофанова: Вообще, молитва – лучшее оружие в нашей жизни.
Отец Дмитрий: Конечно, конечно, и самое доступное, даже в карман не надо лезть. Вот оно всегда с нами, даже движений никаких не надо, только направить ум свой к Богу.
Полина Мит
|
Стенограмма передачи «Духовное возрождение России» от 17 января 2005 года. Ведущая Полина Митрофанова.
|
|
| Добрый вечер, дорогие друзья, вы смотрите программу «Духовное возрождение России». Меня зовут Полина Митрофанова. Тепла вашим сердцам и вашим домам в эти крещенские морозы. Я рада представить вам нашего сегодняшнего гостя. У нас в студии священник Николай Пантелеев – настоятель Архиерейского подворья во имя святого благоверного князя Димитрия Донского в 19-м военном городке, руководитель отдела культуры Екатеринбургской епархии. Здравствуйте, отец Николай.— Здравствуйте, уважаемые телезрители.
Полина Митрофанова: Дорогие братья и сестры, я напоминаю, как всегда, мы работаем в прямом эфире. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Мы ждем ваших вопросов нашему сегодняшнему гостю. Говорить мы будем и о работе отдела культуры Екатеринбургской епархии, и о предстоящем празднике Крещения Господня. В первую очередь, отец Николай, Вы человек с военной биографией, и храм у Вас тоже военный – как это влияет на Вашу работу в отделе культуры? Достаточно неожиданно, настоятель воинского гарнизонного храма – руководитель отдела культуры епархии.
— Хотелось бы начать с того, что Господь каждому дает таланты: кому 2, кому 3, кому 5. Ну, я вот себе обрел 2 таких таланта, которые я постарался раскрыть. С детства я служил в армии, параллельно проходил обучение сначала в Музыкальном училище, потом закончил консерваторию. И так получилось, что вот эти специальности, как военнослужащий и музыкант, они у меня неразрывно слились. После окончания консерватории, уже когда я пришел в храм Божий, я постарался обрести и найти себе те истоки, которые заложены во мне и под спудом лежали. Почему? Потому что в нашей семье был такой запрет на разговор о том, кто такие были наши предки. Меня это всегда интересовало и немножко даже настораживало. Но однажды просто напросто, когда наступило время, когда храмы открыты были, обнаружилось так, что мой прадед был священником. И я начал интересоваться, как же это и что. Я был крещен в детстве бабушкой, бабушка была как раз дочерью священника. Теперь я по женской линии, будем говорить так, восстанавливаю традиции нашего рода. И после этого, придя уже в церковь, поступив с первым набором в 94 году в Духовное училище, открылись, будем говорить, те дарования, те таланты, которые Господь во мне заложил, но о них, конечно, судить всем моим прихожанам и всем людям, которые со мной общаются и окружают меня. И, конечно же, наступил тот момент, когда, будучи священником военного отдела и будучи настоятелем гарнизонного храма и воинского храма не в простой части, а в научном центре. Научный центр, как я его для себя называю, это наш щит страны, один из щитов страны. Почему? Потому что те люди, которые находятся в этом научном центре, всегда могут выполнить задачу по защите от нападения, как химического, бактериологического, так и других конфликтов и, допустим, экологических бедствий. И хотелось бы сказать, что это действительно специфическое послушание. Почему? Потому что с простыми офицерами для меня было бы общаться гораздо проще, потому что в армии я провел 17 лет, и я в принципе знаю..
Полина Митрофанова: То есть, как общаться знаете, язык знаете?
— Да, будем говорить, на их языке я давно уже не общаюсь, но стараюсь и их призывать, чтобы мы помнили о том, что есть такой страшный и плохой грех, как сквернословие и, если мы будем от него освобождаться, то на замену этих слов нам понадобится много других слов, а для того, чтобы они в нашем языке обрелись, для этого нужно кое-что почитать. Вот такую форму работы я для себя выбираю. И Вы знаете, иногда офицерам становится стыдно, потому что я говорю: «Ну, я понимаю, когда несознательный ребенок матерится, но ты взрослый человек, как ты можешь?» И действительно бывает, что уже взрослые ребята, офицеры стараются вести себя достойно, и мы вспоминаем традиции того офицерства, которое было. И теперь уже в данный момент, когда Владыка дал мне послушание и назначил руководителем отдела культуры, пришлось вспомнить все, что было приобретено до этого дня, этого момента. Все эти связи, которые были налажены в этом городе Екатеринбурге, а я здесь учился, все те лучшие традиции этого города и музыкальной общественности, и театральной общественности, и людей искусства, слава Богу, у меня кругозор такой широкий, я не был замкнутым человеком никогда, меня интересовала культура вообще, во всех ее проявлениях. Поэтому в данный момент мне даже радостно, что я так востребован, очень радостно оттого, что есть такая нужда у людей в том, чтобы встречаться на наших встречах, которые мы проводим в виде концертов, в виде бесед, в виде встреч. И мне очень радостно, что именно в этом я вижу возрождение наших традиций, возрождение нашей страны. В том, что люди начинают интересоваться не просто теми течениями зарубежных стилей, которыми сейчас все напичкано. А эти стили не только в музыке, не только в художественном искусстве, мы видим, они пронизаны везде. Мы забыли, что такое наши «Блинные», мы забыли, что такое наши столовые, мы уже многое что постарались в этом отношении вспоминать, но нам предлагается все не то. И вот я считаю, что культура, если она будет возобновляться именно на этих традициях, мы будем вспоминать, как правильно проводить праздники – Рождества. Вот в этом году очень хорошо в этом отношении в Храме-на-Крови были запланированы мероприятия и, слава Богу, ни один не сорвался, проведены были концерты, каждый вечер святочный был проведен. И даже последний концерт вот вчера был проведен, прекрасный коллектив – хор «Умиление» из храма Преображения, из прихода. Батюшка Николай – хороший друг мой, наставник. Я всегда рад, что в этом храме такие хорошие традиции поддерживаются, всегда оттуда выходит достаточно много певчих – это хорошо. И Елена Львовна – та, которая руководит этим хором, тоже мы были очень рады вчера с ней встретиться, потому что, когда я начинал послушание свое нести в 19-м военном городке, она была моим первым регентом.
Полина Митрофанова: То есть все взаимосвязано и переплетено.
— Да, Господь ко мне очень милостив, и куда бы я не пришел, как это интересно для меня, всегда находятся знакомые.
Полина Митрофанова: Замечательно, что Вы, как руководитель отдела культуры, можете нести ту православную культуру и в воинскую часть, где Вы являетесь настоятелем храма, потому что люди, которые защищают и призваны защищать нас, очень важно, чтоб они были людьми высококультурными. Но все-таки Вам сложнее работать с людьми, посвятившими себя культуре, с людьми творческими или с прагматиками, скажем так, с людьми в военной форме?
— Ну, сложности есть в общении вообще всегда. И я сейчас, что замечаю, и первое, на что я указываю, когда ко мне приходят люди, очень большие проблемы в семьях именно из-за того, что люди разучились общаться. А что такое общение? Общение – это не просто так сесть и говорить, и говорить…
Полина Митрофанова: Это тоже культура – общение.
— Да, да, нужно научиться слушать, прежде всего. Нужно понять, что же тебе говорят. Так и в этом моем послушании, моем служении, когда я общаюсь с военными, там естественно есть определенные традиции, самое главное – это следить за тем, что ты говоришь, и отвечать за свои слова. Это мужское общество, будем говорить, и ограничим его так. А все-таки люди культуры – это смешанное общество, поэтому там больше эмоций, там больше красок, там больше рассуждений. И, конечно, в этом отношении любой профессиональный музыкант, как у нас это принято: говоришь ты хорошо, а теперь сядь, что-нибудь сыграй, тогда мы поймем, о чем же ты говорил. Поэтому здесь тоже самое. В армии, общаясь, тоже: говоришь ты хорошо, вот там самое главное – это пример личный. Если ты на личном примере не можешь показать воину, что ты можешь делать то, что ты от него требуешь, то уважать тебя не будут тоже. Поэтому сложно. Но у меня вот такой характер – где сложно, там интересно.
Полина Митрофанова: Ну, и Ваша непростая работа как священника – найти подход и к тем, и к другим людям.
— Да, да.
Полина Митрофанова: Да, это не просто, но, наверное, и интересно. Ну, а вот в Вашем представлении, что такое культура общества, культура человека. Действительно вот Вы перед разговором интересно сказали «культура от слова «культ»». Мы даже, наверное, не всегда об этом задумываемся, над этимологией слова.
— Да, над этим стоило бы задуматься. Почему? Потому что недавно, как вчера после концерта я пошел посмотреть выставку в Храме-на-Крови, которую сейчас представили мои сотрудники. И эта выставка была интересна чем? То, что тот художник, который выставился на эти дни, он является с точки зрения и мирового искусства достаточно высоко признанным человеком. Поэтому я посчитал нужным, что и такое искусство должно быть представлено для людей, чтобы у них возникли эмоции: либо эмоции положительные, либо эмоции отрицательные, либо сомневающиеся, но эмоции.
Полина Митрофанова: Эмоции – тоже важны, чтобы заинтересовался человек.
— Для меня люди должны либо любить, либо ненавидеть. Вот средних людей в этом отношении для меня не должно быть. Почему? Потому что именно средних людей надо бояться, именно эти люди, как правило, колеблющиеся, и не знают, какую позицию они займут. Но, тем не менее, и эти люди колеблющиеся, я думаю, придя на такие представления и выставки, могут получить такую эмоцию: либо они начнут понимать, либо отрицать. И поэтому в этом отношении хотелось бы сказать..
Полина Митрофанова: О культуре человека и общества.
— Да, то, что мы говорили о культе, да. Я встретил там человека интересного. И он ко мне подошел и сказал: «Как интересно». Я говорю: «А с точки зрения культуры как Вы это воспринимаете?» И он мне так интересно рассказал. Потому что действительно слово «культура» от слова «культ». И я очень рад был, что я именно это от него услышал. Почему? Потому что нам об этом рассказывали в курсе нашей Семинарии, и там это очень интересно было представлено. И что действительно мы должны понимать, что сначала существовала религия, и из религии уже лучшие традиции и те лучшие образы, которые еще хотелось и представить в таких искусствах, как театр, изобразительное искусство, музыка, они выходили и находили там отображение. И вот из этого потом и произошло слово культура. То есть я считаю, что можно считать проявление искусства и стиль и в музыке, и в театре культурным только те, где есть место для Бога. Вот есть место для Бога, и если это для человека, значит это культурно. А если нет места для Бога, человек показывает, какой он великий, какой он красивый, какой он, может быть, даже ужасный и порочный, как сейчас бывает, вот люди показывают, есть такие театры, которые показывают, какой он порочный человек, то есть, нет места для Бога. Бог не сотворил человека таким, это человек упал до этого состояния. И. если показывают тот или иной порок, то его должны показывать для того, чтобы в сравнении с чем-то понять, как же избежать этого порока, либо как человек исцеляется от этого порока. А если мы видим от начала до конца сплошь один порок.
Полина Митрофанова: Чем грешат сегодня многие фильмы и передачи.
— Да, то есть, нет у нас, как говорят американцы, «хэппи энда», то есть счастливого конца нет в этом отношении. Так вот я еще раз говорю, я считаю, что это не правильно.
Полина Митрофанова: Вот сказки были хороши в этом отношении. Там всегда был счастливый конец, русские народные сказки.
— Да, действительно, в этом отношении будем говорить, что это являлось нашим фольклором опять же. Ну, я для себя отождествляю это с тем, что действительно, когда ослабевает роль Церкви в обществе, когда, может быть, правительство не так много обращает на это внимания, и опять же присутствует культ правительства, культ правителя, может быть, культ красоты человеческого тела, еще чего-нибудь, но никак не культ Божественного, культ восхваления Бога, культ хвалы Богу как Создателю. Вот здесь и возникает такая ниша, то есть в любом случае ничего нового они открыть не могут, но они придают и отождествляют это в таких формах, которые просто-напросто уходят, и места для Бога уже нет, и это уже не для человека, а для какого-то субчеловека, или для субъективного мышления человека, но никак не объективного.
Полина Митрофанова: И падает уровень культуры в обществе, что мы тоже можем наблюдать сегодня.
— Да.
Полина Митрофанова: То есть получается, что «культура» — это исключительно слово с православными корнями, с православной традицией, с православной историей?
— Да, как никогда.
Полина Митрофанова: Вот на Ваш взгляд, в нашей Екатеринбургской епархии, как сегодня обстоят дела с культурой? Я знаю, что действительно много акций проводится у Вас. Насколько они результативны?
— Очень хорошие проекты те, которые сейчас существуют, и которые были созданы до меня руководителем, я бы хотел вспомнить первого руководителя отдела культуры, который уже сейчас почил в Бозе – отца Владимира Братенкова. Очень много для меня этот человек значит он привлекал мое внимание именно своим служением, своей компетентностью. А самое главное, что мне интересно, что он действительно как священник мог найти язык с этими театральными звездами и привести их к Богу. Вот это было самое интересное. То есть эти люди знают о том, что так должно быть, но никто им об этом не говорил. В этом отношении я хотел бы вспомнить такой случай, последний концерт был памяти Анны Герман, и приехало много исполнителей. И знаете, как было приятно, когда Валентина Васильевна Толкунова подошла и сказала: «Батюшка благословите».
Полина Митрофанова: Значит, люди культуры – люди православные, получается?
— Вот видите как. Надо же в этом отношении радоваться. Почему? Потому что даже, если из всей группы один человек нашелся православный, и он так ко всему этому относится, значит, мы не зря служим.
Полина Митрофанова: Тем более, если этот человек уважаемый, которого ценят среди культуры, значит, он уже даст что-то действительно многое.
— Да, вот мы концерт ее проводили, и она пела: «Ангел мой, будь со мной». Действительно, кто на этом концерте был, сейчас, наверное, вспомнили этот момент и заулыбались. Я после этого концерта подошел и сказал: «Валентина Васильевна, я сколько слышал много проповедей разных, но вот на такую большую массу людей (а в зале было 2000 человек), так доступно… и, когда после первых Ваших слов, весь зал запел: «Ангел мой, будь со мной…», я пока не слышал». Ей было очень приятно. «Валентина Васильевна, Вы, пожалуйста, во все концерты ставьте эту песню. Чтобы это было уже не как песня, но молитва». Действительно мне было до слез приятно. Вот Валентина Васильевна прониклась этим. Она мне рассказала, что интересно, что она была на Валааме, что она бывает в Киеве, и бывает в центре специальном нашем православном, где ей очень нравится и приятно. И поэтому, возвращаясь к вопросу о том, как же дела обстоят у нас в епархии, я хотел бы сказать о том, что одним из принципов моей сейчас работы стал такой, что я хочу найти в каждом нашем благочинии хотя бы по одному священнику, который когда-либо занимался такими вопросами: либо культурой, либо искусством, либо музыкой. И постараться уже через них действовать, наш опыт, наши проекты, коллективы, делать, совместные какие-то проекты вместе, чтобы их коллективы к нам приезжали, чтобы мы к ним приезжали. Чтобы эти традиции развивались, а не терялись. И это показало наше последние Рождественские представления, которые проводил военный отдел 2 представления, и в этом году провел отдел культуры 2 представления. Главным для меня было что, чтобы дети с наших далеких приходов приехали на наше Рождественское представление. Почему? Потому что мы сами знаем, что мы, здесь в городе живя, у нас больше возможностей куда-либо сходить, у нас много храмов, а в деревне он один всего храм. У нас много священников, а в деревне один священник, и есть ли он там – у нас 100 храмов без священников. У них возможности ограничены. Хотелось бы, чтобы в дни эти рождественские детишки приехали и посмотрели спектакль. Спектакль был прекрасный, светлый, чудный, красивый. Была хорошая интермедия перед спектаклем, были интересные игровые моменты. Ну, конечно, мы постарались, и благодарим всех благотворителей, кто помог нам, преподнести пусть скромные, но подарочки детишкам.
Полина Митрофанова: Ну, я знаю, что у вас замечательно проходит фестиваль мужской культуры «Дмитриев день», который и отдел культуры и отдел по работе с вооруженными силами проводит.
— Да, еще молодежный отдел вместе с нами.
Полина Митрофанова: Такой совместный проект оказывается всегда удачным.
— Да. У нас в нашем положении отдела культуры даже и записано так, что нужно стремиться к тому, чтобы большинство мероприятий проводилось совместно с другими отделами. Вот этот проект «Дмитриев день», он проводился совместно как с военным отделом, так и с молодежным отделом. И поэтому нам было в этом отношении легко, распределив эти все обязанности, проще было, а самое главное – интереснее. В чем? В том, что каждый отдел представил свои коллективы, каждый отдел представил свои формы, которые они хотели бы показать, каждый отдел показал свою работу. И это было интересно. Почему? Потому что все отделы должны идти в одном русле.
Полина Митрофанова: Главное, что этот проект был востребован, действительно люди откликались. Он по большей части, наверное, был рассчитан на людей молодых, на юношей, которым идти в армию. Насколько они сегодня будут относиться к своему воинскому долгу, и насколько вообще понятие патриотизма будет в них воспитано, будет зависеть будущее благополучие, благосостояние нашей страны.
— Да, очень большой акцент был именно в этом празднике, именно в этом, они поэтому так и называются «Дмитриев день» — дни мужской культуры. Но, тем не менее, помимо того, что существовало то развлечение, то состязание между мужчинами, что называется «стенка на стенку», закончились эти дни. Очень большое внимание мы уделяли тому, чтобы присутствовали именно фольклорные коллективы. А коллективы приехали к нам и из Магнитогорска, и из Санкт-Петербурга приехали коллективы, и из других городов России. И поэтому очень было интересно, что в этом проявлялась еще и семейственность, то есть в этих коллективах мы видели семьи: как они зарождаются, как они проводят вместе свой досуг. А мало того, что они еще его проводят, пропагандируя те традиции, которые необходимы нашему народу. Почему? Потому что я еще бы хотел, я еще под впечатлением вчерашнего концерта нашего хора «Умиление», сказать, что как бы хорошо, чтобы хотя бы в некоторых семьях пелся бы тропарь праздника, пелся бы кондак праздника. Как бы хорошо, чтобы в эти святочные дни кто-нибудь знал хотя бы 1-2 колядочки, и вот это бы передавалось потом из поколения в поколение. Это бы и являлось той культурой, тем стержнем, который бы нас поддерживал и давал бы нам возможность говорить о себе как о народе культурном.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, я напомню, вы смотрите программу «Духовное возрождение России». Сегодня у нас в гостях настоятель Архиерейского подворья во имя святого благоверного князя Димитрия Донского в 19-м военном городке, руководитель отдела культуры Екатеринбургской епархии – священник Николай Пантелеев. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Вы можете присоединиться к нашему разговору. Отец Николай, не могу не затронуть тему – завтра заканчиваются святочные дни, крещенский сочельник. Несколько слов, наверное, все-таки этой библейской истории, о том, насколько этот праздник нам сегодня нужен в современном обществе.
— Ну, совсем недавно мы с вами воспоминали чудо, чудо Воплощения, чудо Рождения младенца Христа. И вот наступают те дни, когда прошло уже 30 лет земной жизни Спасителя. Этот возраст как раз в еврейском народе считался возрастом зрелости мужчины. То есть в 30 лет мужчина мог выходить, занимать какие-то должности и заниматься каким-либо делом. Но самое главное, конечно, для еврейского народа – это дело проповеди. Поэтому так и получилось, что в 30 лет как раз Господь наш Иисус Христос пришел на реку Иордан, где крестил Иоанн Предтеча, и просил крестить и Его тоже. На что Иоанн Предтеча ответил: «Мне нужно от Тебя креститься». Господь сказал: «Исполни то, что написано, и то, что должно сделать». И мы видим как раз в этом моменте Богоявление. Именно с этого момента мы должны помнить, что Бог явился как Бог-Троица, то есть Бог-Дух Святый, Бог-Отец и Бог-Сын воплощенный как раз явились вместе после этого Крещения: в виде голубя Дух Святый, глас с неба – Бог-Отец и воплощенный Сын Человеческий Иисус Христос. И поэтому для нас, конечно, если мы Троицу должны считать рождением нашей Церкви, то этот момент мы, конечно, должны считать, что Господь явил Себя Троицей. И с этого момента мы люди будем говорить, должны исповедовать Бога как Троицу. И этот момент, конечно, важен для всех для нас. Почему? Потому что именно слово «богоявление», «просвещение» присутствуют в этих наших праздниках в эти дни. Мы должны помнить, что действительно в это время Бог явился уже в Троице, что освящается земля, освящаются воды, освящаются все вокруг, мы все освящаемся и просвещаемся. И именно в навечерие в этот день совершалось крещение оглашенных. И, пользуясь случаем, хотел бы вспомнить, вот недавно как раз в Рождество у нас прошел чин, недавно написанный, Литургия с Таинством Крещения совмещенная. Что интересно, что это Таинство совершения Божественной Евхаристии, Таинство Крещения произвели в колонии №2, рядом с нашей епархией. И отец Андрей меня пригласил, я с удовольствием поприсутсвовал при этом Таинстве. И мне было очень интересно, конечно, находиться там и молиться, и смотреть, как это все происходит. И такое же Таинство можно совершать, или как оно совершалось, я уже говорил, в те времена. Ну, и, конечно же, все мы будем знать и помнить, что рядом с приходом, где находятся достаточно чистые источники, сами мы очень много навредили уже на этой земле, они, конечно же, будут совершать крестные ходы туда. Батюшка будет совершать молебен на освящение воды. И все, как сказано: «Будут черпать и собирать в емли», то есть собирать в определенную посуду эту воду. Главное, написано – «будем умываться, освящать дома», причащаться даже. То есть вода освящается действительно, она может являться таким причащением, то есть в чем, естественно не как Тела и Крови Господня, но именно пожигать наши немощи, наши грехи, мы именно вот такую воду и воспринимаем.
Полина Митрофанова: К сожалению время в нашем эфире уже подходит к концу. В ближайшее время, я так понимаю, планы у отдела культуры нашей епархии большие. Все-таки идут святочные дни, все-таки идут праздники, освящаться будет воинский храм в Артиллерийском училище, тоже закладка камня будет производиться, тоже важное событие и для отдела культуры, и для военного отдела, вообще для всей нашей Екатеринбургской епархии.
— Очень важное.
Полина Митрофанова: И, отец Николай, в завершение, конечно бы, хотелось, чтобы Вы благословили всех наших телезрителей, потому что скоро праздник, мы все очень готовимся и ждем.
— Бог да благословит всех нас. И, конечно, хотелось бы вас всех благословить, чтобы вы все пришли в храмы Божии не просто водички взять, а именно за святой водой. Стояли бы молча. Почему? Потому что разговоры наши отвлекают нас от молитвы. А самое главное – приглашаю всех вас завтра утром в ближайшие храмы, потому что это навечерие, чтение Царских часов, которые читаются также накануне Рождества. И все это заканчивается потом Литургией Василия Великого. После этого совершается именно то освящение воды в храмах, которое мы и называем Богоявлением. Те, кто смогут найти себе место для Бога, отложить все дела, те приступят к этому Таинству и возьмут домой именно святую воду и те, наверное, и приобщатся к нашей культуре, к нашим традициям, а самое главное – могут считать себя православными.
Полина Митрофанова: Действительно наше должное отношение к православным праздникам – это проявление нашей высокой православной культуры. Спасибо Вам большое, отец Николай. Дорогие друзья, я напомню, сегодня у нас в студии был священник Николай Пантелеев – настоятель гарнизонного военного храма во имя святого благоверного князя Димитрия Донского в 19-м военном городке, руководитель отдела культуры Екатеринбургской епархии. Спасибо, всего вам доброго. Вы смотрели программу «Духовное возрождение России». Помогай вам Господь.
|
Стенограмма передачи «Духовное возрождение России» от 11 января 2005 года. Ведущая Полина Митрофанова.
|
|
| Добрый вечер, дорогие друзья, вы смотрите программу «Духовное возрождение России». Меня зовут Полина Митрофанова. Идут святочные рождественские дни, замечательное доброе время, время, когда на Руси искони отмечалось это событие праздниками, народными гуляниями. И о традициях нашего народа, традициях, которые сегодня, слава Богу, возобновляются, мы будем говорить с нашими гостями. У нас в студии Светлана Михайловна Николаева – специалист Учебного отдела Екатеринбургской епархии, преподаватель музыки в гимназии №176, педагог дополнительного образования и Марк Ильич Сидтиков – психолог Учебного отдела Екатеринбургской епархии. Добрый вечер.Светлана Михайловна: Здравствуйте.
Марк Ильич: Добрый вечер.
Полина Митрофанова: Наверное, Марк Ильич, начнем разговор с Вас, с Вами. Действительно, идут святочные дни до Крещения Господня. Что это за дни, почему они так назывались? И как готовимся мы к празднику Крещения в православной традиции?
Марк Ильич: Святочные – здесь все очень просто, от слова «святой». Дни от 7 января по 19 января – святочные дни, это дни святые, от праздника до праздника. В эти дни, как известно, нет поста, традиционного для христиан по средам и пятницам. И, как Вы сказали, действительно проводил их народ очень весело, говоря современным языком «отрывался».
Полина Митрофанова: Ну, хорошо так, по-доброму.
Марк Ильич: Да, по-доброму. Но, если по православному взглянуть, то есть по православному провести, то это не означает, что человек отпускает все страсти, отдается на волю полностью всех удовольствий, не знает меры в них, а предполагает просто тихую спокойную радость. В эти дни точно также замечательно было бы провести в храме, приняв участие в Таинствах.
Полина Митрофанова: Ну, вот 19 января праздник Крещения Господня, праздник, к которому мы сейчас готовимся, мы отметили Рождество, сейчас готовимся к Крещению. Что это за праздник, если говорить о православной традиции, о народной традиции мы будем говорить со Светланой Михайловной, а в православной традиции?
Марк Ильич: Что за праздник крещение, иначе называемый Богоявлением – это один из главных праздников православной церкви, один из двунадесятых. То есть один из двенадцати главных праздников. Посвящен он событиям, которые описаны в Евангелии, наверное, всем знакомым, когда спаситель приходит на реку Иордан к пророку Иоанну Предтече, принимает от него крещение. Это событие вспоминается и празднуется церковью именно 19 января. Если взять немножко историю, то можно сказать, что раньше Рождество и Крещение в Древней Церкви праздновались вместе. Отголосок этого мы можем видеть на Западе в его названии, праздник Крещения называют праздником трех царей, то есть, видимо, трех волхвов, которые на Рождество пришли ко Христу, принеся ему дары.
Воспоминание о празднике Крещения – один из главных моментов которого, посвящен вообще освящению воды, водной стихии. Тем, что Спаситель две тысячи лет назад вошел в воды реки Иордан, тем самым освятил водное естество, возвратил водной стихии ее первоначальную святость, чистоту. Точно также в церквах на Литургии, в храмах в день Богоявления на Литургии совершается так называемый чин Великого Водоосвящения или освящения воды. Каждый желающий может в этот день прийти в храм, наполнить этой водой, скажем так, свое жилище, унести с собой. Обычно мы наблюдаем…
Полина Митрофанова: Очереди.
Марк Ильич: Что даже люди формально верующие, как говорят сегодня, но спешат: вот что-то бесплатно вроде как дают, нужно взять, очереди стоят в храм и люди уносят воду.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, я напоминаю, вы смотрите программу «Духовное возрождение России. Мы работаем в прямом эфире. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Вы можете звонить и задавать вопросы нашим гостям. Сегодня мы говорим о святочных днях и празднике Крещения Господня, о народных традициях этих дней. Светлана Михайловна, ну, вот вопрос к Вам, действительно традиции народные, традиции православные, что бы мы ни говорили – это наши корни, это вера наших отцов, это православие. Вы работаете с детьми, с детьми достаточно маленькими – это 3 класс в школе, преподаете те же самые народные традиции, фольклор. Как сегодня детишки 7-9 лет отзывчивы к этому, насколько им это надо?
Светлана Михайловна: Детям в 3-м классе, особенно если мы говорим о маленьких детях, традиция фольклорная знакома с садика, то есть не с меня начинается фольклор.
Полина Митрофанова: То есть фактически с пеленок.
Светлана Михайловна: Начинается он с колыбельной песни матери, с того зерна, которое мать закладывает своему ребенку. Если это зерно проращивать, оно будет расти, вырастет прекрасное дерево в прекрасной традиции. А я только являюсь продолжателем того, что было заложено ребенку. В нашей гимназии работает замечательный проект, который называется «Народные праздники». Почему мы остановились на детях третьего класса – этот проект очень гармоничен с уроками музыки, которые идут по теме «Корни народные», то есть мы проводим интегрированный курс для детей, который связан и с уроками музыки, и с факультативной деятельностью педагогов. Здесь задействована не одна я, не могу говорить, что это только фольклор и он полностью на мне.
Полина Митрофанова: Традиции большие широкие.
Светлана Михайловна: Это большая команда учителей: учителя истории, литературы, учителя технологии, которые занимаются историей костюма, учителя изобразительного искусства, которые отражают в своих интегрированных уроках связь фольклора и живописи, это учителя физкультуры, которые будут проводить у нас конкурс «Русский богатырь» с народными играми. То есть это очень такой пласт широкий. И нельзя говорить только о музыкальном фольклоре. Музыкальный фольклор – это широкое поле, которое можно раньше начинать, чем в третьем классе, но у нас в гимназии с третьего класса. Мы имеем опыт уже второй год: первый год у нас был пробный, пойдет или нет, а этот год уже решили сделать проект «Народные праздники» проектом городского масштаба. Педагоги всех районов положительно откликнулись. В сентябре прошли семинары, был представлен как дидактический материал круг православных и народных праздников, программа. И по этому кругу сейчас работают учителя многих районов, школ города Екатеринбурга. Немножко скажу, что предполагает круг, то есть это не просто какой-то макет, на который смотришь. Нет, цель его – проживание каждого праздника с детьми педагогов, а также родителей, что немаловажно, в этом и есть педагогичность народных праздников, когда вовлекаются не только дети, но семья, родители, рушится какой-то хаос школы, приобретает систему. Это очень важно.
Полина Митрофанова: Ну, то есть народные праздники, в отличие от многих современных, это не праздник ради веселья, это праздник ради обучения, ради культуры – они очень многое дают.
Светлана Михайловна: Я хочу сказать, что народные праздники никогда ведь не были оторваны от народа, народный праздник всегда был связан с православным праздником. Вы знаете, как люди чтили смену времен года, как они поклонялись нашей земле, как они это все несли и трепетно передавали своим детям, потом дальше. Вот эти традиции, преемственность сейчас немножко у нас потеряна, что мы сейчас и стараемся возродить. У меня фольклор не только в третьем классе, у нас выстраивается своего рода фольклорная вертикаль. Дети, которые не занимаются фольклором, они постоянно находятся в информационном поле, то есть они слышат, видят. Самая верхушка фольклорной вертикали – это 7 класс, то есть они выросли с 3 класса, считайте.
Полина Митрофанова: То есть продолжатели того, что Вы даете, есть.
Светлана Михайловна: Да, и я хочу сказать, что это не только дети, это ансамбль педагогов, то есть это еще больше – самая верхушка – это педагоги.
Полина Митрофанова: Действительно, когда дети видят, что и педагоги этим увлечены, это же авторитет.
Светлана Михайловна: Но у нас преемственность фольклорная отражается в театральном действии, в котором задействовано более 180 человек, — это проходит у нас каждый год в декабре. Руководителем, режиссером таких крупномасштабных акций, проектов является Осаняк Людмила Семеновна. И вот мы с ней вместе привлекаем и учителей, и детей, где принимают участие и вокальные ансамбли, и танцы, и фольклорные ансамбли, как учителей, так и детей.
Полина Митрофанова: Ну, вот Вы сказали, что с колыбельной матери впитывают дети эти народные традиции, наверняка, среди Ваших третьеклассников есть те, которые не впитали, их большинство. Все-таки можно начать в третьем классе давать вот эти азы, нужно ли это? И насколько он, будучи до этого своего возраста оторван от народных традиций, сейчас готов их принять?
Светлана Михайловна: Да, начинать было очень сложно, не скажу, что все на «ура!» приняли. Приходилось выслушивать всякое, но это ведь не делается одним днем, Вы понимаете? Это очень тонкая и кропотливая работа педагога. Прежде всего, находились своеобразные методы работы с детьми, все построено должно быть на интересе, игровой вариант, игровой подход к изучению любого праздника. Если мы берем музыкальный подход, то это игры. А какой ребенок не хочет поиграть? А. если он играет, и незаметно подключаешь пение, вот он тебе. Пожалуйста, уже и поет, уже синкретический какой-то момент. Когда он поет и играет, он начинает уже двигаться, он как-то себя в пространстве ощущает по-другому. Вот элемент хореографии какой-то целью своей ставишь, добиваешься. Получается. Ну, я говорю, что не делается все одним днем. Первый год вот у нас сложно было, а потом все нормально.
Полина Митрофанова: Марк Ильич, ну, вот Вы как психолог работаете уже с подростками, с ребятами более старшего возраста, не третий класс, конечно, свои сложности, но все-таки это благодарная аудитория. Ребята постарше, насколько они сегодня готовы это принять, вот если говорить о празднике Крещения? Нет ли такого у них, что это праздник наших бабушек, праздник исключительно церковный? Как сегодня можно адаптировать этот праздник для людей молодых, чтобы им тоже было интересно?
Марк Ильич: Дело в том, что праздник Крещение, он, как никакой другой, очень символичен, и принять, понять, осмыслить, осознать значение, смысл, какие-то ключевые моменты этого праздника, может и хочет не только молодой человек, вообще любой человек. Почему? Потому что освящается в праздник Богоявления вода, водная стихия. Что такое вода? Ну, во-первых, вода, она естественным образом ассоциируется с чистотой, с очищением, значит с каким-то обновлением, возрождением всегда. Обновление, очищение, возрождение, знаете, это можно назвать «экзистенциальные порывы», такие вечные порывы человеческой души. Каждый человек хочет жизнь свою обновить, возродить, ну, конечно, тогда, когда он думает, что ее нужно обновлять, возрождать заново. Если зайти в храм, когда совершается чин Великого Водоосвящения, мы как раз услышим, почувствуем не только рассказ о событиях праздника, а глубокое переживание вот этого обновления, новой жизни, реставрации человеческой целостности. Вот так.
Полина Митрофанова: Ну, то есть то, что люди заходят в эти крещенские дни в храм, чтобы освятить воду, пока не понимая особо в этом смысла, тем не менее, это тоже уже хорошо, это тоже их первый шаг, возвращение к истокам?
Марк Ильич: Это замечательно, конечно, в любом случае, если человек просто заходит в храм, наполнить крещенской водой какую-то емкость, то это уже говорит о том, что он не гнушается благодати, которая в церкви, не гнушается благодати святой крещенской воды, без которой невозможно ни одно фактически священнодействие. И, может быть, когда-нибудь в сложные моменты своей жизни, он еще раз вспомнит о храме. А вода крещенская в любом случае ему поможет. И бабушкиным праздником это быть никак не может, хотя бы потому, что купаться в проруби – это занятие, мне кажется для мужественных.
Полина Митрофанова: Для крепких и здоровых.
Марк Ильич: Мне кажется, не только для крепких телом и здоровых, но и для крепких духом. Тут ведь нужен не только какой-то определенный тонус, но и решиться. Сколько нужно решимости. Если однажды молодой человек или девушка искупается, знаете, это же целое событие огромное, переживание. Момент какого-то психологического изменения, становления, выше если брать, какой-то духовный момент подвижничества.
Полина Митрофанова: Когда человек понимает под этим какую-то духовную православную основу, не просто купание в проруби. Как какое-то физическое действие, то действительно есть у этого события свои традиции. Это тоже очень важно для них, и в том числе ваш учебный отдел помогает людям молодым осознать. Что же такое народный православный праздник, и откуда идут эти традиции, обычаи, поверья.
Марк Ильич: Традиции. Ну, я в начале передачи сказал, что это очень древняя традиции купания, она как раз связана с тем, что после того, как Спаситель освятил воды Иордана, тем самым освятил водную стихию, для каждого человека стало возможным воспринять вот эту чистоту, первозданность, смыть с себя все болото греховное, все плохое, нечистое, начать заново жизнь.
Полина Митрофанова: То есть то, что мы и делаем в крещенскую ночь.
Марк Ильич: То, что мы и делаем в крещенскую ночь.
Полина Митрофанова: Светлана Михайловна, вот святочные дни идут, мы их знаем как колядование, колядки. Вот если перейти к такой практической части нашего разговора, колядки – что это сегодня? И как сегодня дети понимают это? Как Вы сегодня можете дать им объяснение, толкование вот этого действительно праздничного действия?
Светлана Михайловна: Ну, что я могу сказать? Мы ведь начинаем работать с детьми с сентября месяца, они уже готовы к тому, что мы фольклор изучаем.
Полина Митрофанова: То есть к январю уже подготовлены в какой-то степени.
Светлана Михайловна: К декабрю, к январю они уже хорошо воспринимают любую информацию. Что касается колядок, то здесь вообще никаких проблем нет. Правильно было сказано, Марк Ильич, что это время обновления, Вы, наверное, знаете, что колядки несут за собой такую хорошую традицию, как ряжение. Как говорят, чем страшнее, тем лучше, чем больше ты нарядишься, тем будет веселее. Наряжались ведь по-разному. Чем смешнее. Мать одевалась в платье дочери, накручивали там себе на голове соломенные букорьки, маски. У нас на Урале использовались такие маски, как шуликаны, горбуньчики и букорьки. Вот мы детям и объясняем, пытаемся даже сделать какие-то эскизы костюмов. И дети чувствуют себя в их роли. И потом по традиции обновления, то есть все это уходит, все хламье, тряпье как бы оно должно уйти, остаться в старом году, на смену нового года прийти все хорошее, доброе. Также, почему у нас святки заканчиваются великим праздником Крещения? Вот они идут с 7 по 18 января, все последний крещенский вечерок, и заканчиваются святки. Вот все мы – ряжение, все маски оставляем в старом году, переходим в светлое, доброе. А так непосредственно практически в школах, то это праздники – святки мы проводим внутри школы, без выхода на улицу, то есть проводятся игры святочные. Ну, сначала пишется сценарий – это понятно, до этого разучиваются песни, которые непосредственно должны петься на празднике, на святках. Разыгрывается или святочная вечерка, или просто святки, в зависимости от того, насколько дети подходят по возрасту и адаптированы, по способностям.
Полина Митрофанова: Ну, по мере того, насколько ребенок может понять, усвоить, потому что информация важная.
Светлана Михайловна: И музыкальная информация, и информация теоретическая дается. Проводиться у нас будет праздник 17 числа, перед Крещением. Это колядование по школе, сам сначала праздник, потом колядование. Мы придумали замечательное, в прошлом году у нас был проект «Самовар желаний». Это не гадание как таковое, потому что дети маленькие. А вот «Самовар желаний», куда опускаются, каждый ребенок пишет свое желание и опускает в этот самовар большой. Вот 90 желаний, все перемешиваются. И во время колядования опускает ребенок руку в самовар, вытаскивает, и то желание, которое ему попадется, обязательно сбудется. И вот парадокс, или нет, но в прошлом году все желания наши исполнились.
Полина Митрофанова: Ну, действительно много каких-то языческих традиций у праздника, но очень много и православного привходит в детские души, когда они начинают усваивать, что это действительно святочные, святые дни. Насколько меняются детишки, третьеклассники, не говоря даже только о святочных днях, вообще изучая эти праздники, наши народные православные традиции, можно ли отследить, что к концу, когда они это учили, что-то меняется в их сознании, с каким-то другим интересом относятся к нашей истории, традициям? Есть ли вот такое изменение?
Светлана Михайловна: Ну, конечно, нельзя без этого вообще говорить тогда, что мы делаем. Дети в начале года, не подготовленные, отвечают на тест: назовите, пожалуйста, несколько праздников народных – подчеркиваю. Они называют: 1 сентября, Новый год, 8 марта, ну, знают хорошо все Пасху – вот единственный праздник, который они могут назвать. Все. Все остальные они считают тоже народными праздниками. Ну, ладно, мы можем согласиться – Новый год, но никто ведь не пишет: святки или Крещение. Но потом, дети ведь проживают весь год. Пожалуйста, в сентябре – праздник осени, потом Покровская ярмарка, потом мы проводим праздник «Кузьминки», уроки по Параскеве Пятнице, теперь святки, дальше Масленица – они это все проживают, они знают, что должно, что присутствует в каждом празднике. Это игры, это песни, это какие-то загадки, розыгрыши. И все это обязательно связано со временем года, с природой, с изменением природы. Они не могут уже по-другому, к концу года это уже другие дети.
Полина Митрофанова: Важно то, что дети научаются просто праздновать, дело в том, что сегодня праздник – это какое-то застолье.
Светлана Михайловна: Да, они это делают без усилия, в процессе игры, они даже не понимают, что они изучают праздники, и мы не акцентируем на этом внимание: давайте поиграем, давайте выучим, а вот знаете, как раньше было. Это действительно, как Вы правильно сказали, «благодатная почва» — третий класс, и для приема информации, и для отзывчивости, очень подвижные дети.
Полина Митрофанова: Ведь действительно очень важна реакция родителей, сталкиваетесь ли Вы сейчас с каким-то непониманием, вот в начале Вы говорили, что все достаточно сложно принимают, но в процессе, когда родители видят, чему научается ребенок на этих занятиях, факультативных занятиях, как меняется его сознание. Очень важно, когда в храм, и очень много об этом говорят, когда в храм взрослый приходит через своих детей и к познанию православных народных традиций взрослый приходит через своих детей, есть вот такие примеры?
Светлана Михайловна: Сложности есть, но мы все равно работаем с семьями. Сложности есть в тех семьях, в которых другая вера, то есть они могут не принимать наши традиции. Но чем мы оперируем? Если ты живешь на Урале, в конце концов, в России, правильно, то хотя бы знать традиции своей местности ты должен, независимо от того, какой ты национальности. В том месте, где ты живешь, традиции уральские, хотя бы праздники ты должен, ну, не должен, но хотелось бы, чтобы ты знал.
Полина Митрофанова: Ну, а где Вы берете сам вот этот материал, потому что действительно сегодня очень много народных традиций кануло в Лету, они забылись абсолютно, и сложно, наверное, извлекать их, вот этот многолетний пласт, когда мы просто забывали, мы отказывались, отрекались от своих традиций, пытались жить по-новому, и новые праздники насаждались нам? Где Вы сейчас находите материал, этот богатейший материал о народном опыте?
Светлана Михайловна: Ну, это очень большой материал, теоретический. «Дом фольклора», пожалуйста, они продолжают ездить в экспедиции, они собирают и информационные источники, и музыкальные привозят – ноты, это не ноты, а записи на кассеты, на диски, и потом они расшифровываются, записываются нотами. Хотя народная традиция – это устная традиция. Мы очень тесно поддерживаем связь с таким казачьим ансамблем, как «Багрин», руководитель его Нестеров, наверное, очень известные люди. Вот у них огромный багаж музыкального материала, они даже рады поделиться им, чтобы оно не с ними вместе осталось, а это знал еще кто другой. Дальше, я поддерживаю связи с артистами Уральского хора, с Музыкальным училищем, то есть там проходит много концертов. Бываю на конкурсах – это тоже своего рода обмен опытом. Делаю обработки сама каких-то песен народных, потому что не все песни могут хорошо в нашем времени адаптироваться, приходится или сделать аранжировки какие-то, или добавить противосложение – ну, это что касается работы музыканта. Ну, вот в общении, насколько у тебя тесен уровень общения у педагога, ну, педагог постоянно находится в развитии, в совершенствовании.
Полина Митрофанова: Марк Ильич, ну, вот вы как психолог работаете, наверное, с какими-то сложными проблемами, ситуациями у молодежи, сейчас их очень много, действительно: и компьютерная зависимость, и страшная болезнь – наркомания, и табакокурение, пристрастие к пиву. Сегодня очень много можно перечислять того, к чему пристрастилась наша молодежь. Наверное, сами и невольно, но я думаю, разумные люди и не хотели, но, тем не менее, та обстановка, которая их окружает, она приводит их к этому. И вот те народные праздники, которые мы сегодня пытаемся возрождать, насколько они могут помочь духовному, душевному обновлению нашей молодежи, если говорить о людях молодых? Насколько они могут спасти вот эту тяжелую ситуацию в стране, ситуацию с осознанием самого себя и своей жизни, как мы живем и к чему мы идем в этой жизни?
Марк Ильич: Напрямую могут помочь: и духовно, и душевно обновиться, и помочь развитию ребенка. Ну, вот для начала скажем, что просто, когда ребенок участвует в праздновании, поет, двигается, танцует, играет какую-то роль, само по себе это уже терапевтично. Почему? Потому что ребенок, если он застенчивый, если он замкнутый, он преодолевает это, он творчески самовыражается, если ребенок не общителен, он начинает больше общаться, он использует свои ресурсы, как-то изменяется. И сами по себе уже вот эти народные традиции, сама форма их переживания, проведения, она уже ценность имеет, не говоря уже о том, что это приобщение к многовековому духовному наследию, ценность которого, наверное, ни у кого не вызывает сомнения. Потому что если с такого возраста, достаточно юного, третий класс, да, человек приобщается к духовному опыту народа, к духовному наследию. То в нем уже формируется стержень, прекрасный стержень, который не даст ему упасть, если в дальнейшем ребенок, уже не ребенок, когда он будет уже не ребенок, будет вынужден, будет вовлечен или как-то попадет в проблемы, связанные с наркотиками или алкоголизмом…
Полина Митрофанова: Он будет устойчивее.
Марк Ильич: Да, он будет намного устойчивее, конечно, ему намного легче будет снова встать на ноги.
Полина Митрофанова: Спасибо большое, к сожалению, уже время в эфире подходит к концу. Действительно здесь уже вывод такой вот главный разговора: православные традиции, народные традиции, они связаны абсолютно неразрывно. И вот эти вот святочные дни – это дни святые, дни очень добрые, дни очень чистые, и дни праздничные, потому что православная вера – это вера радости. И то, как сегодня дети воспринимают веру через праздники, через эту радость, даст Бог, это духовное будущее нашей России, они станут действительно настоящими людьми. Спасибо вам большое, дорогие наши гости. Я напомню, сегодня у нас в студии были: Светлана Михайловна Николаева – специалист Учебного отдела Екатеринбургской епархии, преподаватель музыки в гимназии №176, педагог дополнительного образования и Марк Ильич Сидтиков – психолог Учебного отдела Екатеринбургской епархии. Еще раз спасибо, что пришли к нам. Дорогие друзья, вы смотрели программу «Духовное возрождение России». Мы встретимся завтра в это же время. Помогай вам Господь.
|
Стенограмма передачи «Духовное возрождение России» от 12 декабря 2005 года. Ведущая Полина Митрофанова.
|
|
| Добрый вечер, дорогие друзья, вы смотрите программу «Духовное возрождение России». Меня зовут Полина Митрофанова. 16 декабря в 18 часов в помещении Екатеринбургского Цирка пройдет форум «Ассоциации родительских комитетов города Екатеринбурга». Массовая культура сегодня создает у молодежи и подростков искаженное представление успешности вхождения во взрослую жизнь. Легкие деньги, поиск удовольствий названы целями жизни. Современная субкультура, насаждаемая в молодежной среде, представляет собой продуманную стратегию разрушения вековых национальных традиций, общественных устоев, социальных норм поведения и нравственности. Сегодня мы все-таки должны говорить о роли родителей, о роли школы, а уж никак не улицы в воспитании наших детей. И у нас в студии гость – Наталья Федоровна Алиева – кандидат педагогических наук, доцент кафедры специальной психологии Института специального образования УрГПУ. Добрый вечер, Наталья Федоровна.— Добрый вечер.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, мы работаем в прямом эфире. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Мы ждем Ваших вопросов.
Наталья Федоровна, Вы все-таки работаете с системой образования, в системе образования, какие сегодня есть у родителей возможности взаимодействия со школой, возможности, направленные на совместное воспитание детей? Потому что ребенок очень много времени проводит в школе, порой, не меньше, чем дома.
— Да, возможности-то большие, было бы желание. Если у нас в стране сейчас отцовство и материнство не на должной высоте, то есть создаются такие условия, что ребенка мы воспитываем, походя, впопыхах, отдавая это очень важное воспитание в руки других людей, пусть общественных родителей – это педагог или учительница. Но все-таки эта самая главная функция у родителей. Как в песне пелось: «Но, прежде всего, мы родители, а все остальное потом» — потом агроном, астроном и т.д. возможности есть большие, — повторяю, — было бы желание. Но я хочу сказать, работая в системе образования, что есть ведь такие данные, что труд учителя — вот единственная профессия, и в русском языке это отражено, это подвижничество. Потому что это отдавание самого себя постоянно детям. И символ педагогики – это пеликан. Я училась в Ленинграде в Университете имени Герцена. И там, на фронтоне был изображен пеликан, у которого птенцы каждый день выклевывают тело, оно восстанавливается. Так и педагог – это профессия донорская, постоянно нужно отдавать себя детям. И, если в силу каких-то обстоятельств педагог не захочет этого делать, он будет обманывать себя, он себя будет обделять той радостью, которую он получает, когда ребеночек написал открытку, или студент тебе стихотворение посвятил. И это огромная цена к той маленькой зарплате, которую получает педагог.
Полина Митрофанова: Он и детей будет обманывать, в конце концов.
— Они это почувствуют. Поэтому это, повторяю, труд очень трудный, тяжелый. Это постоянно надо готовиться к лекциям, урокам, проверять. Это все время как Дамоклов меч, это как мама, у которой грудной ребенок. Она не может его бросить, убежать куда-то. Так и здесь. Поэтому я бы хотела обратиться к родителям и к людям, которые в силу своих обстоятельств не знают особенности профессии изнутри. Вот проводили такие исследования, что один день работы учителя требует 72 часа для восстановления этих сил. У нас педагоги работают на 2 ставки, на 2,5. там никакого отдыха 3 дня никто не дает. То есть человек эмоционально может выгорать, если у него дома не все благополучно. А домой обычно учитель приходит, если он хорошо поработал, чаще всего женщины, приходит уже уставшим. Он все отдал чужим детям, свои ждут, чтобы мама улыбнулась, сказку рассказала, муж требует внимания, а этого нет. Поэтому мне хотелось бы, чтобы для начала сотрудничество, если оно будет возникать, чтобы с пониманием отнеслись к профессии учителя. Она очень сложная. Поэтому не случайно Василий Зеньковский – это прекрасный педагог, философ, богослов, он писал, что учитель может работать только 15 лет, а дальше он должен идти на отдых. Заслужил себе отдых.
Полина Митрофанова: Горячий стаж.
— Горячий стаж. Ну, сколько у нас в школе работают учителя, если можно видеть бабушек, буквально бабушек, которым за 70. Некому. Но честь и хвала им, что они пытаются восполнить ту нишу. Но все-таки дети нуждаются, чтобы педагог был активный, яркий, мажорный – они в этом нуждаются тоже. Поэтому для начала все-таки с сочувствием, пониманием подойти к профессии учителя. Потому что это очень важная профессия. «Учитель, перед именем твоим позволь смиренно преклонить колени!»
Полина Митрофанова: Сейчас даже в школах, кстати, в прогрессивных школах, скажем, есть такое правило, что ребенок всегда прав. Вот директор такое правило определят в школе, что ребенок всегда прав. От этого часто страдают педагоги – это опять же перекос в иную сторону. Одно время у нас были правы педагоги, сейчас все наоборот.
— Вот, если бы я сейчас стала махать руками, когда Вы говорили, и отвернулась от вас, Вы бы обиделись. Потому что между нами, когда двое – говорящий и слушающий – существуют определенные права и обязанности. Они взаимны – это две стороны одной медали. Поэтому, когда ребенок идет в школу, родители отправляют ребеночка в школу, мы должны знать права и обязанности ребенка, права и обязанности меня как родителя, но я обязана знать права и обязанности учителя. Потому что нельзя так, вот клиент всегда прав, покупатель всегда прав. Полноте у него помимо прав есть еще и обязанности. Иначе формируется потребительская позиция. И в школе часто можно услышать: «Вы не имеете права меня так обозвать. Я буду писать жалобу». Позволь. А ты зачем провоцируешь учителя на скандал? Ты же начинаешь манипулировать им. А ты забыл ученик, что ты уже взрослый сейчас или даже маленький, что у тебя тоже есть еще и обязанности. Поэтому вот я занималась когда диссертацией, и там вот минимальный круг знаний ребенок должен получать о правах и обязанностей первоклассника. Конечно, мы не будем показывать Международную Конвенцию о правах ребенка, это очень сложный учебник. Но элементарно рассказать в игровой форме, что первоклассник имеет право на тишину во время урока. И мы проводили такую игру, когда надо было. Переодевался взрослый человек в виде шумовика, прибегал в класс, шумел, кричал. А давалось задание очень сложное, нужно выполнить. Ребятки, сложно было? «Да, он нам мешал!» Либо ребенок имеет право быть выслушанным. Пусть его точка зрения не совпадает с точкой зрения других, потому что мир очень интересен. Сколько людей, столько и мнений. Уважать чужую индивидуальность, другую индивидуальность. Не осмеивать. Имеет право, чтобы его по имени называли. Но и он обязан, не обзывать Сережу кличкой какой-то, по имени обратиться. Выслушать точку зрения Сережи, которая с твоей не совпадает. К учительнице обратиться по имени. Учитель имеет право на отдых, но он обязан обеспечить этот отдых ребенку во время урока, там паузы динамические, и между уроками. Вот какие-то минимальные правила нужно говорить.
Полина Митрофанова: И когда мы говорим ребенку: «Школа должна тебе то, школа должна тебе это», воспитываем ребенка в таком духе.
— Должен, должен, должен. Она может, и ты можешь, потому что слово «должен» как прессинг бывает. Хочется нам не проговаривать это, а чтоб ребенок проживал. Ведь есть правило в педагогике: прежде, чем говорить о добре и зле, надо дать почувствовать, прожить добро и зло. Называется метод своей кожи, своей шкуры. Поэтому ребенку надо меньше говорить, а больше, чтобы они проживали это. Права и обязанности. Также как родители. Чаще всего я наблюдаю, я теперь редко в школу хожу, я хожу в детский сад, в Институте, но сталкиваюсь со школой тоже. Приходит родитель и, что называется, права качает. А ты подойди, по-хорошему поговори, и найдите общую точку соприкосновения. В школе, будем так говорить, Карабасы-Барабасы не работают. Это люди чувства долга. Да, они устали, они замотаны, у них маленькая зарплата. Но ведь мы выросли тоже из такой школы. Разве можно, поворачиваясь назад, не снять шляпу, не сказать спасибо. Мы же нарушаем 5 заповедь – «Чти отца твоего и матерь твою». Мы не почитаем то старшее поколение, которое нас взяло за руку и вводило в мир искусства, науки, религии, в те ценности, которые создает человечество. Как может, как получается, как позволяет здоровье, но и на этом спасибо. Я была на уроке во вспомогательной школе, это было несколько лет назад. И вдруг себя поймала на такой мысли: обычный рядовой урок, где учительница в пенсионном возрасте, она очень добрая, ребяток обучала читать – нужно было много раз повторять. Я думаю, вот как по капелькам собирается емкость воды, так вот по капелькам ребенок накапливает опыт, знания. А потом, вот что в первом классе она с ним учила, а потом в 11 классе подай сочинение, покажи видеозапись, какой он был маленький, глупенький, не смышленый, лопоухий, ничего не умел. И теперь ты стал, благодаря учителю, вот этому, вот этому, вот этому, который тебя вел по жизни. Поэтому надо формировать и родителям вместе чувство почитания учителей. Тогда и взаимный будет ответ тоже. Никто от добра еще не отворачивался. Это золотое правило в отношении к ближнему.
Полина Митрофанова: Ну, все-таки как-то принимать участие в образовательном процессе родители могут, помимо того, что оценки в дневнике и домашнее задание?
— Ну, я хочу повторить опять фразу, что «Оставьте мне права на ошибку», потому что я тоже ищу себя в этом мире, я не буду спекулировать этим правом, но я могу ошибаться. Вот если придем сейчас с установкой «дай мне программу!», «за что я там деньги плачу и т.д. Вот второй контролер. То, я думаю, что диалога не получится. А если прийти и сказать: «А чем я вам могу помочь?» при этом родителю, я понимаю, что они работают не на одной работе, они тоже уставшие, они тоже сейчас замотанные. Ну, подумайте, что мы можем для школы, чтобы вашему ребенку и другому ребенку тоже было уютно? Умеете хорошо пироги стряпать? Состряпайте пироги, принесите на праздник. Хорошо играете в шахматы – предложите в школе шахматный турнир. То, чем душа у тебя занимается, и ликует, и есть у вас результаты. Вот это желание ваше помочь в рамках наших возможностей, я думаю, что учителя откликнутся. Я помню, в школу приходила, где старший сын учился. Так как я занимаюсь психологией, мне очень интересно, я приходила к учительнице. У нас было сотрудничество, не было конкуренции. Я приходила как мама, классные часы проводила. Да, придите, то, чем вы сильны, расскажите, помогите учителям. И в то же время ребенок увидит: и ваш и другие, что, оказывается, родители наши заинтересованы в нашей судьбе, в нашей общей жизни – общая жизнь у нас. Я думаю, что двери не закроются. А если так будем распахивать и, что называется, права качать, или очень грубо разговаривать, или как котроллеры – разговора не получится. Часто бывает и в медицине также: «Чем это меня вы там лечите?» Ну, вот Ушинский в свое время предупреждал относительно педагогики: для человека, не посвященного в педагогику, это, кажется, очень легкий труд.
Полина Митрофанова: Ну, пришел там 4-5 часов, уроки провел и все.
— Ну, подумаешь, пришел 45 минут поговорил, поболтал, что называется. Ну, придите, поговорите. Чтобы ребята вас слушали, чтобы зажглись вашей идеей. Когда сюда Монашвили – академик – приезжал, он проводит уроки, что называется, он весь в мыле – спина у него мокрая, от напряжения. Потому что вот здесь компьютер, он все время анализирует ситуацию, что сказать, чтобы детям было интересно и полезно. Его книги об этом говорят. Потому что это подвиг, это подвижничество, это себя отдавать постоянно своим ученикам.
Полина Митрофанова: Наталья Федоровна, ну, как вот создать, у родителей часто такой вопрос, атмосферу дома, в семье, вот ребенок все равно за 10 или 11 сейчас лет учебы не бывает такого, чтобы не было конфликтной ситуации с педагогами или одноклассниками. Но очень часто ребенок их переживает в себе, не обсуждая с родителями. В первую очередь, как создать такую атмосферу, чтобы ребенок доверял свои проблемы?
— Я вот скажу немножко впечатлений, которые получаю, проводя занятия в одном из детских садов нашего города. Вот из года в год я наблюдаю, что у детей понижается градус душевности, а именно чувство внимания к другому, умение без слов обратиться на взгляд другого человека, прийти на помощь, то есть та четкость постепенно у нас уменьшается. Потому что на сегодняшний момент у нас философия потребления, чтобы мне было комфортно. Мне, мне, дай, дай и т.д. и родители в плену находятся этой же тоже идеологии. Но, если мы заглянем чуть-чуть вперед у этого ребенка, который сейчас находится в конфликте, будь то в детском саду, в школе – конфликт у человека с самим собой. Было бы раздражение, повод найдется. Обижают обижающегося, там, где много обиды, много деструктивных эмоций. Поэтому обязательно на такого ребенка найдется молодец, вот молодец среди овец найдется, у которого много обиды. Поэтому там, где возникает конфликт у ребенка со сверстниками и, если он не делится с родителями, значит, это показатель, что трещина в отношениях между родителями и ребенком. Потому что, вот я скажу, какая может быть причина. Их много, но одна из причин. Часто в суете будничной мы забываем, когда мы были маленькие. Ребенок не может почувствовать нас. Мы старше его на n-ое количество лет. Он еще не прожил тот отрезок времени, что прожили мы. Но мы-то были в его возрасте. Мы обязаны помнить, какие мы были маленькие, какие у нас были чувства, переживания и т.д. Если ребенок приходит и плачет, а меня там он обидел, то первое – подключись к ребенку от души: «Слушай, Сережка, у меня тоже была такая ситуация, я не знал или не знала, куда бежать и т.д.» Он почувствует, что сейчас не просто мама, а она мне сестра, ну, старшая сестра, наставница по переживанию, по горю и т.д. Вот между родителем и ребенком какая-то образовалась трещина.
Полина Митрофанова: Не всегда, впрочем, родители виноваты в этой трещине.
— Ну, я не хочу говорить, что виноваты, ну, не хотим мы быть виноватыми. Ну, вот в суете что-то сказали неловко, отмахнулись. Ну, не хватает нам тоже где-то вот этой чуткости, согласны? И там бывает тщеславие наше, престижность. Ну, надо же там мой ребенок, все говорят, что мой ребенок талантливый, хороший, и вдруг мой ребенок, что называется, в калоше оказался. Ситуация неуспешная. Мое материнское самолюбие, эгоизм начинает выдавать гормоны. Я говорю, да вечно у тебя так и т.д. И я ребенка, ну, предала в эту минуту, отвернулась. А если мы сядем просто вечером, не впопыхах где-то. Помните, Толстой еще говорил самые задушевные беседы в темной прихожей на кончике дивана или кровати. Не дивана, извините, а сундука. Вот ребенок ложится спать, мама может просто присесть. Нам некогда разговаривать сейчас очень долго, но вот эти вот, их мало минут. Ребенок должен уходить в сон спокойно, что он нужен, что в нем нуждаются, что он ценен для своих родителей. Не являться «пупом вселенной», что называется, когда вокруг него вся семья крутится. Да, нет. А что он маме нужен. Я помню в детстве, я свою маму спрашивала: «А сколько я стою?» Она говорит: «Бесценная». Я ничего не понимаю, говорю: «Ой!» Я до сих пор, уже очень много лет прошло, я ей благодарна за это. Что цены нет. Я страшненькая была там, худенькая, кривоногенькая, еще что-то, но для мамы самый дорогой ребенок. И это дает вот паруса сзади. Поэтому вот вечером можно сесть, просто так поговорить о чем-то. Не выспрашивать: «Ну-ка глаза в глаза, говори, что там было, я знаю». А тихонько, ненароком, косвенно. Я знаю, что бывает в школе трудно, когда обижают. Ведь так трудно было преодолевать эту обиду. Я училась смотреть со стороны на обидчика. Вот человек счастливый никогда обижать другого не будет, значит, ему плохо. И вот попытаться со стороны обидчика посмотреть на самого себя. Учиться, потому что это потом пригодится и в работе, и в семейной жизни. Вот общаются двое. Вот эта рефлексия: посмотреть глазами другого на себя. Это качество везде пригодится. Поэтому это сигнал для родителей, что что-то мы недопонимаем. Он не ищет у нас доверия, он не может нам доверить свою беду, свою боль, свое недопонимание, свои ошибки. А на ошибках надо учиться. Давай, сейчас мы ошибку с тобой посмотрим. Потому что это вещь очень полезная. Ошибки – это очень хороший учебник жизни. Из ошибок извлечь очень полезные уроки можно.
Полина Митрофанова: Ну, и второй аспект этой проблемы: как отреагировать родителям, ребенок говорит, что меня там Вася, Петя обидел и мама с папой сразу: «Ах, я сейчас пойду и отвечу!»
— Уши надеру, да.
Полина Митрофанова: То есть, не разбираясь в ситуации. Зачастую такое импульсивное отношение. Как нужно родителям, как бы они ни любили, конечно, своих детей и считали, что они правы, но, тем не менее, есть смысл, наверное, все-таки разобраться как-то?
— Ну, во-первых, когда ребенок рассказывает, надо внимательно вслушиваться в интонацию: злорадствует ли он, что у другого неприятность, двойка там, упал, поскользнулся. Либо он играет роль беспомощной личности: парню 14 лет, а он все жалуется маме своей, мама его грудью там защищает потом от армии, везде. Не манипулирует ли он нами, не спекулирует ли тем гипертрофированным чувством материнства, которое лишено мудрости, что в жизни обязательно у нас будут кто-то обидчики: «ненавидящих и обидящих прости». Надо научиться прощать людей, которые нас обижают, потому что они обижают, ну, порой, не специально. Ну, не могут по-другому они общаться, не знают, не прошли они школы любви, хорошего семейного воспитания. Ну, так сложились обстоятельства. Поэтому надо внимательно посмотреть. Я уже как-то говорила, что вот в Древней Греции, если поссорились 2 человека, только через 10 дней можно было подать в суд, когда остынешь, когда отхлынешь. Сразу по горячим следам не надо бежать. Потому что через день, через 2 эта ситуация будет казаться совсем в другом свете. Поэтому маме нужно внимательнее. Чаще мамы занимаются. Надо бы, чтоб папа, потому что папа зрит в корень. Я помню ситуация была: пришла учительница литературы, а старший сын – он такой подросток. Знаете, они еще себя ищут, им хочется воображать, выпендриваться, что называется, а толку-то не хватает. Сочинение там на какой-то бумажке написал и сдал. И вот учительница пришла, так посмотрела и говорит: «Вот сочинение на бумажке написано». А я смотрю, нормальная семья, обстановка, все. Папа стал в грудь себя бить: «Да, я не пьющий, я хороший» и т.д. Я расстроилась, потому что мое самолюбие, что пришли и сказали, что, оказывается, папка с мамкой еще не плохие, а ребенок- то никуда не годный. А потом муж мне говорит: «Я бы на месте учительницы прошел по всей квартире, я бы посмотрел, есть ли свой отдельный уголок, какие условия для этого ребенка, есть ли своя кровать – вообще, чем он владеет в этом доме. Если есть хорошие условия, то просто бы побеседовала, ну, на какие-то отвлеченные темы, а потом уже про сочинение стал говорить». Создал ситуацию. Вот мужчины как-то так говорят сразу резко и, что называется, не в бровь, а в глаз. Они зрят очень часто в корень. Поэтому лучше было бы, если бы папа вслушивался в эту ситуацию. И лучше вдвоем. А потом решать, как нам быть. И ребенка подключить сюда, вместе в совет. Потому что фраза: «Совет да любовь!» И между молодоженами, и в семье, а не «Я пошла, я знаю, как лучше». «Серега, вот я в этой ситуации впервые, может, мама нам может сказать, как поступить?» Вот вместе посоветоваться. И потом просто пойти на разговор с этим мальчиком-обидчиком. Недавно я слышала одну историю, я поразилась мастерству директора школы. Эта школа для глубоко умственно отсталых детей. И там ребенок с заболеванием шизофрении – это такой правдоискатель, он знает все законы, он пишет жалобы, его из одной школы в другую переводят, ну, скандальный характер. Мама у него тоже страдает этим заболеванием.
Полина Митрофанова: Извините, Наталья Федоровна, у нас есть звонок, давайте послушаем телезрителя. Здравствуйте, мы слушаем вас.
Гость: Добрый вечер. Меня зовут Анастасия. Екатеринбург. Я хотела спросить: вот часто, общаясь со своими сверстниками, ребенок подвержен такому нравственному мусору в общении. Как его можно оградить от этого? Какие-то наставления применить? Потому что запрещение, я думаю, здесь не поможет, это, наоборот, только оттолкнет от своих родителей, и он выберет сверстников. Что сделать?
Полина Митрофанова: Спасибо.
— Не надо говорить. Потому что от нравоучений, мы все устали от них. Надо показывать пример какой-то. Я хочу сказать, вот я недавно проводила занятие в детском саду в подготовительной группе. И там у нас было такое упражнение «Знакомство». Когда взрослые студенты, они были большие друзья, в парах соединялись с маленькими ребятками. И друг о друге говорили: любимое, нелюбимое занятие, а потом нужно было рассказать о своем друге. Так вот я показала модель, что моего друга зовут Сережа, он любит то-то, то-то, то-то, не любит это. Как многие дети представляли своего большого друга? «Она» — и показывали пальцем, в третьем лице. А это уже показатель, что отторжение. Тогда я сказала: «Сережа, ты не хорошо сейчас говоришь, не «она» нужно, а по имени». Тогда я показала им, говорю: «Ребятки, сейчас я вам буду представлять своего друга: моего друга зовут Наташа, она любит вот это, вот это. И теперь другой вариант: ее зовут» — и показываю пальцем. Где вам больше нравится, когда говорят? Во втором случае. Так и давайте по имени. Поэтому, надо показывать пример. И то, что сейчас, видимо, мама задала вопрос, там, где дети подростки, пубертатный период – 10-12 лет. Я помню одна родительница бежала на собрание, потому что ее на ковер вызывали постоянно. Он по ошибке взял тетрадку старшего брата, где были стихотворения непристойного содержания. Ну, он-то тихонечко писал, а этот мальчишка, не поглядев, притащил в школу. Учительница прочитала стихотворения вслух, парень был пунцовый, заалел от стыда, потом на детскую комнату милиции, еще что-то, замотали этого ребенка и эту маму. Миленькая моя учительница, ну, я понимаю, что ты уже уставшая, но мудрость должна быть у педагога. Ты возьми просто и скажи: «Вот это стихотворение ты маме на День рождения подаришь?» Либо же другое, и прочитай другое. Пусть ребенок выберет, потому что он ищет себя в этом мире, где много грязи, много всего, он себя ищет. Но ты покажи, для мамы, для любимой девочки ты какое стихотворение подаришь вот это или вот это? И он сам выберет, и совесть ему подскажет. Поэтому когда грязные выражения какие-то, тут еще особый разговор, почему грязные выражения, бранные слова, не печатные слова среди подростков, может, даже отдельный разговор об этом будет. Но надо ребенку давать прививку, хорошую прививку. Если мы будем постоянно поить ребенка родниковой водой, а потом зачерпнем из лужи, потому что другого нет, и дадим пить, то он скажет: «Нет, родниковая лучше, дай мне вот той родниковой воды». Вот в сравнении, поэтому должна быть в доме чистая атмосфера, музыка звучать, фотоальбомы, бабушкины сказки рассказывать, песни. То наше истинное, исконно российское, что у нас было, чем мы жили. Не непонятная какая-то английская речь, ну, что мы все на английском говорим что ли? Да, нет, конечно. Французского с нижегородским у нас смесь, как раньше говорили. Родное должно быть, то, что ребенку ближе. Мама песню спела – пусть мурлычет, настроение есть, пусть она песенку поет на кухне, пусть мамина песня звучит, папина песня звучит. Вот одухотворять, очеловечивать домашнюю атмосферу. И тогда ребенок из этой семьи, из этой атмосферы попадет в класс, ему не понравится, как ребята будут, он будет искать свою нишу. Но мы должны учить его, что этих ребят, с кем он учится, он умел прощать, понимать, вставать на их позицию, объяснять их поступок, не принимать то плохое, что есть, но объяснять. Не вот так, что вы такие плохие, а я такой хороший. Нет, нельзя этого делать.
Полина Митрофанова: Ну, то есть родители тоже должны быть педагогами. В той ситуации, о которой мы говорили до звонка, ведь действительно бывают страшные ситуации, когда ребенка обижают. Ведь действительно бывают страшные случаи, как вот в книге Железнова «Чучело» — фильм знают все, когда ребенка, ну, просто до крайней степени неприятия всего доводят тем, что его в классе просто третируют. Вот в данном случае родители ни в коей мере не должны оставаться в стороне и отправляя это все на педагога, решить вот эту проблему с ребенком.
— Вы знаете, есть ведь кинофильм «Чучело», девочка такие уроки получала, она такая сильная стала, и потом, этим будет жить. Хотя фильм жестокий.
Полина Митрофанова: Не хочется, чтобы наши дети получали такие уроки.
— Ну, а кто сказал, что жизнь – это только музыка будет, и солнышко будет светить. Нет, и буря будет, и гром будет, и все будет в этой жизни. Надо закаляться, надо встречать. Другое дело, что нам ребенка и здесь учить, я повторяю, это позиция ученичества. Меня жизнь чему-то учит. Чему этот Сережка, который сейчас ругается, чему он тебя учит? Вместе разбираться. Тогда потом буду с благодарностью к нему относиться.
Полина Митрофанова: То есть вот это желание родителей всегда подстелить соломки не всегда оправдано и нужно?
— Стелить надо, но во всяком случае не всегда. Где-то. Может быть, как-то ребенка поддержать, похвалить, не прямо захваливать его, а как-то конфетку подложить тихонечко, то взгляд какой-то, то про себя сказать: «Да, лапочка ты мой хороший». Атмосфера другая поменяется. И он даже всегда к матери и отцу может прийти, потому что это его самые главные друзья. Потому что у него других нет наставников, только мама и папа. И он должен им это нести. Другое дело – не спекулировать, часто бывает такой момент, что называется, саморефлексия до шизофрении: «Мама, у меня сейчас движение души такое, такое, такое…» Нет, сыночка или дочка, разбирайся сама. Когда невмоготу, тогда. У меня тоже свое время есть, свои задания. Не спекулируйте этим правом.
Полина Митрофанова: Ну, часто родители. Часто, не часто, но я знаю, бывают такие случаи, когда педагоги уже предъявляют родителям претензии, вы не дали ребенку мотивацию на учебу, нет этой мотивации, он не хочет учиться, это ваша проблема. Вот это тоже уже перекос со стороны педагога в данном случае? Вообще могут ли как-то родители дать ребенку настрой на учебу, зачем ему эта учеба? Или это только педагог?
— Ну, давайте так вернемся. И в школе сейчас, там, где на первое место ставится развитие интеллекта, а интеллект штука такая коварная, вы по своему опыту знаете, когда готовились к экзамену. Готовишься не один день, сидишь не одну ночь, отвечаешь учителю 10 минут, но, сколько сил потрачено. После этого думаешь, но вот экзамен сдал, я пойду туда, туда, туда, все душа вся выжатая, ничего не хочется. Но если мы 10 часов будем копать огород, картошку садить – спина согбенная будет, уставшая, а душа поет. Поэтому интеллект очень много сил забирает. И что получается: там, где на первое место ставится развитие интеллекта, но не душе, не развитие сердца, происходит закон оскудения душевных сил. Вот приходит ребенок домой, он играл на компьютере сейчас долго, он владеет английским языком, он еще масса какими вещами владеет.
Полина Митрофанова: А для души не владеет.
— И вот ему мама говорит, сыночка, то-то, то-то сделай. Ему действительно нечем откликнуться. И он глухой. А потом садится за тот же компьютер, опять 6 часов играть. Потому что там удовольствие, там кайф.
Полина Митрофанова: Нужно все уметь, успевать и воспитывать.
— Да, да, да. Вот у меня сейчас судьба столкнулась с ребятишечками, у них тяжелая такая судьба, они живут в наших канализационных люках. И я была поражена: я прохожу, а мне мальчик дверь открывает, ненароком пропускает меня.
Полина Митрофанова: Вот у них душа воспиталась.
— Я не сужу сейчас, я второй день ребяток знаю. Но меня это поразило. И я вспоминаю взрослого юношу, который учится в одном из престижных университетов и факультетов. И мы идем в бассейн, а он высокий – метр 95. и я открываю дверь, и он проходит. А я-то ему вот так, маленькая совсем. То есть он меня воспринимает как сверх-заботливую маму, не как женщину.
Полина Митрофанова: К сожалению, время в эфире наше подходит к концу. То есть действительно воспитание – это огромная роль и родителей, и педагогов. Здесь уже перекладывать с больной головы на здоровую, с одних плеч на другие – это совершенно неправильный подход к ситуации. Еще раз напомню, что те активные родители, которых действительно интересует, как и чем живет их ребенок, и чем они могут помочь своему ребенку, не только хвалить его, а конкретно помочь, приглашаем в здание Государственного Цирка 16 декабря в 18 часов. Там пройдет форум «Ассоциация родительских комитетов города Екатеринбурга. Приходите, я думаю, полезно будет всем. Спасибо большое, Наталья Федоровна. Я напомню, сегодня у нас в гостях был – кандидат педагогических наук, доцент кафедры специальной психологии Института специального образования УрГПУ – Наталья Федоровна Алиева. Вы смотрели передачу «Духовное возрождение России». Помогай Вам Господь.
|
Стенограмма передачи «Духовное возрождение России от 7 декабря. Ведущая Полина Митрофанова.
|
|
| Добрый вечер, дорогие друзья, вы сморите программу «Духовное возрождение России». В студии ведущая Полина Митрофанова. В преддверии VIII образовательных Екатерининских чтений мы продолжаем разговор об образовании и воспитании наших детей. И сегодня у нас в студии сотрудник Катехизаторского отдела Екатеринбургской епархии Наталья Владимировна Нечаева. Здравствуйте, Наталья Владимировна.— Здравствуйте дорогие телезрители. Мы сегодня поговорим о православных группах продленного дня. Такая форма у нас православного образования сложилась в начальной школе. И, конечно, хотелось бы и от вас услышать какие-то вопросы, если вас эта форма интересует, и вы сами в воспитании своих детей активное участие принимаете.
Полина Митрофанова: Да, свои вопросы вы можете задавать нам, мы работаем в прямом эфире. Наш телефон в студии 217-93-35 код города Екатеринбурга 8-343. Наталья Владимировна, давайте начнем с того, что же такое православная группа продленного дня? Я думаю, ну далеко не все из наших телезрителей знакомы с такой формой, мы знаем факультатив «основы православной культуры», это нечто иное видимо?
— Безусловно, — эта иная форма работы с детьми, потому как дети занимаются ежедневно с педагогом и занятия проходят не в форме какой-то дисциплины учебной, а проходят непосредственно как жизнедеятельность учащихся. То есть педагог с детьми и гуляет и приводит их на обед, и они готовятся к праздникам, изготовляют поделки, репетиции проводят. Это у них такая живая форма общения с жизнью, взаимодействие, где они, общаясь с православным педагогом, как раз открывают в себе вот этот мир – мир духовный и уже обращаются к вопросам религиозной жизни, что для нас немаловажно.
Полина Митрофанова: Ну, здесь, конечно, речь идет о начальной школе, я так понимаю, т.е. маленькие дети, которые вот только пришли в школу, которые еще, им интересна такая вот форма работы?
— Да, это для детей начальной школы, как и вообще продленный день, он в школе предусмотрен для начальных классов. А взрослые дети, они уже вне школы более времени проводят, а начальная школа, здесь у детей, конечно, интерес большой, особенно к нашей группе. Так как группы у нас небольшие – до 15 человек, ну есть исключения, когда группа набирается больше, либо мы ее по времени делим на два временных промежутка: по 4 часа с детьми мы занимаемся с одними, и 4 часа с другими. Либо мы педагога дополнительного ставим, чтобы можно было каждому ребенку уделить достаточно внимания.
Полина Митрофанова: Вот это вот важно, да, что небольшие группы. То есть не 30 человек, вот весь поток пришел к вам и педагог порой просто не замечает детишек, здесь почти такой индивидуальный подход к ребенку получается к ребенку?
— Да, здесь индивидуальный подход и в тоже время он сочетается с тем, что дети знают друг друга, часто это бывают дети из одного класса. Они находят собеседников себе, вот, соучастников в этом процессе возрастания духовного. Они могу поделиться с товарищами своими, то есть ребенок не оказывается одинок, придя в школу, он имеет поддержку и вот такое небольшое православное сообщество – оно в целом очень положительно сказывается на жизнь школы, является примером для других детей. Даже, если родители не записали, все равно дети присматриваются и тоже тянутся к доброму, пытаются подражать, вот, делиться, уступать и очень, очень хотят попасть в ту группу.
Полина Митрофанова: То есть, уже скажем так, и авторитет и популярность вот таких групп, которые работают сейчас в школах – есть? Не то, что этот новый опыт отпугивает многих? Нельзя так сказать?
— Этот опыт очень многих привлекает, потому как у нас положение в обществе и духовно-нравственное, и социальное просто требует, вопиет о том, что детей надо воспитывать, детей надо приобщать, им надо давать ценности, вот открывать им вот эту культуру. И чтоб у них была опора смысла, жизненные ориентации у детей должны прививаться в таком уже возрасте, чтобы они не приходили в отчаяние, могли быть устойчивыми в разных ситуациях жизненных, чтобы у них формировалось отношение к смерти, отношение правильное к другим людям, к своим родителям. И поэтому родители, тоже понимая необходимость данного образования, они очень отзываются на родительских собраниях активно, директора тоже проявляют интерес, а что касается детей, то дети конечно – наши главные помощники. Они так увлекаются этим процессом, потому что педагог и играет с детьми и дети, которые идут с православной продленки – они выносят оттуда какие-то поделки, игрушки, подарки своим родителям, учителям, вот, знакомым, другим ребяткам. Они тянутся, им хотя бы нужен человек, который мог бы их выслушать, поэтому вот эти дети не являются изгоями, которые ходят в группы, наоборот это очень популярно среди детей, молодежи вот в младших классах, сочувствуют дети и просятся у родителей, очень просятся. Часто родители приводят и говорят, что мы откликнулись на долгие просьбы нашего ребенка. У нас был такой случай.
Полина Митрофанова: То есть и снизу инициатива тоже?
— Да, снизу инициатива идет. У нас был такой случай, что десять рублей на питание мы в день сдавали, еще были такие времена, и ребенок не понял. Он думал, что десять рублей это вот за день пребывания в группе, и он копил эти десять рублей и, в конце концов, мама сжалилась и сказала: «вот тебе десять рублей, иди и сходи туда, значит, раз тебе так хочется». То есть дети привлекают своих родителей и мы, конечно, стараемся, чтобы это привлечение было не только вот каким-то сиюминутным, а привлечь родителей и к приходской жизни, и чтоб они тоже были нашими помощниками, участниками в праздниках. Родителей тоже бы хотелось призвать к инициативе, особенно православных – обращайтесь к своим директорам, что вам такая группа в школе нужна, потому, как кто-то из директоров охотно очень отзывается и даже обращается, у кого-то опасения вызывает, что нужно ли это родителям, вы, пожалуйста, свое мнение высказывайте, говорите, что нужно, что это важно.
Полина Митрофанова: Ну, то есть, предвидя какие-то может быть ремарки наших телезрителей, что это такое искусственное, насильственное насаждение православия в школе, получается, то здесь никому силой ничего не предлагают. Инициатива именно от детей и от родителей исходит. Эта православная продленка – это необязательный предмет все-таки расписания школьного. Это то, что сознательно, по выбору идут сами вот родители?
— Да, мы рады, что у нас форма добровольная, потому как, если какие-то затруднения возникли: бывает такое, что ребенок узнает многое, приходит под впечатлением, родитель отдал на продленку, глядя на поделки, на ангелочков, на пасхальные яйца и у родителя бывают смущения. Ребенка они могу забрать на день, на два, на три, потом они подумают, посмотрят и часто детей возвращают обратно, потому как все ж таки нравственное, духовное состояние ребенка, оно весьма и весьма страдает, если ребенок лишается, вот, духовного роста, общения с православным человеком.
Полина Митрофанова: Но ведут продленку педагоги, я понимаю так люди тоже с определенным образованием, православным образованием. Что это за люди? Потому что от них очень много зависит, как собственно ребенок, вот такой еще такой, ну юный уже гражданин, усвоит вот эти вот основы православия, как он будет к ним относиться в дальнейшем.
— Да, педагоги, у нас кадровая проблема тоже стоит достаточно остро. Педагоги у нас люди – воцерковленные, это люди, имеющие педагогический опыт, педагогический талант, то есть мы смотрим, бывает не всегда у человека педагогическое образовании – диплом, но с детьми он умеет обращаться достаточно умело. Или он в воскресной школе с ними занимался, или это практика на лагере на летнем, или опыт есть в организации детей, в работе с детьми. Прежде всего, этот человек должен знать, чему он хочет научить детей. И если просто Вы интересуетесь, как то верой, как это в храме происходит, не знакомы еще с таинствами – вы, лучше вот опыта наберитесь, побеседуйте со священником, посещайте службы, приходите на катехизаторские курсы, не спешите идти к детям, потому что дети задают сложные, очень сложные богословские вопросы. Они все дети сами уже по себе богословы, по сути, потому как они задают вопросы мировоззренческие, очень важен всегда смысл и тонкие моменты очень, здесь шаг влево, шаг вправо это уже будет ересь. Поэтому не стоит к детям приходить, еще не имея достаточного религиозного опыта.
Полина Митрофанова: Ну, я так понимаю все-таки, Наталья Владимировна, на этих православных продленках детям даются не только, наверное, вот понятие об основах православной веры. Это вообще: наша традиция, наша вера, наша культура, которая накоплена была за много-много лет. То есть дети просто узнают богатую историю, богатый опыт той страны, в которой они живут. Поэтому слово «православный», наверное, здесь не должно людей пугать, потому что, это история нашей страны?
— Слово «православие», по-моему, людей не пугает, а наоборот таки привлекает, потому как православие это и наши предки, и люди часто приходят, вспоминают. Вот я помню, бабушка, она вот такая вот религиозная, так она все делает так по совести, по-честному. То есть у людей-то внутреннее чувство есть, что это справедливость, что это чистота определенная намерений, что это самоотверженность у людей, и ребенка-то они приводят потому, что хотят подобные качества воспитать и в своем чаде.
Полина Митрофанова: Ну, а вот дети из мусульманских, из иудейских семей, они вот теоретически могут прийти на такую продленку. Потому что я знаю, что многие семьи говорят, вот иноверные семьи: «Мы хотим, чтобы наши дети знали культуру, традиции той страны, в которой они живут, все-таки Россия – страна православная».
— Да, это и согласно, конвенции о правах ребенка – 29 п., что ребенок должен воспитываться в уважениях, в традициях страны места проживания. То есть любой ребенок, в принципе, должен воспитываться в уважении к традициям православия. Ну, это все ж таки у нас сохраняется добровольная форма и, как это не удивительно, часто директора говорят: «у нас много мусульман, у нас есть иудеи, ну, мы не знаем, что из этого получится». А в итоге, как раз таки мусульмане и дети из еврейских семей – они приходят к нам и с удовольствием занимаются, потому как бывает, что родители, оторвавшись от корней, они все-таки ищут и религиозный поиск у них происходит, им это нужно. Они действительно приходят и детей крестят. Бывает это просто интерес, мы никого не отвергаем, мы принимаем и у нас дети летом могут покреститься. То есть такой совместный праздник организуется – крещение детей, уже подготовленных, по желанию родителей. Поэтому мусульмане и любой вообще конфессии могут обратиться к нам, мы с радостью поможем, но это не значит, что, вот некоторые родители говорят: «нам все у вас нравится, только давайте вот это вот отрежем, а вот это оставим, про Бога говорить не будем. Это невозможно, потому как, если уж мы умолчим о Боге, то мы и смысла не откроем ребенку, вообще существования его и не дадим ему как раз той опоры, за счет которой он может встать и возрасти.
Полина Митрофанова: Наталья Владимировна, ну, а вообще насколько способны дети, маленькие дети после учебного дня, которые сейчас в школах, в начальных школах бывает и по 6 уроков у детей, усваивать и еще какие-то знания? Ведь это, я так понимаю, отнюдь не праздное времяпрепровождение, то есть здесь дети на православной продленке получают какие-то знания, насколько здесь не перегружаются вообще их ум, их психика?
— Этот вопрос часто задают родители на родительских собраниях. Тут опасаться особо не следует, потому что дети после уроков, у них, по их мнению, начинается настоящая жизнь. Они с удовольствием бегут и бегут куда-нибудь, им нужно общаться, им нужно что-то творить. Но одно дело: либо они предпочитают делать это самостоятельно, избирая авторитетом кого-либо из старших подростков, и это может быть авторитет сомнительный. Либо они бегут к православному педагогу, избирая авторитетом и склоняясь к такому времяпрепровождению, что именно мы хотим жить вот так, как это правильно, как это нужно, как это в идеале должно быть. То есть здесь дети не перегружаются. Еще раз повторяю, у нас не происходит погружения в дисциплину, что мы посадили детей за парты и отчитали им лекцию. Здесь дети именно живут. А педагог их учит правильно друг к другу относиться, он видит их поступки, он сопереживает в каких-то неудачах, он помогает им правильно отнестись к своим успехам. То есть здесь сама жизнь именно протекает, и именно жизнь привлекает детей. И потому они и идут с удовольствием, что они и между собой будут общаться, и с педагогом будут общаться, делиться. Чаще вот у ребенка трудности возникают. Когда у него какие-то проблемы, духовно-нравственные переживания серьезные, вот тогда он перегружается. И у него и срывы бывают, возникают и расстройства нервные, и очень тяжелые случаи. Это чаще всего как раз таки от потери интереса к жизни, оттого, что он везде бессмыслицу какую-то находит.
Полина Митрофанова: Даже уже в таком маленьком возрасте.
— Да. Хочет противостать тому, какое давление оказывается со всех сторон на ребенка. Поэтому как раз таки эмоциональная разгрузка, возможность с кем-то посоветоваться, она ребенку приносит радость и облегчение. И они хотят остаться, и родителей просят побыть еще, и идут радостные, полные энергии, по-моему, их можно вести в секцию, и в бассейн, то есть тут таких проблем не бывает, чтобы ребенок уставал или перегружался на этом продленном дне.
Полина Митрофанова: Тут важно, что ребенок находится в своем социуме, в своей среде, в своем окружении среди сверстников. Он не один находится дома, порой, даже без родителей, а он действительно получает еще и сменный вид деятельности, то есть могут прочитать какой-то предмет, может ребенок полепить, может ребенок порисовать и просто поговорить со своими друзьями.
— Да, у нас расписание включает и декоративно-прикладное искусство, и уроки общения, и игры, то есть перемены дети проводят вместе с педагогом, потому что, к сожалению, сейчас дети плохо умеют играть.
Полина Митрофанова: Даже общаться, им скучно.
— Но достаточно их научить и они уже смогут без педагогов спокойно организовать игру и уже можно их привести к понятию о самодисциплине, когда даже оставляешь детей, и, тем не менее, у них остается авторитет, он следит за порядком. И у них это менее обосновано, а именно на угождении Богу стоит, не то, чтоб перед кем-то показаться или заслужить какую-то награду, или избежать наказания, а именно правильный ориентир жизненный приобретается.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, я напомню, вы смотрите программу «Духовное возрождение России». Сегодня у нас в гостях сотрудник Катехизаторского отдела Екатеринбургской епархии – Наталья Владимировна Нечаева. Мы говорим о такой форме образования наших детей, как группа продленного дня. Мы работаем в прямом эфире. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8-343. Вы можете задавать свои вопросы нашему сегодняшнему гостю. Наталья Владимировна, вот тоже такой предвижу вопрос, а почему в стенах государственного заведения, школы организуются вот такие православные группы, ведь есть церковно-приходские школы, где дети, ну, просто конкретно приходят туда учиться основам православия. А здесь, когда у нас школа отделена, как и государство, отделена от Церкви, почему создаются такие группы?
— Ну, во-первых, стоит упомянуть о том, что ребенок вообще с раннего детства порядка 15-20 лет проводит в стенах учебного какого-то учреждения: садик, потом школа, потом это Университет. И, если мы будем лишать возможности детей в это самое плодотворное время получать духовно-нравственное воспитание, то когда это мы будем делать? И, кроме того, это разрешено законно, официально. Существует у нас письмо Министра о предоставлении религиозным организациям возможности обучения детей вере вне рамок образовательных программ в помещениях государственных муниципальных учреждений, то есть это официально. Кроме того, если мы будем отделять детей верующих от детей не верующих, где тогда наша, вот как мы призываем всех к толерантности, как оно воспитается? Как у детей других вероисповеданий возникнет уважение к традиционной православной религии, если они считают, что это где-то очень далеко и не приемлют, ребенок этого стесняется: может только в церковно-приходской школе перекреститься. То есть это получается ущемление прав ребенка, так как существует еще Конституция РФ ст.19, где сказано, что запрещается любое ограничение прав граждан по признакам религиозной принадлежности. То есть человек в любое время, в любом месте может проявлять свою религиозную принадлежность, ему никто это не запрещает, только если он не ущемляет права других людей. Поэтому мы, конечно, приходим в школу. А как же, если мы заботимся о физическом воспитании детей, чтобы в школе была аэробика: чтобы в школе была гимнастика; если мы заботимся о душевных каких-то проявлениях: они могут там изостудию посещать, музыкальную школу; почему мы не должны заботиться о самом главном – о духовном образовании ребенка, которое повлияет на всю дальнейшую его жизнь: и семейную жизнь, и социальную жизнь? Поэтому здесь вопрос стоит так, что мы должны это родителям предоставить, такую возможность. Это и безопасность ребенка, если мы даже поведем его в школу церковно-приходскую, которая работает вообще-то раз в неделю – в воскресенье, к сожалению, пока. Такая у нас форма работы. То это очень редко. Хотелось бы родителям, чтоб ребенок занимался ежедневно, чтобы он проживал это. Вот у него действительно православное детское сообщество ему помогало, оно его поддерживало.
Полина Митрофанова: Чтобы периодически вот это было, чтоб это было жизнью ребенка.
— Да, чтоб это было регулярной жизнью. Если мы даже куда-то детей поведем – это уже будет угрозой безопасности детей, поэтому лучше детей не водить, вот они здесь живут, они здесь едят, они здесь растут, пусть они здесь имеют возможность и духовное образование получать.
Полина Митрофанова: Наталья Владимировна, ну, вот получили они это духовное образование. Дети несколько часов находятся в этой атмосфере любви, уважения. Потом они приходят домой, и далеко не всегда, к сожалению, эта атмосфера поддерживается. Какой-то диссонанс возникает у ребенка – это тоже очень плохо. Здесь форма работы с родителями тоже какая-то предусмотрена? Потому что для ребенка просто страшно, когда вот так резко он меняет атмосферу, в которой он находится.
— Сначала надо обратиться к тому, что мы воспитываем ребенка не только, что вот у нас здесь православное сообщество, поэтому мы друг друга любим, друг другу улыбаемся и, значит, все у нас благополучно. Отличительно от секты у нас такая черта, что ребенок должен быть готов к разным жизненным ситуациям, потому, как и Господь, людям испытания разные уготовляет в жизни. Это не значит, что человек православный, он совершенно безмятежно может пребывать, жить, наслаждаться – все равно испытания они есть везде. В том числе и в группе тоже бывают разные конфликты, бывают разные ситуации проблемные, то же, что и касается родителей: тут ребенок не должен отстранять свою семью, что они меня не понимают. Он должен быть подготовлен к тому, как донести это своей семье? Как своим родителям бережно просить их, если ему это важно? Они тоже обращаются – родители, говорят, что вот мне рассказал ребенок, так интересно, а я ведь не знаю. И приходят.
Полина Митрофанова: То есть приходят все-таки?
— Да, и мы вот отвечаем на вопросы, привлекаем их к участию в праздниках. И попытаемся еще как-то это проработать, потому что очень важно, чтобы родитель со своим ребенком после уроков уже говорил, что ребенок за этот день уже пережил, что для него важно, чтоб для родителя не было неожиданностью, когда пройдет полгода, а ребенок уже стал совсем другим. Поэтому будем стараться, совершенствоваться.
Полина Митрофанова: Ну, у Вас уже 20, по-моему, так Вы сказали, даже чуть больше, школ, в которых есть вот такие православные группы продленного дня. Уже есть какой-то наработанный опыт, уже есть какие-то результаты? Поделиться результатами можно уже на сегодняшний день, какие изменения происходят и в сознании педагогов, и, может быть, директоров школ и, конечно, детей?
— Ну, начнем, наверное, с директоров школ, потому что поначалу это было такой инициативой, что всеми поддерживалось, директора очень охотно отзывались. Затем отхлынула волна, видимо, и директора стали осторожничать, но вот как раз здесь и проявилась крепость того, что мы детям несем, и вообще целесообразность этого в школе. Потому, как те директора, у которых уже велась продленная группа, которые откликнулись, они помогли директорам, которые сомневались, потому что у них опыт этот был и они узнали, что это такое. Что человек работает, что он детей учит только хорошему, с родителями конфликтов у нас не возникает, поэтому теперь уже у нас не хватает педагогов, скорее. У педагогов тоже возникают разные вопросы, ситуации в школах бывают, совершенно тут творческий подход необходим. Нам помогает отец Владислав Нечаев, отец Владимир, конечно, наш начальник, тоже руководит нашими группами. Поэтому мы без поддержки, без окормления не остаемся, и это уже помогает росту педагогическому. А, что касается детей, здесь важно отметить такие моменты, как у них складывается целостная личность, и поэтому проявления их личности, они целостны. Они дети маленькие, и поэтому так и должно быть у каждого человека: и у взрослого, и у большого – не должно присутствовать лукавство. И вот это вот проявление личности как раз таки мы видим, что дети умеют выносить зрелую оценку событиям, хотя, несмотря на то, что дети маленькие, они уже могут судить о семейных отношениях, они могут судить об отношениях в обществе, об отношениях людей между друг другом, что человеком руководит, что в нем действительно, какое доброе у него побуждение. То есть они учатся и собой управлять и умеют правильно отнестись к ситуациям жизненным. Кроме того, это способность к нравственному поступку. Вот дети, они устремлены, они ориентированы, они все хотят быть хорошими, они все хотят быть добрыми, но не всегда ребенок знает, какой поступок действительно хороший. Потому, как сейчас подмена ценностей во многом происходит: и черное бывает белым, и белое бывает черным. Поэтому здесь ребенку нравственный поступок должен помочь отличить педагог, и как раз таки дать ему возможность самому уметь отличать нравственные поступки и самому их совершать. То есть нравственный поступок, он должен быть свободным, он должен не для себя, не для своей пользы, именно для ближнего и не во вред ближнему, так, как бывает, что мы хотим сделать добро, а делаем плохо: потакаем капризам, каким-то низменным побуждениям человека. То есть именно нравственный поступок может состоять и в отказе, и в помощи, и в разных-разных ситуациях.
Полина Митрофанова: А что необходимо, если наши сейчас телезрители заинтересуются и формой работы, что необходимо сделать, чтобы и в их школе появилась вот такая группа продленного дня?
— Ну, здесь лучше самим проявить инициативу в том плане, что обратиться к директору и, в то же время поставить в известность Катехизаторский отдел, спросить там либо Нечаеву Наталью Владимировну, либо Брыжахину Марину Вадимовну и сказать, что вот родители такой-то школы желали бы, чтобы у них такая группа велась.
Полина Митрофанова: Вы им уже поможете?
— Да, мы им поможем, потому что здесь нужен опыт и, если родители самостоятельно начнут вот такую группу создавать, то уже определенный путь пройден, лучше дальше двигаться вместе.
Полина Митрофанова: «Не препятствуйте детям приходить ко Мне…» — говорил еще Спаситель, действительно, очень важно нам чаще обращать внимание на интересы наших детей, потому что дети, как вот выясняется, им очень важно и очень нужно такое православное духовно-нравственное воспитание, порой, родители этого не осознают. Таким образом, ломают ребенку всю его дальнейшую жизнь. Спасибо Вам большое, Наталья Владимировна. К сожалению, время в эфире подходит к концу. Я напомню, сегодня у нас в гостях была Наталья Владимировна Нечаева – сотрудник Катехизаторского отдела Екатеринбургской епархии. Вы смотрели передачу «Духовное возрождение России». Помогай Вам Господь.
— До свидания.
|
Стенограмма передачи «Духовное возрождение России» от 14 декабря. Ведущая Полина Митрофанова.
|
|
| Добрый день, дорогие друзья. Вы смотрите передачу «Духовное возрождение России». Меня зовут Полина Митрофанова. Каждый вечер мы приглашаем в студию людей, которые делятся с нами своим мнением относительно тех ценностей, которыми жила Русь в течение тысячелетия. К сожалению, сегодня эти ценности перестают по-настоящему быть ценностями. Сегодня я рада представить Вам моего сегодняшнего собеседника – руководителя социального отдела Екатеринбургской епархии, священника отца Евгения Попиченко. Добрый вечер, отец Евгений.— Добрый вечер, Полина. Здравствуйте, дорогие братья и сестры.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, мы работаем в прямом эфире. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Вы можете звонить и задавать свои вопросы нашему сегодняшнему гостю. Сегодня я предлагаю поговорить о современной семье, о двух ее формах: когда в семье растет один ребенок или семья совсем бездетная и многодетная семья, которых, к сожалению, сейчас очень мало. На Руси всегда в семьях было много детей. Сказать, что тогда уровень жизни был выше, чем сейчас, будет неверным. Как Вы думаете, почему сегодня семьи отказываются воспитывать детей, отказываются так духовно продолжать будущее нашей России?
— Прежде всего, как мне кажется, это духовный аспект, по словам Христа: «По причине умножения беззакония во многих охладеет любовь». На самом деле, мы это чувствуем, что любовь уходит из семей. Потому что, если родители не хотят рожать детей, это значит, что у них мало любви, мало любви друг к другу, мало любви к себе, к своей семье, мало любви к своему будущему. Потому что человек, который не рожает детей, он вычеркивает себя из будущего. Если мы возьмем Священное Писание, то увидим, что отсутствие в семье детей всегда считалось проклятьем Божиим. Если взять семью Иоанна Предтечи – Захарию и Елисавету, Иоакима и Анну – родителей Божией Матери, то увидим, что у них долго не было детей. Это была для них катастрофа: они долго молились, просили, и их сродники часто упрекали: «Вы, наверное, грешники большие, что у Вас детей нет».
Полина Митрофанова: Действительно, это наказание Божие.
— Да, а люди сейчас почитают это за благо. Люди разучились любить. Не в смысле – получать удовольствие, или употреблять человека для своих чувств и инстинктов, а наоборот – любить по-Божьи, любить так, как любовь и должна выражаться. Любить – это жертвовать. Нет больше любви, чем готовность отдавать жизнь свою за жизнь других. Это первый момент. А второй состоит в том, что сейчас сформировалась новая модель жизни. Люди считают, что жизнь состоит в том, чтобы получать удовольствие. Мы постоянно стремимся к комфорту. И в такой круговерти нет места для ребенка, потому что ребенок становится роскошью. Человек подсчитывает, что ребенок будет есть мой хлеб, будет носить мою одежду, будет помехой для поездки в Эмираты – сейчас я себе этого позволить не могу. Проходит время, а семья не развивается в любви. Семья должна постоянно развиваться. Любовь, как говорит Антуан де Сент Экзюпери, это когда люди смотрят не друг на друга, а смотрят в одну сторону.
Полина Митрофанова: В одном направлении.
— Да. Если любви нет выхода, нет развития, то она разрушается. И проходит время, люди могут себе позволить ну максимум одного ребенка, или с большой натяжкой двух рожают и все.
Полина Митрофанова: Ну, действительно, материальные ценности сегодня важны для многих. И многие оправдывают нежелание рожать детей, так как тяжело дать ребенку достойное образование, тяжело воспитать. Как многие говорят: «Зачем плодить нищих?» Может лучше воспитать одного, но правильно?
— На самом деле, это миф. На одного ребенка у тебя будет уходить гораздо больше сил, времени, да еще ребеночек потом выдаст такие фокусы, что жизнь покажется весьма и весьма нелегкой. Зачем ребенку давать лучшее? Нужно дать жизнь, научить работать. Это опять-таки настолько извращенное отношение в семье. Нужно дать ребенку жизнь и помочь ему в этой жизни. Если человек не ленивый, если он водочку не попивает, то он никогда нищету плодить не будет. Сейчас столько возможностей заработать. Получается, что мы Бога из жизни исключаем, мы думаем только по-своему: а вдруг я попаду в больницу, кто о них позаботится? Этих «вдруг» человек себе столько напридумывает, что самому страшно станет. А надо ведь на Бога надеяться, Он заботится о нас. Особенно заботится о тех, кто выполняет Его благословения. Тут ведь дело такое: или ты несешь трудности жизни, исполняя волю Божию: рожаешь детей.… Это трудно, никто ничего не говорит. Или, если ты этого не хочешь, ты будешь страдать из-за чего-то другого. В мире все равно есть скорбь. Только это будет уже не исполнение заповеди Божией, но ты бессмысленно будешь страдать. У тебя угонят или разобьют машину, потечет крыша, коллеги по работе будут к тебе плохо относиться… Человек воспитывается через скорби. Если ты не хочешь нести скорби ради Бога, то будешь их нести ради собственных страстей. А это гораздо тяжелее, потому что Бога-то тут нет.
Полина Митрофанова: Действительно, семьи православные проще смотрят на рождение детей, так как уповают на Бога. А те, кто уповает на свои собственные силы, тяжелее решаются на рождение детей, тем более третьего, четвертого ребенка, потому что понимают – моих сил тут не хватит.
— Тут вопрос действительно всегда встает так: есть ли Бог в моей жизни, или нет? Если Бог есть, то я думаю о Нем, я слушаю Его, я стараюсь исполнять Его заповеди, и я получаю от Него помощь. Господь сказал: «Ищите прежде всего Царствия Божия и правды Его, и остальное приложится». Исполнение заповедей ведет к Царствию Божию, а все остальное прикладывается. А если Бога нет, то все позволено, делай, что хочешь: по-человечески можно оправдать любое преступление – и аборты, и то, что детей бросают, и убийство стариков (эвтаназию).
Полина Митрофанова: Действительно, духовно возрождать Россию, когда рождается меньше, чем умирает, достаточно сложно. Да и некому особо возрождать. Существует мнение, что если девушка 14-15 лет рожает, то, что она будет с ним делать – оставит в больнице. Может, лучше сделать аборт?
— Это не выход.
Полина Митрофанова: Тогда какой выход из этой ситуации: родить и бросить?
— Здесь, как это всегда было на Руси, должно поддерживать старшее поколение – бабушки и дедушки.
Полина Митрофанова: Но сейчас чаще всего они отказываются от такого ребенка, который в столь юном возрасте рожает.
— Они сами толкают ребенка на убийство, на аборт. Сейчас как-то у нас просто все это решается. Слава Богу, что те 13 пунктов по социальным показаниям Правительство додумалось отменить, потому что тогда любой аборт можно было бы оправдать. У кого будет 18 метров квадратных еще и на ребенка, у кого будет зарплата достойная? А сейчас родители очень часто являются провокаторами на убийство. Изменились отношения к человеческой жизни – убийство стало нормой, аборт многими людьми не воспринимается как преступление. Это какая-то операция, на которую имеет право любая женщина. А кто-нибудь спросил о правах ребенка? Он ведь тоже хотел бы жить. Почему женщина решает: убить ребенка, или не убить? Родители должны всего годик два помочь, а потом сами будут благодарить, что этот ребеночек стал утешением. А если они подтолкнут на убийство, то, знаете, ведь расплата за грех есть смерть – убивается любовь в семье, женщина не может иметь детей. Ведь примеров тому можно тысячи привести, когда женщина потом кается всю жизнь. Надо брать ответственность на себя и воспитывать этих детей.
Полина Митрофанова: Действительно, отношение к детям, отношения в семье – они воспитываются годами, то есть если ребенок вырос в многодетной семье, то есть много шансов, что у него будет тоже многодетная семья?
— Да, безусловно. У нас, к сожалению, потеряна традиционность семьи. Все разрозненны, все живут по своим комнаткам, нет общей семьи. Раньше несколько поколений жили в одном доме. У них были общие традиции, общие праздники. А сейчас родные видятся раз в месяц, и то мельком. Нет традиционного воспитания: дети не видят, как их родители ухаживают за своими родителями. Поэтому они и вырастают: вроде бы надо за родителями ухаживать, а как – это не привито. Надо возвращаться к усадебному хозяйству. Этот опыт, мне кажется, хорошо осуществляется в Белгородской области, где губернатор взял на себя ответственность за молодые семьи. Он дает молодым семьям возможность приобрести вот такой домик, или дает ссуды денежные, или дает пособие на рождение третьего ребенка в размере 300 тысяч.
Полина Митрофанова: Это существенно.
— Да, с такими деньгами уже что-то можно себе позволить. И там повышается рождаемость, потому что семьи чувствуют свою защищенность. На самом деле выход есть. Я бы мог предложить вот такую схему. Сейчас аборт, то есть убийство ребенка, государству обходится в 3,5 тысячи рублей – деньги берутся из бюджета, из процентов, которые мы платим на медицинское страхование. То есть на мои в том числе деньги убивают детей. В год совершается около миллиона абортов. Вот если эти денежки взять и отправить на поддержку молодых семей, это будет порядка 10 миллиардов. А аборт сделать платной операцией.
Полина Митрофанова: Надо заплатить большие деньги.
— А почему должны убивать детей на мои деньги. Но ведь сразу закричат о правах человека. Дискриминация женщин! На Западе вот на самом деле очень грамотно сделано – если человек хочет делать что-то ради себя, то плати свои деньги и делай, а не за государственный счет.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, я напомню, вы смотрите программу «Духовное возрождение России», сегодня у нас в гостях руководитель отдела социального служения епархии священник Евгений Попиченко. Наш телефон в студии 217-93-35. Мы говорим о семье многодетной и малодетной, как проявлении нашей современной жизни. О. Евгений, ну вот те дети, которые оставлены в больницах, которые брошены юными и неюными матерями; в домах ребенка, в больницах. Здесь тоже, в каком-то роде, как говорят, «палка о двух концах». Что может быть этого ребенка, потом кто-нибудь усыновит, удочерит и сможет дать более достойное воспитание, более достойную жизнь, чем юная мать, бросившая его. Так вот может быть лучше так поступать?
— Ну, может быть, но пока не так, пока в нашем народе очень мало милосердных людей, жертвенных людей, которые бы, ни то, что своего родили, — чужого бы взяли. Разный процент людей, которые берут. Бывают это бездетные родители, бывает матери-одиночки берут детей на воспитание, но если семья по какой-то причине не полноценная, то есть, если нет целостной семьи, если нет опыта воспитания детей, то это тоже большой вопрос «могут ли дать нормальное воспитание?». Конечно же, мы надеемся и, слава Богу, что люди такие находятся, но, тем не менее, своего-то ребенка своя мама гораздо лучше воспитает. Надо пропагандировать ценности семьи, надо говорить об этом, надо создавать специальные фильмы. Ведь посмотрите: ведь нет практически ни одного фильма, не видел, про многодетную семью, чтоб это было показано красиво. Чаще всего, там мать, какая-то изможденная совершенно.
Полина Митрофанова: Голодные грязные дети ходят по улице и попрошайничают.
— Это же ложь на самом деле. Есть прекрасные многодетные семьи. Вот об этом нужно снимать фильмы. Не о половых извращениях, от которых люди с ума сходят и попадают к нам в больницу. Если мы хотим видеть наше государство сильным и крепким, то должен измениться курс государства. Как сказал о.Дмитрий Смирнов, его часто показывают на нашем канале: «Вот отдайте все СМИ Православной Церкви на 10 лет, и страна станет совершенно другая – крепкая, здоровая».
Полина Митрофанова: Ну, действительно, СМИ очень большой вклад вносят в возрождение или убиение всех ценностей.
— Да, баланс очень не равномерен. Мне кажется, что государству нужно озаботиться правильным отношением общества к многодетным семьям. Потому что мать с тремя детьми приходит куда-то, то на нее смотрят, как на ненормальную.
Полина Митрофанова: Нарожала, а теперь права качает.
— Начинают шикать. Это же такое предсмертельное отношение к совершенно нормальной семье, по сути – это отношение к Божией заповеди. У такого государства нет будущего. Такое государство через несколько десятков лет станет колонией. Что сейчас и происходит, идем к этому большими шагами.
Полина Митрофанова: Отец Евгений, ну, Вы видите много многодетных семей, да и у Вас много детей. Можете сказать, что в таких семьях действительно другое отношение к детям и к жизни, православное понимание жизни?
— Совершенно верно. Сейчас мы как бы находимся в естественном отборе. То есть в будущем будут жить только те семьи, которые рожают детей. Многодетная семья – это исключительная форма воспитания детей. Воспитать одного ребенка гораздо сложнее, потому что он растет пупом земли. Даже если у него нет всего, что родители ему сулят, то все равно он чувствует, что все работают на него. Где детей много, там детки учатся состраданию, они учатся разрешать конфликты, учатся ухаживать друг за другом. Лялечка появилась, и старший ребенок, даже если ему только пять лет, он уже рядом с лялечкой, ухаживает за ней, маме помогает. Попробуй одного ребенка заставить сделать уборку в своей комнате, а здесь они естественно будут это делать. Это сложно, но ведь это труд на ниве Божией, ты ведь свое будущее строишь. А если ребенок вырос один, и родители перестали быть для него источником доходов, то, не научившись жертвенности, он отправит их в дом престарелых. Есть и другой миф, что не получится прокормить многодетную семью. А вот есть такая зависимость: чем больше в семье детей, тем меньше в этой семье потребляют алкоголя. А в семье, где один ребенок, родители потребляют в 4 раза больше алкоголя, заботятся о себе – как бы в кафешку сходить. Конечно денег не хватит. С какой стороны ни посмотри — в многодетной семье вопросы легче решаются. Другое дело, что государству нужно прилагать какие-то усилия. Вот если берут ребенка на опекунство, то государство еще как-то заботится. А в простой семье: это же смешно – пособие 160 рублей в месяц на ребенка. Это даже один раз не сходишь в магазин. Государство должно заботиться о тех семьях, которые взяли на себя ответственность, воспитывать детей.
Полина Митрофанова: То есть получается, государство тратит на аборты больше, чем на воспитание детей в многодетных семьях?
— Ну, посчитайте сами. Просто об этом не задумываются.
Полина Митрофанова: Наверное, те семьи, где не верят в Бога и не задумываются о Страшном Суде, должны хотя бы задуматься о своей старости. Если в семье один ребенок или нет совсем, то они рискуют остаться одинокими.
— Статистика – вещь непреклонная. В семье, где один ребенок – 30%, что этот ребенок уйдет из жизни раньше, чем родители. Такая уж у нас жизнь, что старики живут дольше, чем молодежь. Где двое детей – там 10%. А где трое, там вероятность родителям остаться одним ближе к нулю. Посмотрите вокруг – сколько одиноких людей. Вот в храм ходит женщина 45 лет, вроде не старая совсем. Сыну 16 лет, поехал кататься на скейтборде, упал, ударился головой о бортик и умер. И она одна: и сына нет, и родить возможности уже нет. Таких случаев очень много.
Полина Митрофанова: Господу, наверное, виднее, это не нам планировать, сколько должно быть детей? Это должно быть планирование свыше?
— Ну, конечно, если человек хочет жить по Божьему, прислушивается к Богу, заботится о своей душе – то так. А если для человека нет Бога? Человек может этого не говорить, это будет видно по его поступкам. Когда перед ним встает выбор: идти на аборт, или не идти? Это то же самое, что перед выбором: есть Бог, или нет?
Полина Митрофанова: А если ребенок заведомо будет с физическими недостатками, с какими-то увечьями? Как говорить о духовном возрождении? Стоит ли рожать таких детей? Как быть в такой ситуации?
— Нам стоит заботиться о качестве нашей медицины. Вот у о.Сергия Вогулкина, очень уважаемый человек, сам с медицинским образованием, родился внук. Его дочери на протяжении всей беременности специалисты из Центра планирования семьи 5 раз ставили очень страшные диагнозы, что родится урод, родится неполноценный. Это страшный стресс для матери. Даже сам стресс может какие-то последствия на ребенке отразить. Роды прошли на 9 баллов из 10. Родился здоровый малыш. Возникает вопрос, может это какая-то злонамеренная политика? Женщины в консультацию идут со страхом: у тебя третий ребенок, а, может, хватит; да дети это дорого, может не надо?
Полина Митрофанова: Действительно, становится страшно: может это такая политика государства, направленная не на возрождение, а на вырождение нации.
— Сложно сказать, что это политика государства. Есть все-таки Международная Федерация планирования семьи, цель которого снижение рождаемости, слилась с системой Здравоохранения, а политика не изменилась.
Полина Митрофанова: Они очень распространены у нас?
— Да. А что касается ребенка больного. Опять же вопрос: есть в моей жизни Бог, или нет? Если Бог есть, то я приму этот крест, и буду ребенка растить и любить на спасение этой семье.
Полина Митрофанова: К сожалению, время в эфире подходит к концу. 30 минут это очень немного для такой обширной темы. Как мы всегда говорим в передаче, дело возрождения нашей страны – это дело личное, дело каждого. Но по данной теме можно сказать, что здесь многое зависит и от государства. Спасибо большое, отец Евгений, можете обратиться к нашим зрителям – буквально несколько секунд.
— Дорогие братья и сестры, не бойтесь исполнять волю Божию, не бойтесь рожать детей. Дети укрепляют семью. Дети дают радость и осмысленность жизни. Дети дают надежду на будущую жизнь. Дети являются Вашим исполнением воли Божией. Господь всегда позаботится о своих. Если Вы будете стремиться к Богу, то уже в этой жизни будете счастливы. А самое главное – Вы обретете вечную жизнь с Господом.
Полина Митрофанова: Спасибо большое. А я напомню, что у нас в гостях сегодня был руководитель социального отдела Екатеринбургской епархии, священник Евгений Попиченко. Вы смотрели передачу «Духовное возрождение России». А мы увидимся с Вами завтра в это же время. Помогай Вам Господь.
|
Стенограмма передачи «Духовное возрождение России» от 2 декабря 2005 года. Ведущая Полина Митрофанова
|
|
| Добрый вечер, дорогие друзья, вы смотрите программу «Духовное возрождение России». Меня зовут Полина Митрофанова. Мы продолжаем разговор о возрождении духовных, культурных, нравственных традиций России. Сегодня у нас в студии Всеволод Михайлович Слукин, профессор Уральской Государственной Архитектурной Академии, Президент общества Уральских краеведов. Добрый вечер, Всеволод Михайлович.— Добрый вечер, добрый вечер.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, мы работаем в прямом эфире. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Вы можете звонить и задавать свои вопросы нашему сегодняшнему гостю. Всеволод Михайлович, говорить сегодня мы будем о тех исследованиях, которые проходили на площади 1905 года, или Кафедральной площади, как сейчас уже тоже знают нашу главную площадь Екатеринбурга. Вы проводили эти исследования: во-первых, для чего, и как получилось получить разрешение, ведь действительно это центр города Екатеринбурга?
— Эти исследования проходили в 1995 году. Получили разрешение мы сравнительно просто, потому что ко мне обратился епископ Никон, тогда глава нашей епархии, и мне предложили, чтобы, не нарушая ни в коей мере, ни грунт, ни брусчатку, попробовать вот теми методами, которыми я уже очень давно занимаюсь, не разрушающими, попробовать определить контуры Богоявленского Кафедрального Собора. И по возможности, может быть, те участки захоронений, где были похоронены три архиепископа Екатеринбургской епархии. Это очень важная задача была, и мы стали ее выполнять. Приходилось работать ночью, потому что мы использовали сейсмометрический метод. Это очень перспективный метод, причем одной из его особенностей является то, что можно проводить томографические исследования, то есть послойные такие вот, как бы съемки по слоям, что же там такое в грунте находится.
Полина Митрофанова: То есть постепенно находили?
— Постепенно, да. Мы проработали эти три ночи. Ночью почему? Потому, чтобы не было вибрации, не было бы каких-то посторонних влияний. И, слава Богу, это все прошло очень хорошо. Что мы получили? Получили мы контуры Собора. Что я могу сказать о качестве этого всего? Значит, во-первых, фундаменты сохранились, фундаменты не были разрушены. Это довольно плотные основания, особенно у колокольни, а ось колокольни как раз приходится на ось с улицы Володарского. Вот примерно как этот Собор находится, дальше он идет вдоль площади. Так. И где-то его абсида алтарная заканчивалась, ну, вот если шагом простым пройти вдоль здания нашей Администрации, то только перейдешь вот этот вход, может быть метров через пять, и там кончалась эта абсида. То есть Собор-то практически стоит, ну, если не посредине площади, то, во всяком случае, он выдается далеко в восточную сторону.
Полина Митрофанова: То есть он большую часть занимает?
— Да, большую часть занимает. Здесь дело вот в чем, мне многие задают такой вопрос: «Ну, вот нашли Вы контуры этого Собора, можно ли вообще восстановить его на этих фундаментах?» Я считаю, что можно, фундаменты довольно прочные. Конечно, там были большие подвалы, которые завалены вот этими остатками строительными, причем остатками такими крупными. Ну, как взрывали его, так потом засыпали. Стены Собора – весь этот кирпич, он пошел на строительство других зданий. Ну, в частности, вот мне известно, что Киностудию, или нынешний «Сити-центр» строили из этого кирпича. Но я еще знаю и другое, что при всяком взрыве кирпич получает микротрещины, и из него ничего строить нельзя практически, его можно только убирать. И когда мы обследовали однажды здание Киностудии, еще не был «Сити-центр», мы нашли, что в очень неплохом состоянии эти стены, потому что эти микротрещины дали основание считать, что там вообще строить из него ничего нельзя было. Конечно, мы не нашли захоронения, потому что захоронения, видимо, покрытые слоем этих строительных остатков, которые эффект от захоронения очень глушили. Это не удалось нам сделать. По истории известно, что захоронения эти есть, примерные их контуры тоже известны, поэтому при раскопках, я думаю, это легко было бы установить. Вот такие провели мы исследования. Прошло уже 10 лет, и вопрос этот, немножко снова как бы возник. А что же дальше с этим со всем делать? Я думаю, что вполне возможно было бы восстановить этот Собор, тем более, что наш город теряет свою историческую основу. И восстановить такой красивый, прекрасный Собор, который имеет некую сходность с Петропавловским Собором в Петербурге. Примерно в одно время это все создавалось. Правда, к нашему Богоявленскому Собору потом пристроили приделы, и он стал немножко шире, а до того он был очень стройный, красивый, высокий Собор с высокой колокольней.
Полина Митрофанова: То есть вот интересно, что такими абсолютно неразрушительными методами, такую богатую, большую информацию можно получить. Это современная техника, видимо, позволяет?
— Да, это современная техника позволяет. Мало того, что мы из Собора определили, выходы подземные даже там были, потому что вокруг, если мы вспомним, сейчас-то уже этого нет, здание-то сохранилось – «Гута-банк». Вот это здание, которое сейчас занимает другой банк, здесь была группа церковных зданий, принадлежащих епархии. И, конечно, туда какие-то, может быть, подземные связи тоже уходили. Но не это самое главное. А главное в том, что, во всяком случае, вот эти фрагменты хорошо сохранившиеся, и они могут, в общем-то, сослужить хорошую службу, если будет восстанавливаться этот Собор.
Полина Митрофанова: Если он будет восстанавливаться на этом фундаменте?
— На этом фундаменте, да. Дело вот в чем, мне очень часто задают вопрос, причем очень неприятно эти вопросы звучат, особенно они исходят из нашей, как говорится, коммунистической городской ячейки – КПРФ и от комсомольцев: «Что же Вы покушаетесь на трибуну и на памятник Ленину?» Так я хочу так сказать, чтобы все, и в том числе – горожане, знали, Собор никогда на этом месте не стоял.
Полина Митрофанова: Ленин будет стоять?
— Да. Ленин, Слава Богу, будет стоять.
Полина Митрофанова: Пока это кому-то надо.
— Да, пока это кому-нибудь надо, и пока материал держит. Дело в том, что вот, если подойти к этой самой трибуне, то там есть такой подъем, как бы такая площадка – она примерно сантиметров 40 высотой. Там такой шаг делаешь большой, чтоб на нее забраться. Так вот от этой площадки 4 метра начинались только ступени Собора, только ступени. То есть никакой, так сказать, угрозы памятнику этому и трибуне этой вообще не создается, даже при восстановлении Собора. Но у меня есть другое мнение, свое личное на этот счет, потому что этот монумент вождю, он бы выполнен типично: вот 300 таких статуй было поставлено в городах России – искусство это или не искусство, как можно называть?
Полина Митрофанова: То есть лицо городу он не дает?
— Он не дает лицо городу, потому что таких очень много. И трибуна сама по себе… Много я объездил городов в Европе: там и свои есть праздники, и есть торжества, причем их больше, чем у нас – нет таких трибун каменных, которые представляют из себя некую крепость, вот так и кажется, что из-за нее начнут стрелять. Обычно это легкие трибуны – они установились на тот момент, когда есть праздник, или парад, или что-то, а потом это все убрали, и все, и хорошо, и свободно. У нас, к сожалению, стоит, да и в наших городах их нет: ну, есть ли трибуна на Дворцовой площади в Петербурге? Конечно, нет ее, а устанавливают временно: прошли эти празднества, и все это дело убрали. Мне казалось, что и у нас она, в общем-то, лишняя, тем более что она загораживает проезд. Транспортный проезд мне тоже часто в укор ставят: «Вот Вы за то, чтобы Собор восстановить, а как мы будем ездить там?» А, пожалуйста, за Собором можно устроить объезд, и все будет очень хорошо. И с точки зрения транспортных затруднений там никаких проблем не представляется. Можно это сделать. Надо только думать. Конечно, восстановление Собора – это вещь непростая. Так. И вопрос не простой. Но надо какие-то, как говорится, договоренности вырабатывать, чтобы никто никому, и ничто ничему не мешало. Это все возможно.
Полина Митрофанова: Даже при условии восстановления на прежнем фундаменте?
— На прежнем фундаменте. Поэтому меня очень удивляет и другое мнение, когда говорится, что вот этот Собор будет очень мешать всему, что он уже себя изжил, что он, якобы, будет соперничать с Горсоветовским шпилем, башней. Но ничто и никогда красивое, хорошее ни с чем не соперничает. А если переносить этот собор куда-то – это очень сложное дело. Во-первых, ну, сам по себе Собор должен стоять на открытом хорошем месте. Если его куда-то, к каким-то стенам приближать, не делать ни проходов, ничего, ну, наверное, это не очень логично будет. И, кроме того, еще одно есть обстоятельство весьма важное, в восстановлении собора – надо восстановить, и отдать должное, восстановить справедливость, прежде всего, что взорвали, что отобрали у Церкви Православной и любой другой, значит надо это возвратить просто. Есть такой закон. Теперь он действует: надо возвратить. А вот уже на новом месте строить – это вопрос более сложный. Значит, Городские власти вполне реально могут не дать землеотвод, потому что это не на месте, которое они предполагают и так далее. То есть здесь затруднения, и они, конечно, будут.
Полина Митрофанова: Ну, вот вопрос с захоронениями епископов Иринея, Мелхиседека и Поликарпа. Вы говорите, теми методами не удалось это обнаружить. То есть это только при физических раскопках? Вопрос тоже очень важный, потому что сейчас площадь – эта для праздников, и получается, что там есть захоронения. Насколько гуманно и правильно сейчас это все совмещать?
— Все это, наверное, не гуманно и не правильно. Только единственно, что без раскопок, вообще говоря, не обойтись. Если встанет вопрос о восстановлении Собора, то, конечно, надо раскапывать эти фундаменты, прежде всего. Я не говорю, что подвалы, может быть, там останется без подвалов, но фундаменты эти надо раскапывать. Значит, нужны раскопки. Раз раскопки, значит, вот эта часть площади некоторое время будет огорожена, и там пройдут какие-то работы. То, что мы сделали, вот эти наши исследования, они только способствуют раскопкам, потому что просто так копать, абы как и где, наверное, не логично. А сейчас хоть можно понимать, где это все сделать. Поэтому могилы могут быть найдены при раскопках.
Полина Митрофанова: То есть с Вашей стороны сейчас выполнены все те работы? Теперь слово, ну, может быть за народом, за властями, за Православной Церковью, будет ли там на этом месте восстановлен храм. То есть все предпосылки, получается, к этому есть: и технические, и обще-нравственные предпосылки.
— Предпосылки есть, и очень большие предпосылки. Единственное, что нужно решить вот эти вопросы, связанные с разными неудобствами, с разными препятствиями. Они там есть. Я не могу сказать, что они там какие-то глобальные, можно что-то сделать.
Полина Митрофанова: То есть, решаемо все?
— Решаемы они все. Давайте возьмем вопрос о Новогоднем городке. Ну, почему Новогодний городок у нас в городе, претендующем на третью столицу, почему-то обязательно на этой площади. Ведь на Красной Площади в Москве нет никакого ледяного городка. На Дворцовой площади в Санкт-Петербурге тоже нет.
Полина Митрофанова: Все-таки площадь – это историческое место.
— Это историческое место, она так и должна быть площадь, открытое пространство. Мне снова зададут вопрос, так куда же деться с Новогодним городком? Это же разгрузка жителей наших, какое-то удовольствие. Да? Ведь у нас есть так называемая Октябрьская площадь, совершенно пустая. Давайте сделаем там это, придумаем как-то. Важно, чтоб подумать, так. Причем там очень интересное место, в каком плане, там можно сделать зимний спуск на лед пруда, сделать можно каток, в конце концов, пусть он будет платный там, я не знаю, как. Но вот эта вот вся масса и на площади будет проводить время, и на этом катке. То есть также дополнительное удовольствие. То есть это можно решить, а площадь должна оставаться площадью.
Полина Митрофанова: Всеволод Михайлович, ну, если будет принято решение о восстановлении Собора, то, скорее всего, будет подниматься вопрос и о возвращении исторического названия «Кафедральной площади» городу Екатеринбургу. На Ваш взгляд, насколько общество готово, ведь уже одно время поднимался вопрос о возвращении исторических названий улицам, но как-то это все сошло на нет?
— Вы знаете, к сожалению, я работал в этом комитете, это были 90-е годы, начало. В этом комитете по топонимике. И мы просили, чтобы основные старые улицы Екатеринбурга, они были бы восстановлены, их названия, потому что это история. Мне всегда возражали вот в таком плане, что, когда их переименовали в новые в 1919 году, то это тоже история. Вы меня простите: или 200 лет, или вот этот вот остаток.
Полина Митрофанова: Ну, то есть та уже история проверена временем?
— Конечно, проверена временем. А тут у нас еще не известно, что чем проверено. Потому что эта история уже как бы плачевно и кончается для того времени, так. Для 1919 года мы не получили с Вами того, что желали тогда. Поэтому Кафедральная площадь, она должна быть. Я знаю, что хотели назвать Кафедральной, вот ту площадь перед нашим нынешним Кафедральным Собором – Рязановской церковью, как ее принято было называть. Наверное, это не логично будет.
Полина Митрофанова: То есть тут не соответствует истории?
— Не соответствует, конечно. Я бы, например, как ревнитель топонимики, назвал эту площадь Рязановской площадью, потому что Собор построили Рязановы – это известная фамилия, которая очень многое сделала для города. Там у них и особняки были рядом, вот Вам пожалуйста. Было даже интересное очень предложение, оно исходило от художественного фонда, поставить там монумент Уральскому купечеству, понимаете? Мы ведь с Вами сейчас находимся в той среде, когда купечество как бы возрождается. Мы его по-другому там называем: предприниматели еще как-то там, да. А вообще это купечество. И, наверное, такие традиции были бы очень полезны. А здесь Кафедральная площадь, Богоявленский Собор, и ничего страшного нет.
Полина Митрофанова: Вообще исторические названия более красивы. Во-первых, улицы названы в честь храмов, которые на этих улицах находятся.
— Конечно.
Полина Митрофанова: Сейчас названия этих улиц, как фильм «Ирония судьбы», там третья улица Строителей, которая есть во всех городах.
— Да, да, да.
Полина Митрофанова: Это тоже лицо города?
— Конечно, лицо города. Причем я больше сторонник вот чего – топонимики. Вот старый город. Вот давайте его оставим таким, каким он появился старым. Я совершенно не возражаю, пусть на Уралмаше появится улица Сталина, улица Орджоникидзе и все прочее, пусть на Эльмаше это появится, на Химмаше.
Полина Митрофанова: Это новые индустриальные районы.
— Это новые районы, это советские районы. Вот здесь можно говорить о советской истории, то есть ее не надо забыть. Но она должна быть там, где она родилась, понимаете. А она не родилась в Екатеринбурге старом. Поэтому старые-то улицы как раз, ну, замечательная улица – Крестовоздвиженская, да.
Полина Митрофанова: Где Крестовоздвиженский Собор. Все логично и правильно.
— Ну, какой Карл Маркс? Он здесь бывать, не бывал. Мало того, я недавно узнал, что он страшно отрицательно настроен вообще к русскому народу, к российской действительности. А мы тут делаем какого-то бога, да? По крайней мере, если бога делать, то надо делать его в философских трудах, еще в каких-то рассмотрениях, а улица-то эта Крестовоздвиженская, она так и была задумана, как, впрочем, и многие другие. Тихвинская улица – так это же в память Тихвинской Божьей Матери. Потому что эта улица упирается в Собор Тихвинский Ново-Тихвинского женского монастыря. Все как бы завязано историей вот этой.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, Вы смотрите программу «Духовное возрождение России». Сегодня у нас в студии Всеволод Михайлович Слукин, профессор Уральской Государственной Архитектурной Академии, Президент общества Уральских краеведов. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Вы можете звонить и задавать свои вопросы нашему сегодняшнему гостю. Всеволод Михайлович, ну, если немного поговорить о Вашем обществе, тоже очень интересно. Вот этот интерес к истории Урала, с чем это связано?
— Да, это интерес к истории Урала. В 1998 году у нас появилось, это общество. Оно прямой наследник общества любителей естествознания. Как мы всегда и, наверное, даже шутя, говорим, что Уральское общество любителей естествознания создало музей краеведческий. А вот сейчас краеведческий музей нам предоставляет все возможности, чтобы мы работали. То есть такое очень интересное произошло соединение. Общество на совершенно добровольных основах. У нас каждый месяц проходят собрания. Ну, собрания такие, они как маленькие конференции, потому что обязательно какой-то вопрос интересный из истории Урала рассматривается, причем мы не замыкаемся только на Свердловской области, у нас и челябинцы бывают, у нас и пермяки бывают. И мы держим с ними связь, и охотно предоставляем им трибуну нашей Уральской старины, у нас такие литературно-краеведческие записки выходят, типа альманаха. Теперь удалось наладить их выпуск, они почти каждый год выходят. И мы предоставляем это издание для интереснейших страниц, для интереснейших исследований, о которых, вообще говоря, раньше и слышно не было. Вот стараемся сделать то, что пропало когда-то, и было неизвестным, оно бы сейчас стало достоянием.
Полина Митрофанова: То есть здесь действительно появляются интересные исследования, которые публикуются в Вашем печатном издании, с которым могут познакомиться люди. И все равно интерес к истории у людей будет проявляться, наверное, без этого нельзя.
— Вы знаете, я даже немножко удивляюсь, как много проявляется интереса к истории, как много людей все-таки стремится познать, до конца познать, ведь вообще Уральская история – это феноменальная вещь была и на пустом месте: сначала это горно-заводское производство – это города-крепости, заводы-крепости, да. И вдруг потом развивается вот это многограннейшая история, причем каждый раз мы открываем что-то новое. Это очень полезно. Единственное, что мы немножечко скучаем без молодых, у нас не так их много. Хотелось бы привлечь, скажем, к нашей работе и очень молодую часть населения, то есть это подростки. Студенты бывают у нас, но студенты, видите, они больше профессионалы, то есть историки, да. Это нас немножко удручает. Я ничуть не сомневаюсь, что нам смена будет, что потом все придут, к нам этот народ, и как-то с нами будут работать. Но, к сожалению, видимо, процесс адаптации, вот это открытие истории, происходит достаточно медленно.
Полина Митрофанова: Наверное, к интересу истории надо дорасти, дозреть как-то?
— Дозреть, совершенно точно, дозреть как-то.
Полина Митрофанова: Ну, на Ваш взгляд, какие самые любимые Ваши места есть в современном Екатеринбурге? Все равно, наверное, есть?
— О, любимых мест у меня очень много. Почему? Потому что мой род, с одной стороны, уже здесь 200 лет. Я не знаю, есть ли еще десяток таких екатеринбуржцев, как я. А с другой стороны, у меня бабушка одна, она в 1680 году появилась здесь на Урале, ее род, ее семья.
Полина Митрофанова: Еще до Екатеринбурга.
— Да, до Екатеринбурга. Поэтому у меня этих мест много. Я вообще весь этот город старый люблю. Просто боль даже какая-то, когда видишь разрушения. А я еще с детства очень хорошо помню весь город. И вот боль бывает, когда что-то пропадает, разрушается, уничтожается, заменяется не очень качественным, красивым и так далее это как-то меня немножко смущает. Ну, а из таких мест красивых, я очень люблю Покровский проспект – улицу Малышева, потому что на этом проспекте жили мои предки.
Полина Митрофанова: Ну, опять же были Покровский Собор, Большой и Малый Златоуст.
— Да, вот это мне нравится. Нравится плотина, потому что, наверное, с плотиной связаны и детские воспоминания, и студенческие – это же место гуляния было.
Полина Митрофанова: Кстати сохранен в какой-то степени исторический сквер.
— Да. Мы молодежь там гуляли, туда-сюда ходили, причем еще называли Бродвеем, не просто так, а сравнивали с какими-то городами мировыми. Потом мне очень нравится Вознесенская горка. Сейчас у меня готова книга, которая так и называется, где я рассматриваю и архитектуру, и историю застройки, и все, что на ней находится, и даже для себя сделал очень такое интересное открытие. Оказывается, на Вознесенской горке находится очень много зданий, в которых располагаются учреждения культуры, то есть какое-то образуется интеллектуальное поле. Там и музеи, там и ВУЗы, там и училища, и музыкальная зона, даже театр. Ведь мы Вознесенскую горку, как думаем? Что это вот только Храм-на-Крови и Вознесенская Церковь, ну, там пионерский дом. А географически ее зона такова: набережная вся. Это я смотрел по изолиниям рельефа. Значит, набережная, потом часть Главного проспекта Ленина до Мамина-Сибиряка, потом по Мамина-Сибиряка и по Шевченко. Вот границы географические этой горки. И все, что там расположено, это все принадлежность этой территории. Территория замечательная. Она мне чрезвычайно нравится. И нравится еще потому, что детство мое, юность частично прошла в этом замечательнейшем здании, которое называлось раньше Дворец пионеров. Теперь это Дворец детского творчества. Вы знаете, что даже я считаю, что очень многих детей от всякой беспризорности в войну спас вот этот самый Дворец. Потому что сюда ходили и в субботу, и в воскресенье, и когда угодно. Там занимались, там такие кружки были замечательные. Была атмосфера такая, из которой не выйдешь ни с плохими настроениями, ни с какими мыслями. Вот поэтому мне это место нравится очень.
Полина Митрофанова: То есть, если возвращаться к нашей теме, к теме восстановления Богоявленского Кафедрального Собора, любить нашу историю можно деятельно, потому что город Екатеринбург был всегда городом красивым, городом со своим лицом. И очень страшно сегодня нам это лицо потерять. Это, в общем, участь многих городов, городов-миллионников, которые становятся однотипными, стандартными. Когда мы сегодня говорим, что храмов итак достаточно в городе Екатеринбурге, все-таки есть такое мнение. То все-таки это наша история, может, в данном случае говорить не о Православии, которое сегодня достаточно активно возрождает свои храмы, мы возрождаем нашу историю.
— Безусловно, город был просто замечательный. Сейчас немножко спохватились городские власти, разработана программа повышения имиджа – слово мне не нравится, но приходится его применять – имиджа города. Ну, чтоб сюда привлечь людей, которые заинтересовались, туристов бы, в конце концов. Но вот я не вижу точек вот этого имиджа, понимаете? К сожалению, пока. Я думаю, что, наверное, задумаются наши руководящие городские органы, что имидж вот этими вот высотками, вот этим вот «Антеем» имидж никакой не сделаешь городу, потому что отзывы, ну, я в каком-то круге обязательно встречаюсь, даже с теми людьми, которые из-за границы приезжают, они говорят: «Так, а где же у вас старый-то город?» Понимаете, вот такой вопрос задается. И, когда им говорят: «Ну, посмотрите, вот у нас какие хорошие здания, вот сейчас строятся, там разнообразные». Они говорят: «Вы знаете, это архитектура «секонд-хенд»». Как у нас вещи бывают секонд-хенд – уже носили. Везде это есть. Вот, к сожалению. И это для меня больно, потому что я в таком учреждении работаю и, казалось бы, я должен ответственность нести. Но меня это все удивляет, почему это все-таки воплощается. Каким город должен быть, ведь еще при советской власти несколько улиц объявляли улицами, которые не подлежат никаким изменениям, это исторические улицы, сюда входила вот улица Горького, улица Розы Люксембург, улица Гоголя, то есть они не должны были меняться. Что угодно делайте, но человек, который попал на эту улицу, должен попасть в старый Екатеринбург. Но, к сожалению, сейчас он не попадет в этот старый Екатеринбург.
Полина Митрофанова: Спасибо большое, Всеволод Михайлович. К сожалению, время в эфире подошло к концу. Дорогие друзья, я напомню, сегодня у нас в студии Всеволод Михайлович Слукин, профессор Уральской Государственной Архитектурной Академии, Президент общества Уральских краеведов. Помогай Вам Господь.
|
Стенограмма передачи «Духовное возрождение России» от 1 декабря 2005 года. Ведущая Полина Митрофанова
|
|
| Добрый вечер, дорогие друзья, вы смотрите программу «Духовное возрождение России». Меня зовут Полина Митрофанова. По сложившейся традиции, в рамках празднования дня памяти святой великомученицы Екатерины – небесной покровительницы наук и образования, Екатеринбургская епархия организует VIII Екатерининские образовательные чтения. И сегодня о задачах этих чтений, о том, зачем они вообще проводятся в нашей епархии, мы будем говорить со священником Владимиром Зайцевым – руководителем Миссионерского и Катехизаторского отделов епархии. Добрый вечер, отец Владимир.- Добрый вечер.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, мы работаем в прямом эфире. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Звоните и присоединяйтесь к нашему сегодняшнему разговору. Отец Владимир, что такое вообще Екатерининские чтения, они уже восьмые, то есть уже наработан какой-то опыт, какой-то материал, для чего они проводится?
— Екатерининские чтения проводятся каждый год как некое итоговое мероприятие по работе Катехизаторского отдела, который так или иначе я возглавляю. И, прежде всего, по той работе, которая осуществляется в сфере государственного образования, по тем вопросам, по которым мы можем приложить некоторые моменты образования религиозного. Но сюда входят и такие проблемы, как наши духовные школы, духовные учебные заведения теперь уже существующих православных школ, вообще вопрос развития православного религиозного образования в Екатеринбургской епархии, как смежного с государственной системой, так и отдельно. VIII Екатерининские чтения – каждый год они набирают новые очки, новые баллы, новые обороты, уже проходят на новых площадках. Если прежде мы собирались с милостивым благословением и разрешением в нашем Уральском Государственном Педагогическом Университете, то уже с прошлого года нам прежняя площадка стала маленькой, мы просили, чтобы Уральский Государственный Университет предоставил нам свой актовый зал. В этом году постольку, поскольку тематика чтений более, чем необычная, мы обратились к Горному Университету, он нас поддержал. И тот зал на 900 человек, который обычно принимает Екатеринбургскую епархию, он будет предоставлен и под Екатерининские чтения. Как правило, чтения проходят в два дня: это пленарное заседание и секции по тем направлениям, которые конкретно Екатеринбургской епархией осуществляются. В этом году секций планируется 10, но уже сейчас наш оргкомитет рвет на себе волосы и мечет молнии по поводу того, что вообще секций надо было делать 12 или 14. выходим за рамки наших планов потому, что заявок очень много, желающих принять участие в Екатерининских чтениях тоже много. А для наших областных православных педагогов и для вообще всех людей в епархии, кто интересуется вопросами религиозного образования, Екатерининские чтения каждый год – это возможность поделиться своим опытом, возможность встретиться с опытом других, возможность пообщаться, возможность приехать в город Екатеринбург, посмотреть здесь на практике, что происходит, и как делается. Для светских структур, например, для Министерства образования или для Управления образования Екатерининские чтения – это возможность посмотреть, что епархия на практике, реально сейчас осуществляет в смежной им области. На их территории в том числе, возможность проконтролировать некоторые процессы, потому что вся информация открыта и те люди, которые непосредственно занимаются вопросами образования, они перед своим Министром или перед своим Начальником Управления образованием тоже, что называется, налицо. Поэтому это наши маленькие такие епархиальные мини-Рождественские, но в данном случае Екатерининские чтения по всем образовательным вопросам.
Полина Митрофанова: Вы сказали, тема необычная: «Религиозное образование в государственных образовательных учреждениях», то есть, я так понимаю, имеются в виду светские образовательные учреждения, не церковные. Вот в этом ее необычность?
— Да. Потому что до сих пор, все предыдущие семь Екатерининских чтений, они носили все-таки теоретический характер. Встречались специалисты в области педагогики, особенно на пленарных заседаниях мы заслушивали очень содержательные доклады о теории православной педагогики, особенности преподавания и прочее, прочее, прочее… Сейчас мы решили избрать тему, что называется, понятную каждому простому человеку, тему в высшей степени народную, потому что нынешнее законодательство позволяет нам осуществлять религиозное образование наших детей в государственных образовательных учреждениях, начиная с дошкольных образовательных учреждений и заканчивая ВУЗами. К сожалению, именно наши прихожане очень редко пользуются этой возможностью, либо они об этом не знают, тогда наши Екатерининские чтения будут просветительскими в высшей степени, либо они по какой-то причине игнорируют те усилия, которые употребляет Екатеринбургская епархия, прежде всего, наш Архиерей по тому, чтобы дать нашим детям религиозное образование именно в государственных учреждениях. Это особенно важно чем? Вот любой светский специалист может сказать: «Ну, зачем вам школы, зачем вам детские сады? У вас есть же храмы. В рамках ваших церковно-приходских школ, пожалуйста, занимайтесь детишками, в рамках семейного воспитания». Это все замечательно, все хорошо, но это не тот миссионерский и катехизаторский подход, не тот просветительский подход, который должна осуществлять Церковь. Вот, если мы говорим о том, что в принципе в России когда-то вся система образования выросла из церковных стен, то негоже в настоящий непростой период системе образования от церковных стен очень далеко отходить. Законодатель, когда формулировал определенные статьи в законе «Об образовании» или в законе «О свободе совести и религиозных объединениях», он это предусмотрел и продумал. Что реализация наших Конституционных прав на свободу совести, прежде всего, должна быть обеспечена вот такими нормами права, которые дают возможность во внеучебное время, в рамках дополнительного образования нашим детям получать религиозное образование не где-нибудь в подвале храма, где у нас чаще всего церковно-приходские школы располагаются, в трапезных, в каких-то приспособленных помещениях, в крестилке, когда там нет крещения, а в классе, в группе детского сада. Ну, как вот можно проводить образовательный процесс, когда мы приводим детей в помещение, которое через час уже будет использоваться по другому назначению? А здесь, пожалуйста, в детской группе детского сада в той же самой, или в школьном классе, или в ВУЗовской аудитории, или аудитории колледжа или училища проходят занятия, которые волнуют детей, волнуют родителей, которые является традиционным для них. И нам нужно обязательно, прежде всего, нашим прихожанам нужно обязательно настаивать на этом нашем праве, и тогда будет логично, что мы говорим о том, что государственная система образования в принципе должна быть еще более открыта для образования религиозного, и тогда все-таки логично будет говорить о введении курса «Основы Православной культуры». Но сейчас не происходит даже такого массового развития наших факультативов по тем же православным предметам в рамках дополнительного образования, которые гарантирует законодатель, и на которые идет наше областное Министерство образования. Не во всех школах города Екатеринбурга такие занятия есть. Не во всех школах области такие занятия есть, хотя они возможны. При этом мы сталкиваемся каждый раз с одной и той же ситуацией. Мы выходим на родительские собрания в августе или сентябре, и оказывается, что основной опорой родителей и наших педагогов являются люди, которые вообще-то от Церкви очень далеко. Вот у нас есть специалист по дошкольному образованию – Валентина Ивановна Булатова. Она, проведя целый ряд сентябрьских родительских собраний, потому что закон требует, чтобы от родителей было заявление на имя директора образовательного учреждения, чтобы его ребенка обучали религии в рамках дополнительного образования. И соответственно директор не имеет права отказать, в таком случае. Так вот, она приходила в отдел, и каждый раз удивлялась: татары – люди как бы этнически все-таки ориентированные на другую для себя традиционную религию – ислам, хотя можно говорить и о кряшенах, и о многих православных татарах, и вообще о православных традициях среди татар. Так вот татары – люди далеко не церковные, говорят нам это нравственное воспитание, нравственное образование нужно. Наши дети без этого будут чувствовать себя ущербными, нам в семьях не хватает времени для того, чтобы познакомить их с традиционной духовной религиозно-нравственной культурой, мы хотим, чтобы у нас это было. Когда начинаешь говорить с нашими прихожанами, например, я священник – мне это проще делать на исповеди. «Ваши дети, Ваши внуки посещают такие факультативы, занятия, ходят на такие уроки?» — Нет. – «А почему?» — А мы не знаем, как. Да вот мы стесняемся, да вот нас в классе будет мало, и прочее.
Полина Митрофанова: Просто пассивность.
— Миллион отговорок. И вот смотришь на них, и удивляешься, Вы вроде бы родные. Мы родные должны действовать заодно. Иногда в некоторых школах, или в некоторых детских садах, действительно, директор – волюнтарист, бывший атеист и нынешний безбожник, антицерковник скорее, а не безбожник. Вот он торпедирует всеми возможными силами те усилия, которые родители предпринимают. И как раз здесь наши церковные прихожане должны проявить твердость, должны проявить волю, ради своих собственных детей. Но мы этого не находим, это очень редко видим, когда православный церковный человек говорит: «Я отстою права своих детей, чтобы другие родители тоже имели возможность так о своих детишках побеспокоиться». И мы хотим, чтобы в рамках этих Екатерининских чтений, у нас среди слушателей пленарного заседания было большое количество именно родителей. Потому что тематика всех докладов будет ориентирована на них, на наших дорогих прихожан, которых, как вот Николай Петрович Косарев здесь говорил, не разбудили, не раскачали, не преобразили желанием позаботиться о своих детях. И это очень важная проблема. Ведь вообще такое странное отношение формируется, даже среди нашего духовенства, у которого тоже дети учатся вообще-то в наших светских школах и дошкольных образовательных учреждениях. Что как бы это получается и не нужно. Но, когда на нас смотрят светские власти и видят, что нашим прихожанам это не надо, а мы приходим как будто бы сверху в другую аудиторию, им предлагаем. У них возникает вопрос, кто в этом больше заинтересован: Архиепископ Викентий, священник Владимир Зайцев, небольшая группа лиц, которые называют себя православными педагогами? А настолько ли, действительно, в народе востребовано это вот желание? Ведь поразительно: у нас есть одна из Православных наших школ в небольшом городке, и там священник, который является единственным священником на два храма городка, не отдал своего ребенка в Православную школу. Жителям всего города это показатель: если батюшка так игнорирует Православное учебное заведение. Ну, ладно там могут быть какие-то отговорки, поскольку педагоги многие совместители, они может быть, не так качественно в плане воспитания и образования подходят к детям. Нет, допустим, своего постоянного помещения, помещение арендуемое, занятия проходят во вторую смену. Но это же твое родное, это Православная школа. Если ты хочешь улучшить ее состояние, сделай, чтобы там было лучше, потрудись тоже вместе, а не беги первым. Потому что после этого количество детей в нашей Православной школе, в этом небольшом городке резко сократилось. Даже прихожане, которые прежде давали детей в наши Православные классы, они решили перевести их в светскую школу. И что ж такое получается? Получается, что в самом доме непорядок! У нас в Православной Церкви, с нашей Православной этикой по отношению к самим себе непорядок. Таким образом, я могу сказать, кто будет в наши храмы ходить, если Православные христиане будут сидеть по домам молиться? Правильно, молиться можно и дома, так ведь? Читать Священное Писание, раз в месяц сходить причаститься. А по субботам и воскресным дням у нас будут стоять оглашенные, оглашаемые, которых мы готовим ко Крещению, и те же самые татары, башкиры, азербайджанцы – те, кто к нам приезжают в гости. А нам родным это будет не надо. Дико звучит! Вроде бы такого быть не может. Но почему в вопросах образования, которые, мягко говоря, не самое, не незначительное в нашей жизни занимают, это допускается? Это недопустимо, это возмутительно! И если паче чаяния какие-то родители наши не в курсе работы Катехизаторского отдела и вообще всей Екатеринбургской епархии, потому что там будет представлен и Учебный отдел, и Общество православных педагогов, все. Кто работают в этом направлении, тогда мы доведем до их сведения, чтобы они на Страшном Суде не могли сказать, что их не предупреждали. Но, если они злонамеренно уклонялись от этого по неизвестным причинам, тогда наш Правящий Архиерей обратится к ним с Архиерейской кафедры как к пастве, и тогда у них не будет оправдания на исповеди. Очень жаль, если такая ситуация имеет место быть. Тем более с нашими грандиозными планами о развитии в принципе Православного образования.
Полина Митрофанова: То есть тут нужно бороться именно не с нежеланием, а с инертностью, потому что люди прикрываются действительно нежеланием: «Ну, вот зачем мы будем такой факультатив вводить, у нас, действительно, много иноверных учится в нашей школе, в нашем классе, прикрывая себя такой веротерпимостью.
— Хорошо, это понятно, если мы слышим это от директора школы, от завуча, но если мы эти слова слышим от православного родителя… – тебе то что от разных там иноверных, у тебя вот ребенок растет, это первое. И второе – даже в условиях такого массового наплыва к нам мигрантов, надо скорее занимать круговую оборону, надо скорее формировать и строить те бастионы, которые впустят в себя этих самых мигрантов, их окультурят, преобразят, растворят в нашей культурной массе. Чтобы не было таких вещей, как вот недавно во Франции и в других государствах, где этнические различия уже настолько явны, настолько резки, что, порой, приводят к конфликтам. Если у нас очень много гостей, то именно в нашем доме, прежде всего, должен быть порядок, в том числе и ради этих гостей, а не беспорядок.
Полина Митрофанова: Хорошо, чему 10 декабря будет посвящено пленарное заседание, после чего начнется работа по секциям, я так понимаю? То есть главное?
— Главная тема как раз именно эта, мы будем раскрывать все возможности религиозного образования в государственных образовательных учреждениях. Мы надеемся, что своим присутствием нас почтит Валерий Вениаминович Нестеров – Министр образования нашей области, который, наверное, с Правящим Архиереем больше всех употребляет усилий по развитию Православного образования в Екатеринбургской епархии. Он расскажет о тех возможностях, которые в области не использованы нашими верующими прихожанами. Мы затронем вопросы юридические, – представитель Юридической Академии должен будет сделать сообщение, доклад о том, какие законы обеспечивают возможность получения религиозного образования в государственных образовательных учреждениях. Мы обязательно расскажем о тех направлениях, которые осуществляются Катехизаторским отделом, и по части дошкольного образования, как в детских садах обстоит дело, как найти наших специалистов, как у себя в детском саду открыть православную группу или факультатив. Расскажем о таком очень интересном опыте и уникальном вообще по нашей стране, потому что кроме как в Екатеринбургской епархии, больше нигде нет – это православные продленки, которые сейчас у нас по городу получили большое развитие. И мы надеемся, что по области, по крайней мере, в таких городах, как Алапаевск, Нижний Тагил и Первоуральск, откроются наши православные продленки. Мы будем говорить о работе факультативов в начальной, средней и высшей школе, именно как факультатива по «Основам Православной культуры», как единственно законном религиозном предмете, который допускается законодательством. Будем говорить о программном обеспечении, которое есть в настоящее время, опять-таки вспомним «Центр «Учебная книга». Все программы, по которым занимаются наши педагоги, сертифицированы. На них стоит гриф нашего Министерства. Они бессрочные. И за это отдельное спасибо Министру. И мы будем говорить о том, как идет процесс подготовки и переподготовки наших педагогов, то есть тот срез нашего образования, которым занимается Катехизаторский отдел, он достаточно профессионален. Нашу работу контролирует и курирует Министерство образования и мы сами. Поэтому тематика пленарного заседания, она охватывает в принципе всю образовательную деятельность нашей епархии. Несколько слов будет сказано о специализированных Православных образовательных учреждениях – это, прежде всего, о трех наших школах, которые существуют в Екатеринбургской епархии, две из них в Екатеринбурге. Это количество, конечно, небольшое, но это связано, прежде всего, с огромными затратами финансов.
Полина Митрофанова: Извините, звонок есть в эфире, давайте послушаем.
— Давайте.
Полина Митрофанова: Добрый вечер, мы Вас слушаем.
Гость: Батюшка, благословите.
— Бог благословит, добрый день.
Гость: Я раба Божья Галина из Новокузнецка. У нас при храме нашем Сергия Радонежского. Металлургический Университет в Новокузнецке такая же миссионерская работа проводится, но катастрофически не хватает литературы, вот пленок. У Вас вот вижу, что огромный опыт уже. Нельзя ли как-то выписать у Вас что-то: эти пособия какие-то. У нас школа большая воскресная, может быть приехать к Вам, за опытом, возможно? Как это вот это все?
Полина Митрофанова: Спасибо.
— Пожалуйста, можете записать наш рабочий телефон 8(343) 377-00-14. давайте с Вами созвонимся, можно звонить в течение рабочего дня с 10.00 до 18.00, и договоримся о том, как мы можем Вам наши программы и пособия переправить в Новокузнецк. Если имеется в виду Новокузнецк тот, который в Сибири, то вам большой поклон, миссионерский привет за Вашу активную антисектантскую работу, по крайней мере, по работе с неопятидесятническими сектами. Я думаю, что как раз очень большим подспорьем, фундаментом послужит Ваша образовательная работа. Чтобы у нас было поменьше сектантов, нужно, чтобы наши детишки и взрослые знали как можно больше о Православной вере. Так что давайте, созвонимся и поделимся. Если сможете, приезжайте к нам на наши Екатерининские чтения 10 декабря в 11.00 утра в Горном Университете.
Полина Митрофанова: То есть там, как раз будут представлены уже какие-то наработки, дидактические материалы, пособия?
— Ну, это безусловно. И по части пленарного заседания, мы планируем как бы такой небольшой семинар в рамках пленарного заседания с ответом на вопросы из зала. Мы будем анкетировать тех родителей, которые придут на Екатерининские чтения для того, чтобы узнать об их нуждах, об их недовольствах. Все вредные вопросы, которые они могут задать, они все поощряются, все претензии. Потому что все равно не все может быть ладно и с нашей службой. Вот что будет 10 декабря. Ну, а о том, что будет 11 декабря, я думаю, мы на следующей неделе очень подробно будем беседовать.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, я напомню, Вы смотрите программу «Духовное возрождение России». Сегодня у нас в гостях священник Владимир Зайцев, руководитель Миссионерского и Катехизаторского отделов епархии, мы говорим о VIII Екатерининских образовательных чтениях. Наш телефон в эфире 8 (343) 217-93-35. Звоните, у Вас еще есть время задать Ваши вопросы. Отец Владимир, ну а что-то новое родители могут для себя узнать о новых формах? Мы знаем, действительно православные группы продленного дня, Основы Православной культуры – факультативы. Что-то еще новое может быть им предложено на этих образовательных чтениях? Потому что, ну может быть такие формы им не нравятся.
— Понимаете, если будут такие запросы, что нам нужно будет что-то новое – я буду только счастлив. Но я боюсь, что даже эта информация будет новой для массы наших прихожан. Объявления они в храмах не читают. Православное телевидение, к сожалению, не смотрят. Мы можем просто определить по количеству звонков из Екатеринбурга и нашей епархии. Православную газету видимо читают сквозь пальцы, потому что и Правящий Архиерей и наше духовенство, регулярно поднимают этот вопрос – религиозного образования в государственных общеобразовательных учреждениях. И такое впечатление, что это все, как вот в одно ухо влетает, в другое вылетает. Но я думаю, что даже и не влетает. Я думаю, что приходская практика заканчивается просто хождением в храм, ну и в лучшем случае междусобойным общением. Поэтому, если вдруг кто-то скажет – «Для нашей семьи православная продленка или факультатив – это пройденный этап», мы таких людей пригласим в наш родительский комитет, у которого одна из задач стоит – развитие форм религиозного образования в государственных общеобразовательных учреждениях. И там этот человек может узнать, что он дополнительно еще может получить для своего ребенка, для своей семьи.
Полина Митрофанова: Ну, насколько вообще оправдано желание ввести Основы Православной культуры, ведь действительно, люди могут сказать – ну есть церковно приходские школы, в законе об образовании есть такая, существует возможность преподавания этих дисциплин в общеобразовательных школах факультативно, кто хочет, тот всегда найдет. Это видимо вот как раз для тех, кто хочет, но знает, или сомневается, или инертен. Насколько это нужно?
— Если говорить о факультативе «Основы Православной культуры», который у нас сейчас ведется, то тут нет вопросов, мы итак уже занимаемся. Вот если коснуться той проблемы, которая зачастую в очень скандальной форме, к сожалению и нашей православной публицистикой поднимается, что государство в обязательном порядке должно ввести курс культурологический «Основы Православной культуры» для всех, ну, что сказать – желание оправдано. По крайней мере, для нашей страны, где традиционная конфессия – доминирующая конфессия. Конфессия, к которой принадлежит больше 80 процентов народа и не надо тут улыбаться у экрана нашим скептикам – это факт. Вы можете просто опросить своих соседей, крещены они или не крещены. Это оправдано, но с технической точки зрения, с точки зрения, что мы для этого сделали, я думаю, что этот вопрос поднимается пока очень рано. Потому что нам наш же Министр образования нашей области скажет – «А почему вы до сих пор 100-процентно не использовали те возможности, которые у Вас теперь есть? Зачем вы допускаете такие волюнтаристские выкрики о том, что «Нам в каждой школе это нужно в обязательном порядке», к чему, если у вас в каждой школе факультатива нет?» Если у нас в каждом классе нет занятий хотя бы для двух, для трех православных ребятишек. И это будет правда. И получится штурмовщина, которая характерна для нескольких областей нашего Отечества, где на губернаторском уровне было громко заявлено, а потом, просто видя выступлении этих людей на ежегодных Рождественских чтениях, потихоньку все пришли к выводу, что движение, эта программа просто провалилась. Потому что родители не заинтересованы, родителей нужно раскачивать, педагоги советские не перестроили свое мышление, свое сознание. Новые педагоги, те ребятишки-студенты, которые заканчивают педагогические колледжи, или педагогические университеты, не будучи поддержаны финансово, как со стороны епархии, так и со стороны областных структур, они просто уходят в иные сферы и получается, что данный предмет отдан на откуп тем же самым советским «теткам». Извините, я вообще не хочу никого обидеть, оскорбить из наших педагогов, но именно теткам, о которых и Министр образования наш говорит и начальники Управлений образованием говорят, что это «наемники». Это люди, которые просто отрабатывают, отсиживают, отстаивают, как хотите свое рабочее время, и издеваются над нашими детьми. Зачем нам это нужно? Поэтому в нашей епархии, я так думаю, этот вопрос регулярно поднимать надо, но именно в таком контексте, что уже подпирает. Ну, действительно, в каждой школе такой факультатив есть, мы за его рамки вышли, нужен какой-то новый качественный прорыв, качественный шаг. Вот если это будет, тогда я думаю, мы вполне можем проедать плешь нашему начальству, нашему руководству и от лица народа, который всерьез и действительно и намеренно этого требует, но я боюсь, что, как и во все прежние времена, покуда на уровне руководства не будут определены какие-то такие императивные шаги, я имею в виду епархиальное руководство, которые смогут побудить, заставить наших прихожан более внимательно к этому вопросу относиться – ставить этот вопрос у нас пока еще рано.
Полина Митрофанова: Ну, этими вопросами действительно занимаетесь Вы, я так понимаю и Учебный отдел, то есть широко идет наступление, скажем так, на этих фронтах и это нужно. К сожалению, время в эфире подходит к концу. В завершении нам надо сказать, когда, где будут проходить эти Екатерининские образовательные чтения, потому что приглашаются действительно все желающие и говорить людям, что «Ой, это для высших кругов и высших слоев, а я простой смертный туда не попаду», отнюдь не правильно я так поняла.
— Наоборот. Все выступления на пленарном заседании Екатерининских чтений будут носить сугубо «вульгарный», извините, народный характер, они будут адресованы широкой общественности, прежде всего нашей церковной массе прихожан. Начнутся пленарные слушания, пленарные заседания 10 декабря в 11 часов утра в Горном Университете в 4-м корпусе по адресу переулок Университетский, 7. Большая часть нашего церковного Екатеринбургского народа эти залы знает, потому что в них выступал и диакон Андрей Кураев и проходили самые разнообразные конференции, митрополит Климент – Управделами нашей Патриархии там был в гостях, дорожка туда протоптана. Поэтому всех приглашаем, настоятельно зовем, не имеем возможности силком привести, потому что имели бы, привели бы, посадили, заставили слушать всю полезную нужную информацию, которая там будет излагаться. И вот я вам говорю, что, еще и Владыка обязательно об этом скажет, на будущих воскресных богослужениях, поверьте, дорогие братья и сестры, если у Вас есть Ваши дети, которые посещают детские сады, школы, учатся, воспитываются, и если Вы не организовали для них в наших светских образовательных учреждениях таких курсов, таких факультативов, вам это будет в грех, поэтому приходите, узнавайте, как от греха избавиться и в рамках идущего Рождественского поста кайтесь и исправляйтесь.
Полина Митрофанова: Наши дети – наше будущее и образование наших детей это тоже во многом в наших руках. Спасибо большое, отец Владимир. Я напомню сегодня у нас в гостях был руководитель Миссионерского и Катехизаторского отделов епархии священник Владимир Зайцев. Мы говорили о Екатерининских образовательных чтениях, и, конечно, этот разговор еще будет продолжен. Спасибо, вы смотрели программу «Духовное возрождение России», встретимся завтра в это же время. Помогай Вам Господь.
|
Стенограмма передачи «Духовное возрождение России» от 30 ноября 2005 года. Ведущая Полина Митрофанова
|
|
| Добрый вечер, дорогие друзья, вы смотрите программу «Духовное возрождение России». Меня зовут Полина Митрофанова. Сегодня я рада Вам представить нашего гостя. У нас в студии Александр Максимович Миняйло – ректор Уральского Института Бизнеса. Добрый вечер, Александр Максимович.— Добрый вечер.
Полина Митрофанова: Сегодня мы будем говорить о философском наследии России, о возрождении философских и духовных традиций. Дорогие друзья, мы работаем в прямом эфире. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Вы можете звонить и задавать свои вопросы нашему сегодняшнему гостю. В первую очередь, мы будем говорить о трудах философа Ивана Александровича Ильина, потому что его труды Вам очень близки. Почему Вы заинтересовались философией Ивана Ильина? В России он не только не популярен, но боялись люди его читать, потому что труды не вписывались в мерки того времени. Почему он стал Вашим любимым философом?
— Надо сказать, что наше общество, к сожалению, было оторвано от работ Ивана Александровича Ильина – гениального мыслителя и философа. Если рассматривать философию 20 столетия, то венцом этой философии являются работы Ивана Александровича Ильина. настолько полно, емко и необыкновенно, настолько близко для России его работы, поэтому и на Западе они не воспринимались на «Ура!», потому что его сердце болело за Россию. Трудно найти такого мыслителя, который бы столько сделал для России, живя в эмиграции, живя в труднейших условиях.
Полина Митрофанова: Истинно русский философ. — Да, для будущего России. Хотя за чтение его работ при Сталине могли расстрелять, при Брежневе давали 15 лет. Поэтому наше поколение не знакомо с работами Ильина. Сейчас Бог сподобил познакомиться с его работами. Неверующий человек скажет: «Это совпадение», а верующий понимает, что случайностей нет. И случайных встреч не бывает. Вот как я получил первую книжечку: была конференция в Москве, и приехал священнослужитель и подарил мне эту книжечку. Я не просто ее прочел, я проглотил ее, понимаете? Настолько емко, выразительно и близко это было написано о нашем времени.
Полина Митрофанова: Действительно он современен, несмотря на то, что много лет прошло.
— Конечно. Иван Александрович Ильин первый еще в 40-х годах показал, что будет с Россией.
Полина Митрофанова: Показал перестройку.
— Он предсказал падение большевизма, а главное – показал способность России выйти из того состояния, в котором мы сейчас находимся. И показал, что нужно делать, и если не делаем, то у нас и получается, что проводим либеральные реформы, а реформы в народе не приживаются. А главное – он показал, что причиной кризиса является духовный кризис, который во всем мире. И Россия вошла в этот духовный кризис, и самое главное, что она выйдет первой, и все народы потянутся к России.
Полина Митрофанова: Да, это приятно читать. Много, конечно, тяжелых высказываний у Ивана Александровича, но относительно того, чем закончится путь России – хочется верить, что действительно так оно и будет. Вы правильно сказали, что ничего случайного в нашем мире нет. И, наверное, не случайно Ваше участие в перезахоронении останков Ивана Александровича Ильина – Вы несли гроб. Каковы были ощущения, и как Вы относитесь к мнению Никиты Михалкова, который сказал, что с перезахоронением Деникина и Ильина в России закончилась гражданская война в нашей стране? Довольно резкое утверждение.
— Да. Очень интересный и хороший вопрос Вы задали. Знаете, когда была панихида в Париже, и потом, когда выносили гроб из храма, так получилось, что мы встали рядом с Юрием Трофимовичем Лисицей, и понесли гроб Ивана АлександровичаИльина. И какие у меня были мысли: я подумал, что вся моя жизнь – это была подготовка для этого случая. В голове спонтанно пронеслись такие мысли: вот у меня дед – Георгиевский кавалер, участвовал в войне с Японией. Бог отнял победу у России в этой войне 1905 года. Значит, отнял победу моего деда. Но, с другой стороны, мой отец был забран на фронт в 1941 году, и был направлен мимо дома, участвовал в войне с Японией и победил. И, когда воевал мой дед в 1905 году, там же и воевал генерал Деникин. И можно ли было подумать, что в 1941 году родится мальчик, а это я, который станет профессором, и Бог сподобит и Институт его организовать на православной основе, а потом он будет участвовать в перезахоронении. Вот какой промысел Божий. Вот я об этом подумал, когда участвовал в захоронении. Пребывая в делегации, я просто не верил, что участвую в этом знаковом событии. Это конечно хорошо, когда наши полководцы, которые были не на стороне красных, не на стороне белых, но патриоты России и мыслители, они возвращаются в Россию, хотя бы вот в таком действии, в перезахоронении. И мне запомнилось слово, которое было сказано в монастыре, где совершалась панихида: патриоты России «рассеянные» — то есть они жили в России, а потом были рассеяны, хоть и по своей вине.
Полина Митрофанова: Да, эмиграция тогда была направление популярное, распространенное. Но вот что касается высказывания Никиты Михалкова: почему закончилась гражданская война в России с этим событием? Как Вы считаете?
— Вы знаете, гражданская война – это беда для народа. Ведь когда брат на брата поднимает меч – это величайшая трагедия. Мы просто забыли заповеди Божии: самое главное – жить в мире и любви. И вот Иван Александрович Ильин и показывает в своих работах, чего не доставало русскому человеку, а именно больше делания добра. Я тоже считаю, что это такое знаковое событие, когда произошло примирение. Мы же все россияне, мы все русские, понимаете? Большинство живущих – православные, так что же нам воевать друг с другом? Гражданская война – это плохо.
Полина Митрофанова: Александр Максимович, я знаю, что при Вашем Институте был создан Центр Ивана Ильина. Институт Бизнеса – вроде такая точная и понятная для всех наука. Как сочетаются бизнес и философия, в частности – Ивана Ильина? Почему был создан этот Центр? Кто в него входит? Я знаю, что и студенты у Вас усиленно изучают философию, в том числе труды Ивана Александровича Ильина.
— Я сказал, что наше поколение было оторвано от таких работ русских философов, хотя специалисты были знакомы с этими работами. И вот я думаю, у нас Сергей Захарович Гончаров читает курс философии, причем в совершенстве читает – приглашаю всех. У нас в декабре снова начнется его спецкурс для студентов. Специалисты-философы, конечно, были знакомы с трудами Ивана Ильина и с другими русскими философами. Очень хорошо, что у нас такой Центр был создан. Возглавляет его Липатникова Валентина Ивановна. Он как-то по логике у нас образовался. Под руководством нашей логики мы уже третьи богословские чтения провели, сейчас четвертые готовятся – уже Международные богословские чтения, которые будут посвящены изучению трудов Ильина. Цель такого Центра – довести до широкой публики: до школ, ВУЗов именно значения трудов Ивана Ильина. Этим Центр и занимается.
Полина Митрофанова: Замечательно, что сейчас студенты могут познакомиться с трудами Ивана Ильина. Конечно, и в нашей жизни и истории много проблем, и наши потомки их будут изучать и рассматривать. И вот эти труды, которые близки каждому, живущему в России, они показывают, как должна жить Россия. Они стали сейчас доступны. Зачем бизнесмену философия? У Ваших студентов нет такого мнения – так много у нас философии, мы вроде бы учимся на предпринимателей?
— Это у нас Анатолий Петрович Ветошкин читает интереснейший курс философии. Он всегда повторяет: «Как наши студенты расшифровывают наш Уральский Институт Бизнеса, как Упорство, Интеллект и Благородство». Если повторить слова Иоанна митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского, что бизнес плодит компаньонов, а вера рождает поборников добра и любви. Поэтому, если человек занимается предпринимательской деятельностью, то очень важна его патриотическая позиция, его отношение к своему государству, к своему народу. Любовь к Родине – это необходимо. Если до революции у нас предприниматели работали на благо России, то совершенно не было понятия «утечка капитала». Сейчас есть понятие «утечка мозгов», когда ученые уезжают за границу, мотивируя это тем, что мало платят, условия не созданы. Это не правильно. На то ты и ученый, чтобы работать на благо России. Да мы живем, может быть, в самое трудное время для нас, но ведь были и более тяжелые времена. Нельзя уезжать из России. Поэтому сам термин «утечка капитала» был не принят. Нужна ли философия – философия патриотизма, любви к своей Отчизне? Она же необходима. И вот Иван Ильин и показал в своих работах самое главное. Это не просто работа, не просто развитие какого-то дела, а служение. Мы вот забыли такое хорошее слово в русском языке: служение своему народу, своему краю. Может быть, это и высокие слова. Это необходимо.
Полина Митрофанова: То есть Вы хотите воспитать в своем Институте такого гуманного предпринимателя с лицом действительно человека, а не того который только и умеет, что деньги считать?
— Ну, вот смотрите, сейчас поставлен вопрос о реализации 4-х национальных проектов. Вот повторю, почему нам так дорог Ильин, как современник? Он ведь показал производство человека, которое человек будет реализовывать. Вот мы, например, с Вами задумываем какую-то идею, начинаем ее реализовывать, а она не реализуется, ведь важно, кто ее будет реализовывать, каков человек. Если исходить из этого, тогда, естественно, мы становимся на путь процесса воспитания. И в семье, и в школе, и ВУЗе они необходимы. Без этого невозможно. А на чем воспитывать? На своих корнях. И вот Ильин показал, что духовным стержнем нации, нашего народа является Православие. Не надо стоять под чужими западными окнами, мы можем свое все создать. Поэтому русский по духу человек. Он всегда в полете, он не может ограничиться какими-то меркантильными вещами. Вот смотрите, наши предки какое создали государство? Над которым никогда не заходит солнце. Это же империя. Она отличается, хотя бы от тех империй, которые создала Англия, чем их империи отличались? Тем, что окормлялись колонии. А у нас, не зависимо от того, какой народ жил в России, он основал свою культуру. Создать такое государство, над которым не заходит солнце, это какой же надо иметь духовный стержень? Поэтому естественно, имея в основании такой духовный стержень, как Православие, когда мы забываем заповеди Божии, то и получаем то, что мы имеем.
Полина Митрофанова: Получаем то, что империи как таковой уже не становится. Есть только разрозненные люди, живущие своими интересами.
— Здесь самое главное – не отчаиваться. В работах Ильина показано, что Россия вошла в духовный кризис. И главной причиной нестроений в государстве и обществе является духовный кризис. Важно понять этот кризис, его проявления. А мы в чем видим его проявления? Отсутствие промышленной политики, развитие либеральной экономики, которая не совсем приживается в нашей стране. Развитие культуры свойственно задачам России, ее стремлению. Это вопрос сложный.
Полина Митрофанова: Александр Максимович, в нашей Екатеринбургской епархии регулярно проходят Ильинские чтения, они собирают много людей, достаточно представительную публику. Однако, если посмотреть на ситуацию трезво, бывшая советская интеллигенция – она ведь не читает ни Булгакова, ни Бердяева, ни Ильина, а воспитана на марксистских творениях. А современный интеллигент возьмет в руки того же Бодрияра, и вкуса к русской философии не имеет. Получается, что Ильинские чтения могут сдвинуть наше сознание в сторону отечественного философского наследия. Раз люди приходят, то им это интересно.
— Мне с этим трудно спорить, судить о всей интеллигенции, было бы не совсем правильно с моей стороны. Все начинается с малого. И в наше время не исчезли сподвижники. Как мы познакомились с трудами Ильина? В наше время доктор физико-математических наук Юрий Трофимович Лисица, который посвятил большое время, чтобы собрать эти работы. Они же за границей были, где Иван Александрович и похоронен. Мы узнали, что срок аренды земли, где находится могила Ильина, заканчивается, правда, это была ложная информация, но все равно были предприняты все меры, чтобы как-то решить этот вопрос, хотя было очень сложно. Когда Президент был у нас, мы передали письмо, которое подписали 5 профессоров, не знаем, дошло оно, или нет. И вот смотрите, 5 лет у нас читается курс «Философия совершенства Ивана Александровича Ильина», сейчас подготовлена вся библиография: все, что написано об Ильине, и написано Ильиным. У нас есть все 26 томов. Не знаю, есть ли еще где в городе. Поэтому приглашаю всех желающих, пожалуйста, можно в библиотеке получить и почитать. Предполагается, что выйдет около 40 томов. Вот последние научные богословские чтения показали, что народ очень интересуется. Представители были практически со всех городов России. А вот в этом году уже есть заявки из Зарубежья. Нам прислали письма, что из Англии, из Франции, из Швейцарии приедут на богословские чтения, которые будут у нас проходить уже в Царские дни с 17 по 18 июля.
Полина Митрофанова: Чем может быть интересен Ильин православному человеку? Многие говорят, что философия – это так сложно, так далеко от нас. Тем не менее 26 томов Вы прочитали. Значит чем-то он интересен. Что привлекает сейчас человека 21 века?
— Такая широкая палитра его взглядов и на искусство, и на политику, и на государство. Ведь он даже написал «Конституцию», только почитать ее надо было. Это же шедевр просто-напросто. Я даже не знаю, какая область не была им затронута. Я бы так сказал: это Пушкин философии. Даже просто почитать его, не вдаваясь в философские размышления, о искусстве, о литературе – одно удовольствие. Еще раз хочу сказать, что направление его взято очень правильное, он так правильно показал, что с нами будет, показал распад Советского Союза, он глубокий мыслитель. Поэтому подходить к нему надо не просто так с кондачка, и не впопыхах. Я думаю, что мы еще не доросли до Ивана Александровича Ильина.
Полина Митрофанова: Ну, дорастать все-таки нужно, и объяснять свое нежелание читать, что «я не дорос», это так же, как не читать Священное Писание. В данной ситуации это только наша вина?
— Конечно, да.
Полина Митрофанова: Александр Максимович, а как студенты отнеслись к тому, что Вам выпала такая честь нести гроб с телом Ильина? Насколько они осознали, что это вообще честь для любого человека?
— Я рад, что у нас была целая делегация – 15 человек участвовало в перезахоронении Ильина, с нами было три студента. Мы посетили Куликово поле. И впечатления великолепные. Я думаю, что те, кто побывал, осознают, оно со временем как-то приходит, что это знаковое событие. Когда время проходит, начинаешь уже мыслить, рассуждать, думать об этом событии. И очень радостно, что представители Урала побывали на этом событии. Все по воле Божией. Наш Екатеринбург – это не просто город на Среднем Урале, это место покаяния нашего народа. У нас ведь Храм-на-Крови, где погибла Царская семья. Отсюда должно пойти покаяние нашего народа. Это участие нашей делегации – все Бог сподобил, это не только участие нашего Института – нас ведь 15 человек было, в том числе и студенты. Мне кажется, что для них это очень полезно.
Полина Митрофанова: Как бы Вы ответили тем людям, есть сейчас такое мнение, правда, оно не так уж выражено, что вот подняли шум вокруг этих событий – прах давно умерших людей переносится, а столько об этом пишут и говорят. Зачем нам это надо? Зачем тревожить было эти могилы.
— А вот смотрите, мы разговаривали с Юрием Трофимовичем Лисицей, Бог сподобил так, чтобы не позже переносили и не раньше. Все было прекрасно: погода прекрасная, самолеты не задерживались. Ведь мы прилетели в Швейцарию, еще не было известно: Швейцарские власти согласятся, не согласятся. Но Бог сподобил – все прекрасно было. И в Париж мы прилетели. Вот знаете, какие последние события были в Париже. Ни каких таких эксцессов не было. Там, где промысел Божий, там все должно быть нормально. По-разному к этому относятся. К такому знаковому событию не может быть однозначного отношения. Но мое-то отношение однозначное, что это величайшее событие для России. Не только вернулся на Родину Иван Александрович Ильин, но и нам надо возвращаться на свою Родину, возвращаться к своим истокам, к своей истории, к своему стержню – к Православию. Кто еще не вернулся.
Полина Митрофанова: То есть это событие – это действительно возврат к истокам русской духовной философской мысли. Когда тело пребывает там, где оно должно находиться, это действительно трогательно.
— Вы знаете, последняя работа «Переписка двух Иванов» — это переписка писателя Ивана Шмелева и Ивана Ильина, она великолепная, я рекомендую почитать. Просто дух захватывает. И в одном письме Иван Шмелев пишет: «Бог даст, свидимся в Москве». И действительно получилось так, что в Донском монастыре захоронили и Шмелева, и Ильина. Представьте себе, что дочь Деникина уже преставилась. А задержись мы немного, и не знаю, перезахоронила ли бы она отца. Вот где-то в последних числах она преставилась под Парижем.
Полина Митрофанова: Действительно эти великие люди чувствовали, и им было Богом открыто, что будет с ними и с Россией. А мы сегодня не готовы и не хотим читать эти творения. У нас есть современные философы, которые даст Бог, со временем будут известны. Это не правильная позиция человека, который не хочет знать свою историю, не хочет знать, что ждет Россию, и не болеет за ее будущее – самое главное.
— Я хочу Вас здесь поддержать. Ну, что значит, не готовы, в России всегда относились с благоговением к таким вещам, где больше любви, чистого сердца. Найдутся читатели.
Полина Митрофанова: Русские люди сильные духом, люди знающие и грамотные, как бы мы, порой, не унижали свою нацию в тех же самых СМИ. Спасибо большое, Александр Максимович. Дорогие друзья, сегодня у нас в гостях был Александр Максимович Миняйло – ректор Уральского Института Бизнеса. А мы увидимся с Вами завтра. Помогай Вам Господь.
|
Стенограмма передачи «Духовное возрождение России» от 29 ноября 2005 года. Ведущая Полина Митрофанова
|
|
| Добрый вечер, дорогие друзья, вы смотрите программу «Духовное возрождение России». Меня зовут Полина Митрофанова. Одним из критериев высокого развития общества является гуманное отношение к детям, причем не только к детям своим, что естественно, но и к детям брошенным, оставленным, детям от которых отказались их родители. Еще тяжелее, конечно, смотреть на малышей, которые больны и находятся сейчас в лечебных учреждениях, у которых нет родителей. О том, как помочь таким детям, мы будем говорить с нашим гостем. У нас в студии Ольга Александровна Ершова – председатель координационного совета сайта www.eka-mama.ru по проведению благотворительных акций. Добрый вечер, Ольга Александровна.— Добрый вечер.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, мы работаем в прямом эфире. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Вы можете звонить и задавать свои вопросы нашему сегодняшнему гостю.
Ольга Александровна, 28 ноября начался Рождественский пост. Это время, когда к своим духовным трудам мы прилагаем деятельные акции любви. Вы являетесь председателем координационного совета сайта www.eka-mama.ru и регулярно проводите благотворительные акции по сбору вещей, помогаете брошенным и больным детям. Вот уже 10 юбилейная акция проходит у Вас. Если начать с начала, расскажите об этих проектах. Почему Вы решили заняться именно брошенными маленькими детьми?
— Ну, во-первых, о сайте: сайт существует 5 лет. Проведение акций возникло совершенно спонтанно. Собрались несколько мам и решили, что есть такая сфера, в которой можно помочь не только материально, что очень важно, но и вниманием, заботой эти детишки обделены на данный момент. И они требуют это. Поэтому возникла идея проводить такие акции. Сегодняшняя акция, которая началась с понедельника, десятая, юбилейная. И мы очень рады, что это и не начало, и не конец нашей радости. Это определенный этап помощи больницам, в которых находятся маленькие, совсем крошечные детки: от 0 и до 3 лет; и с детскими домами, где ребятки до 15 лет. Помогать детям – наверное, это, прежде всего, назначение женщины. И поскольку сайт объединяет очень много молодых мам, женщин, которые хотят стать мамами, женщин, которые воспитали не одно поколение детей. Что радует, объединяет не только мам, но и пап, бабушек, дедушек, кто приходит на наш сайт. Просто все эти люди, наверное, не остаются равнодушными к этой проблеме. Когда свои детки рядом находятся обласканные, обнеженные, но мы знаем, что многие детки находятся в больницах, в детских домах, в приютах. И им этого не хватает. И естественно очень многие люди не могут остаться равнодушными к этой проблеме. Поэтому возникла такая идея, что людей нужно организовать, чтобы такая помощь была. Одному человеку, конечно, сложно, а, когда много – проще.
Полина Митрофанова: Да, сайт действительно организовывает. Потому что люди часто говорят: «Финансово помочь не могу, так чем я тогда собственно и помогу?» И как-то с себя складывают это дело. А на Вашем сайте человек понимает, что помочь может каждый.
— Да, абсолютно каждый. Это ошибочное мнение, что помогать можно только деньгами. Они, конечно, не помешают. На эти средства, которые нам приносят, к сведению могу заметить – некоторые приносят ведь не крупные суммы. Бывает до слез приятно, когда люди, приносят 5-10 рублей и говорят: «Я не могу принести больше». Эта маленькая толика складывается в большую помощь. Но это не самое главное. Помогать можно не только деньгами, но и вниманием. Сейчас во многих больницах очень необходимо волонтерское движение. Нужно приходить в детские больницы и детские дома, выбирать определенное время и помогать медицинским работникам.
Полина Митрофанова: В больнице просто нет персонала, который мог бы помочь этим детям.
— Да, людей очень мало. И времени не хватает, чтобы уследить за всеми детишками. Проводя и анализируя количество детей, в больнице бывает и 20-30 ребятишек. Это очень большое количество. Такая помощь необходима. Вот мы недавно встречались с врачами. Все главврачи с радостью говорят, пожалуйста, приходите, помогайте. Нужно помыть детишек, переодеть детишек, погулять, накормить – такая помощь очень необходима.
Полина Митрофанова: Ольга Александровна, а как проходят Ваши акции – от определения потребности, кому Вы можете помочь, до отслеживания адресности помощи? Как это все проходит?
— По традиции акции на www.eka-mama.ru проходят два раза в год. Это сбор вещей в течение месяца. До объявления акции мы обзваниваем больницы и детские дома, узнаем, сколько детишек и какого возраста, которые находятся в больнице. Первые потребности – ползунки, распашонки, постельное белье, памперсы, средства гигиены — это всегда необходимо. Из акции, в акцию мы это все собираем. И в больницах рады. Но, помимо этого, в больницах возникают и другие необходимости. Вот, например, в 16-ю больницу нужен обыкновенный бытовой холодильник. Он может быть не новым, но он требуется. Во многих палатах нужны воздухоочистители. Началась зима, в палатах включили отопление, воздух стал сухой. Медперсоналу часто некогда вывести детей гулять, а некоторых еще не выводят по возрасту. Нужно палаты и увлажнять, и чтобы убивать микробы. Очень нужны такие медицинские увлажнители воздуха. Они не дешево стоят. И мы уже готовы обратиться к людям, которые занимаются поставкой такого оборудования. Может они пойдут навстречу и помогут, хотя бы малым количеством. На сегодняшний момент по всем больницам, с кем мы сотрудничаем, их нужно восемь. Вот такие потребности.
Полина Митрофанова: Ольга Александровна, вот уже несколько лет Вашему сайту, можно ли отследить, как меняется общественное мнение? Насколько охотно вливаются новые люди? Ведь у Вас 20.000 постоянных посетителей Вашего форума, а разово заходит, наверное, еще больше, можно ли какую-то статистику привести, как люди отзываются?
— Очень радует, что сайт начинает пользоваться большим успехом не только у нас в Екатеринбурге, не только в области, но и во многих других регионах нашей необъятной Родины. Люди передают из уст в уста. Вы знаете, многие заходят и говорят: «Мне посоветовали Ваш сайт. Я о Вас случайно узнала». Бродил по сетям Интернета, зашел, понравилось и остался. Люди заходят, люди общаются. Я могу сказать, это не только мое мнение, но очень многих посетителей, что наш сайт – это один из самых добрых сайтов в Екатеринбурге и вообще в Интернете. Люди обращаются с самыми разными вопросами. Общественное мнение меняется – те же наши акции обсуждаются. Мы выкладываем информацию о ходе акции, о потребностях, о наших возможностях, обсуждаем, кто что будет забирать, как доехать, что собрали. Людям это интересно. Проблема очень болезненная. Для многих эта проблема очень близка. Не будем кривить душой, что многие у нас не могут иметь детей, и естественно они такую информацию воспринимают очень болезненно, спрашивают, чем можно помочь, как до Вас добраться? Вот такие вопросы. Людей на сайте очень много и все разные.
Полина Митрофанова: И все могут принести что-то свое? Что-то полезное для другого.
— Да, конечно. Как я уже сказала, обсуждаются многие вопросы, не только наши акции. Когда мы объявляем о начале акции, то почему-то такое оживление на форуме.
Полина Митрофанова: Замечательно.
— Все так дружненько, дружненько, дружненько начинают обсуждать. Самое удивительно, что когда акция заканчивается, еще поступает много звонков. И говорят: «Вот я так хотела, но не успела, в этот раз не смогла. Когда будет следующая акция?» И, когда акции не проходят, поступает очень много звонков всем членам оргкомитета, как можно помочь, куда нужно приехать, когда начнется следующая акция? Сайт www.eka-mama.ru сплачивает очень многих.
Полина Митрофанова: Скажите, уже 10 акций прошло, уже есть какие-то постоянные больницы, детские дома, детишки, к которым Вы приезжаете не первый раз. Как ваши ека-мамочки, ека-папочки это оценивают, наверное, уже дети становятся родными, когда следишь за тем, как растет ребенок, несправедливо обиженный судьбой со столь раннего возраста?
— Вы знаете, здесь ситуация немножко не такая. В больницы попадают дети из детских домов, если заболели, что-то случилось, часто попадают в ходе рейдов наших правоохранительных органов, это подкидыши, найденыши, как их называют. Когда мы привозим в больницу вещи, мы не в палаты их несем, мы сдаем их медперсоналу, тем людям, с которыми мы работаем уже не первый год. Могу отойти от темы и сказать. Часто спрашивают: «Вы уверены что то, что Вы собираете, доходит до детей?» Да, уверены. Почему? Мы с ними не первый год работаем, мы им доверяем. В каких-то больницах мы выходим напрямую к главврачам, в каких-то старшие медсестры нам помогают, в каких-то рядовые врачи. Мы им доверяем. Естественно никаких документов, подтверждающих, что такие-то вещи отнесли такому-то ребенку, нет. Но, когда мы приходим в больницы, то видим что то, что мы собираем, действительно находится у детей: то же постельное белье, те же кроватки, те же игрушки, одежда. Все это существует. С детскими домами посложнее. Очень тяжело заходить в комнаты, где находятся эти детишки. Я могу сказать, что езжу по детским домам 4 года. Меня хватило на два раза, видела глаза этих детей и потом была две недели в такой физической, моральной болезни тяжелой. Поэтому мы стараемся не приходить к детям, когда мы приносим вещи. Но многие наши мамы ходят в больницы. Сейчас начинает работать волонтерское движение.
Полина Митрофанова: Есть непосредственный эмоциональный контакт с ребенком?
— Да. Некоторых детей уже знают. У нас выкладывались темы, где мамы их фотографировали, где мамы с детьми с этими. У нас там есть девочка Полинка: она так рада, так рада. Вот мы ее одели в новое платьишко. Конечно, это все очень приятно.
Полина Митрофанова: Очень важно, что Ваши ека-мамы, ека-папы, ека-бабушки общаются не только виртуально, посредством форума. У Вас уже такая большая 20.000 семья. Пусть не все знакомы лично. Но, тем не менее, люди не боятся этого общения. Часто Интернет вызывает привязанность именно анонимного общения. Здесь Вы встречаетесь, общаетесь и понимаете, что это действительно важно всем. Мы люди социальные, нам это очень важно.
— Действительно, все ека-мамы стараются встретиться в реальной жизни, как бы мы ни закрывались мониторами своих компьютеров. Встречаются по различным поводам. Возникают общие интересы. Все равно виделись, хотя бы мимолетно. Мамы ездят друг к другу в гости. Вот 29 октября у нас был День рождения сайта, было очень много народу. Девочки подготовили программу, было замечательно. Вообще сайт дружный. Пусть не все друг друга в лицо знают, но знают, что это мама, и это мама. Кто уже давно на сайте, тот уже многих знает. Сайт дружный. Бывают и споры, конечно.
Полина Митрофанова: В споре рождается истина?
— Да. Мамы бывает, отчаянно спорят. Иногда пустяковая тема вызывает обсуждения не на один день. Дружат, общаются. Именно данное общение многим дает возможность отойти от проблем, решить проблемы, выйти из стресса определенного, пережить семейное горе. Бывает и люди близкие есть, мамы, папы, подружки. Но есть эффект поезда, знаете, когда можно попутчику выложить все, облегчить душу. В www.eka-mama.ru такое бывает часто. Некоторые выходят анонимно, не обязательно представляться, что «я» — это «я», и мне сегодня плохо. А советуют очень много. И среди этих советов можно найти что-то для себя.
Полина Митрофанова: Ольга Александровна, как проходит Ваше сотрудничество с Православной Церковью? Я знаю, что уже какие-то направления работы есть.
— В силу того, что мы собираем, нам приносят вещи, и не только для малышек, но и для взрослых людей. Часто не все могут позволить себе купить что-то по стоимости сегодняшних цен, определенный товар. А у кого-то это лежит, кому-то это на сегодняшний день не так важно и он может этим поделиться с кем-то. По итогам прошлой акции, которая была весной, мы такие вещи отнесли в Вознесенскую Церковь для тех, кто нуждается, кто приходит и с радостью принимает это. На сегодняшний день это такое сотрудничество. Я на сайте уже говорила, что можно работать и в другом направлении. Люди, связанные с Церковью, тоже могут прийти и помочь. Я думаю, что как раз люди, которые приходят и в Церковь, которые для себя определяют определенный статус в жизни, им как раз человеческое горе близко. Они более остро, наверное, чувствуют это.
Полина Митрофанова: Им близко понятие сострадания. Когда хочется приложить свои силы, помочь кому-то…
— Я думаю, что среди таких людей было бы много желающих помочь, но не всегда знают, куда пойти, не всегда знают, чем помочь. Мы с радостью бы принимали такую помощь. От любого человека.
Полина Митрофанова: Дорогие друзья, я напомню, сегодня у нас в гостях Ольга Александровна Ершова – председатель координационного совета сайта www.eka-mama.ru по проведению благотворительных акций. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Вы можете звонить и задавать свои вопросы нашему сегодняшнему гостю.
Ольга Александровна, планируется ли создание, быть может, какого-то официального благотворительного фонда на базе Вашего ныне действующего координационного совета, потому что ну не все имеют возможность все-таки выхода в Интернет. Быть может, был бы такой вот фонд, и количество людей желающих и могущих помочь увеличилось?
— Вы знаете, идет сейчас обсуждение, идет речь о том, что мы будем создавать этот фонд. В наших рядах существует множество юристов, с кем мы это обсуждаем. Сейчас этот вопрос стоит на повестке дня, наверное, самый первый, потому что потребность в этом общественном фонде есть. Почему? Не только потому, что мы хотим организоваться и заключить какую-то организационно-правовую форму нашей деятельности, но еще, наверное, и потому, что нам будет проще работать с рядом предприятий, с рядом бизнесменов, вообще просто людей, потому что сейчас, знакомясь, мы говорим, что вот мы представители сайта www.eka-mama.ru Очень многие не понимают. Действительно не все приходят и в Интернет и даже, если кто-то сидит в Интернете – не всех это интересует, так скажем. А когда мы зарегистрируемся, создадим этот общественный фонд, я думаю, что нам будет проще решать ряд вопросов, с теми же органами власти, то есть с рядом людей, в чьей помощи мы заинтересованы, нам будет так проще и речь действительно сейчас идет о создании фонда.
Полина Митрофанова: А что делать тем, кто не может привезти вещи? Например, мамы сидят с детьми, им сложно привезти вещи. Просто нет машины. Очень многие отпадают в силу таких обстоятельств, потому что они физически не могут привезти вещи. Как Вы с ними работаете, какие формы такого сотрудничества существуют?
— Очень жаль, что они думают, что отпадают. У нас определенное количество людей изъявляют желание просто ездить и собирать. Тем, кто заходит в Интернет, им проще: там есть все телефоны членов оргкомитета. И в зависимости от района можно позвонить, и наши девочки, папы, братья приедут и заберут вещи. Тем, кто не выходит в Интернет, я могу сказать свой телефон, наверное, так будет проще 8-912-24-73-161. Звоните, буду рада ответить на любой вопрос, у кого, где, как мы можем забрать.
Полина Митрофанова: То есть, никаких препятствий нет, главное было бы желание?
— Абсолютно нет.
Полина Митрофанова: Ольга Александровна, на Ваш взгляд, все-таки, что еще может сделать наше общество для этих детишек, детишек брошенных, оставленных, может быть кроме этих благотворительных акций стоит государству вообще задуматься об этой проблемой. Потому что мы сейчас расхлебываем в какой-то степени, последствия такой неправильной политики нашего государства. Что можно сделать на уровне более высоком?
— Вы знаете, я всегда говорила, говорю, и буду, наверное, говорить, что показатель развития общества: любого государства, любой страны, города, неважно, любого населенного пункта – это, наверное, та форма жизни, в которой находятся дети и пожилые люди. Вот на каком уровне они живут, в каком достатке, это, наверное, говорит об уровне государства, города, или страны, опять повторюсь. На сегодняшний момент очень жалко, что ни та, ни другая, так скажем, часть нашего населения, это мягко сказано, не в очень хорошем состоянии. Я имею в виду именно этих деток и именно пожилых людей. Но поскольку я занимаюсь непосредственно вопросами детишек, то меня, конечно, удивляет, что на сегодняшний момент, очень мало внимания уделяется вообще общественными организациями, нашей государственной властью, нашей городской властью, вот именно вопросам решения вопросов о состояния больниц и детских домов. Кошмарнее я, мягко говоря, ничего не видела. Зайти даже в Дом малютки №2, что находится на ул.Сыромолотова, 24а, знаете, мне становится стыдно. То есть такие крохи, и такая развалюха. Это кошмар. Ну, я не понимаю, как нельзя найти средства отремонтировать хотя бы детские дома. Как нельзя найти средств, на тоже элементарное постельное белье для детей, когда детки лежат просто на клеенках. Ну, это ужасно конечно. Это надо решать. И вот новый состав, созыв нашей Городской Думы, я очень часто наблюдаю, слушаю, и все пытаюсь услышать, желание у меня такое огромное – будут ли они решать данный вопрос. Чтобы народ просто услышал, наше население услышало, что вот одно очередное заседание Думы, допустим, отведено решению именно данной проблемы, именно состоянию детей отказников. Ведь это наше будущее. Очень страшно, что бытует мнение, что эти дети, из данных детей вернее, вырастают: криминальные авторитеты, жулики там, воры, убийцы. Но это ведь не правда. Из них вырастают и талантливые детишки. И как к ним будут относиться…
Полина Митрофанова: Это ведь от нас зависит, кто из них вырастет.
— Это от нас зависит, да. К сожалению, очень многие люди говорят, вот ему там месяц, два, три – он не понимает, что вы ему помогаете. Он не понимает, да, в силу своего возраста, но он чувствует теплоту, внимание, заботу. Но это социальная проблема, которую надо действительно решать. И не только ведь снабжение, но и та же зарплата медицинского персонала. Я думаю, что, если бы этот вопрос был решен – и больницы были бы укомплектованы, люди бы пошли к ним работать. И детки бы были обласканы, и забота бы о них была, и внимание. Я думаю, что не возникали бы проблемы собирать, вот такие масштабные акции проводить, да, чтобы собрать хотя бы необходимое на каждые полгода.
Полина Митрофанова: То есть духовное возрождение России, о котором мы говорим, это как раз духовное возрождение народа и Вы можете верить, мы не будем сейчас говорить о политиках, там как-то намного все сложнее, но в основной своей массе народ, простой народ, ему не чуждо такое понятие, как сострадание, милосердие. То есть духовное возрождение народа сейчас не пустой звук, это очень актуально?
— Знаете, вот на сегодняшний момент, нужно сказать, что и помогает то, именно простой народ. Когда идет какая-то информация, любой репортаж, о любом ребенке, в любой больнице, понимаете. Столько звонков, столько отзывов. Но звонят-то именно наши обыкновенные граждане, которых это затрагивает, которых это волнует, которым это больно видеть. Естественно, с одной стороны это радует, что народ не безучастен, что народ не остается равнодушным, с другой стороны это пугает, что у нас вообще есть такие факты, что у нас детишки остаются без мам, без пап, и они есть.
Полина Митрофанова: Спасибо Вам большое, что есть место, куда эти люди могут обращаться, достаточно легко и просто, если у человека есть желание и есть возможность выхода в Интернет, присоединиться к Вашей большой, дружной семье www.eka-mama.ru и действительно оказать посильную помощь, потому что все мы можем помочь тем, или другим, но помочь мы можем все. Спасибо Вам большое Ольга Александровна. Я напомню, мы говорили о благотворительных акциях и деятельности сайта www.eka-mama.ru. Я думаю, Вы все можете посетить этот форум и влиться в его дружный коллектив. Спасибо еще раз. Я напомню, сегодня у нас в гостях была Ольга Александровна Ершова, председатель координационного совета сайта www.eka-mama.ru по проведению благотворительных акций. Вы смотрели программу «Духовное возрождение России», встретимся завтра, в это же время. Помогай вам Господь.
|
Стенограмма передачи «Духовное возрождение России» от 28 ноября 2005 года. Ведущая Полина Митрофанова
|
|
| Добрый вечер, дорогие друзья, вы смотрите программу «Духовное возрождение России». Меня зовут Полина Митрофанова. В минувшую пятницу Ученый совет Горного Университета принял довольно важный знаковый документ, который определяет системный подход к духовно-нравственному воспитанию студентов этого ВУЗа. И сегодня у нас в студии ректор Уральского Государственного Горно-Геологического Университета, профессор, доктор технических наук – Николай Петрович Косарев. Здравствуйте, Николай Петрович.— Здравствуйте.
Полина Митрофанова: Я напомню, мы работаем в прямом эфире. Наш телефон в студии 217-93-35, код города Екатеринбурга 8(343). Вы можете звонить и делиться своим мнением по теме нашей сегодняшней передачи. Николай Петрович, заседание Совета проходило очень долго, это говорит о том, что решается очень важный вопрос. Как готовилось это постановление и своевременно ли оно, не запоздало ли?
— Вообще жизнь ВУЗа имеет свои законы. Учебные Советы проходят келейно, то есть закрыто, где собираются профессора. Численность Ученого Совета в Уральском Государственном Горно-Геологическом Университете – 72 человека. А это заседание по постановлению документа было сознательно открытым. Перед ним мы собирались много раз с различными педагогическими коллективами, представителями конфессий. Вопросы духовно-нравственного воспитания, наверное, самые злободневные вопросы в нашем обществе. Как воспитать человека, как воспитать гражданина, как воспитать социально значимого молодого человека, деятельность которого была бы направлена на пользу Отечеству, а не на растление. Поэтому подготовка к Совету длилась около полугода. И последние мероприятия Уральского Государственного Горного Университета уже вели к этому Совету. Все наши социальные проекты направлены на то, чтобы повышать значимость нравственного воспитания, несмотря на отсутствие стандартных институтов.
Полина Митрофанова: В чем эта открытость проявилась? Были приглашены священнослужители епархии?
— Открытость, наверное, граничит с термином «соборность», когда всем миром обсуждают проблему и всем миром ее решают. Мы пригласили священнослужителей, систему образования, систему подготовки учительских кадров. Мы подняли вопрос о том, как поднять роль семьи, роль школы? Чего не хватает? Мне кажется, что не хватает таких традиционных принципов, которые были на Руси. Не хватает этих институтов, которые формировали образ молодого человека, и этот образ был сравним с заповедями Божьими. Десять заповедей очень полно выражают, что нужно, чтобы воспитать правильного человека, который любит свою Отчизну, семью, близких. Вот мы и решали, что нужно сделать, чтобы образ молодого человека приблизить к этим основополагающим принципам.
Полина Митрофанова: Ну, а есть такое мнение, наверное, больше среди студентов, что их уже воспитывать поздно. Их в семье воспитывали, в школе, а в ВУЗ они пришли за профессией, а не за духовно-нравственным воспитанием.
— У нас такого в Горном Университете нет. И общественность знает, что мы систему образования ведем не с того момента, когда студент попал в Университет, а с того момента, когда он появился в утробе матери. По крайней мере, уровни образования, начиная с дошкольного вошли в наш проект «Вертикали» — это Уральский Горно-Промышленный Университетский Комплекс, где под нашим руководством находится большое количество детских садов, средних школ, учреждений начального и среднего профессионального образования. Этот проект позволяет нам начинать воспитательный процесс значительно раньше для того, чтобы на уровни высшего профессионального образования приходил человек, который воспитан нами, который знает, что нам нужно, и что он получит по окончании Университета. Это очень нужно. Мы стараемся в Университете наводить порядок, чтобы уважительное отношение было не только к профессору, но и к учителю, не так как в школе сейчас. У нас действительно много проектов, вот мы будем рекомендовать мужское образование, чтобы отдельно, как на Руси было, формировать мужское начало, а не размазанную субстанцию, которая есть. Так что для поступления в Университет сейчас абитуриенту нужно не только обладать определенным багажом знаний, и поступить можно не только по результатам вступительных экзаменов, но он должен иметь образ, который соответствует моральным качествам, которые сформированы в нашем обществе.
Полина Митрофанова: Ну, чтобы воспитать студента, надо начать с преподавателя. Можно ли сказать, что это постановление – это и мысли профессорско-преподавательского состава, что духовное возрождение – это будущее и жизни, и качества образования?
— Знаете, Вы правы. Вот недавно мы в Университете проводили конференцию «Школа — будущее России»: и священнослужители принимали участие, были представители и Белгородской области, и Ярославской области. И что характерно: все сказали, что переход на проекты, связанные с воспитанием, а именно – введение «Основ православной культуры», которое сейчас разрешено Министерством Федерального образования, он связан с несколькими моментами. Первое – не каждый педагог готов к ведению таких курсов, если человек внутренне не заряжен, внутренне не сопереживает тем процессам, которые он должен дать ученикам в процессе освоения этого курса «Основы Православной культуры», ничего не выйдет. И второе – часто сами родители не готовы к тому, что их дети получат определенные знания на этом курсе, не всегда могут адекватно воспринимать то состояние ребенка, которое он получит после освоения такого курса. С одной стороны любой взрослый хочет, чтобы его ребенок был добрым, порядочным, не нарушал те устои, которые установил Господь, но с другой стороны – часто поведение самих взрослых людей неадекватно. И когда ребенок приходит домой и говорит: «Папа, ты же нарушаешь, ты живешь не по тем понятиям, о которых сегодня мне говорили на «Основах Православной культуры»…
Полина Митрофанова: Родитель думает, какой-то странный ребенок…
— Противоречия в семье – страшное дело. Иногда родители готовы смириться, что ребенок будет воспитываться где-то вне семьи, только чтобы не создавать противоречий в семье. Профессора, когда обсуждали этот вопрос, то тоже констатировали такой факт, что мы иногда сами не соответствуем тому, что хотели бы видеть в молодом человеке. Этот процесс взаимно обогащает и дополняет друг друга. Это очень сложный процесс. Вот у нас в Университете элементы порядка есть: студент должен снимать головной убор при входе, введена форма для чтения лекций – это вроде бы мелочи, но все же. И преподаватель должен показывать себя так и во внеучебное время. И мы это на Совете обсуждали. Надеемся, что ситуация у нас изменится еще к лучшему за счет влияния преподавателей на студентов и во внеучебное время.
Полина Митрофанова: Кто-то может сказать: «Да зачем эта форма, герб – силы, что ли некуда девать?» На самом деле, это тоже некая ступенька в духовном образовании, когда человек осознает свою принадлежность и ответственность за ту профессию, которой он учится.
— Основной доклад, который сделал ученый секретарь Совета, а это высокая должность, Олег Владимирович Ошкордин, содержал целый раздел об атрибутике, о внешности преподавателя. Одно дело, когда преподаватель пришел в аудиторию непричесанный, в джинсах и тапочках – это одно восприятие студента, ведь молодой человек все замечает. Иногда студенты копируют преподавателя, потому что преподаватель их кумир в Университете. И совершенно другое дело, когда преподаватель пришел в корпоративной форме, у него есть какой-то табель о рангах в знаках различия, у него приятный вид, у него начищенные башмаки – не только мысли должны быть причесаны, но и внешний вид. Обстановка в такой аудитории отличается. И разговоры о том, что форма не могла навести порядок даже в армии Российской – это все блеф. Здесь, какая идея: есть Университет, есть корпоративная система образования, есть работодатель, который отслеживает свою корпоративную культуру. Вот немножко отвлечемся от темы. У нас есть более ста предприятий, для которых мы готовим студентов. У них такие требования, чтобы при образовании студента мы давали заряды их корпоративной культуры, этики, представлений. На раннем этапе студент знает, куда ему придется идти работать. И часто предприятия этот целевой прием формируют денежным сопровождением этого проекта. И мы уже на уровне Университета формируем корпоративную культуру компании, куда студент потом пойдет работать. И компании это важно, чтобы студент знал и гордился корнями русского народа, корнями корпорации. У нас старейшие компании на Урале: СУАЛ-холдинг, УГМК | | | | | | | | | | | | | | |
